Василий Воронков - Песня песка [litres]

Они встали в самый конец длинной очереди. Ана с трудом сдерживала тошноту.

– Говорят, многие люди к этому очень чувствительны, – тараторила Ила. – При таких сильных дождях перепады давления, а многие не выносят. Не припомню я что-то раньше такой погоды.

– Да. Я тоже неважно чувствую себя последние дни.

– Вот видишь!

От запахов еды мутило, Ане хотелось уйти, но она продолжала стоять в очереди вместе с Илой.

– Что-то в этом году у нас сплошные ненастья, – говорила Ила. – Из года в год всё хуже.

Они уже подходили к прилавку, заставленному огромными коробами с едой. От коробов разило резкой приторной вонью. Ана задержала дыхание.

– Страшно представить, что будет в следующем году, – сказала Ила.

Ана мысленно произнесла – «в следующем году» – и что-то сжалось у неё в груди.

– Мне, кстати, к врачу уже давно пора, – сказала она.

– Да, сходи обязательно. Такое откладывать нельзя. А мне…

Ила продолжала говорить и после того, как они взяли еду и сели за стол. Ана молча слушала, время от времени кивая, как бы соглашаясь.

– Надо нам куда-нибудь сходить на этих выходных, – сказала Ила.

– В выходные я, наверное, поеду к врачу, – сказала Ана.

Они замолчали. Ила выговорилась и принялась за еду, Ана же больше беспокоилась о том, как бы её не вырвало.

И тут она вспомнила.

– Скажи, – произнесла Ана, – а ты когда-нибудь уезжала отсюда? Была где-нибудь ещё?

– Из города? – Ила вдруг смутилась. – Я же рассказывала тебе. Очень давно, в детстве. Я и не помню почти. А ты что, куда-то собралась?

На следующий день Ана приехала в видая-лая ранним утром, хотя занятия у неё начинались только после обеда. Сада ещё не было, учительская пустовала. Кто-то забыл выключить радио, и приёмник тихо бормотал, разговаривая сам с собой.

Ана села у окна и стала ждать.

Она слышала, как методично постукивают настенные часы, отмеряя оставшееся до уроков время, как позвякивает, поймав невозможно высокую ноту, приёмник, тут же срываясь в глухой хрип, гулко прокашливаясь. Она слышала каждый шаг в коридоре, ей казалось, что она может различать даже тонкое поскрипывание дверей в противоположном конце здания. Голова её раскалывалась от боли, сердце бешено молотило. Ана закрыла глаза, стараясь успокоиться, и тут же перестала слышать что-либо, кроме собственного дыхания.

Когда дверь в учительскую отворилась, Ана вздрогнула.

– Надо же! – удивился Сад. – Ты уже тут! Слушай, мне кажется, тебе стоит почаще сверяться с расписанием.

– Я хотела с тобой поговорить, – сказала Ана, вставая.

Сад замер у двери.

– Драапа! Жара такая! – Он шумно выдохнул и вытер пот с красного лба. – То дожди, то жара – невозможно просто.

Сад посмотрел на Ану.

– Пойдём, – и показал на дверь своего кабинета.

Они молча зашли. Сад закрыл дверь, бросил на стол портфель и подошёл к окну. Он потянул одну из штор, однако солнце кольнуло ему в глаза, и он, поморщившись, вновь расправил штору.

Ана стояла напротив.

– Ты садись, – сказал Сад.

Ана осмотрелась – стула не было.

– Драапа! – прыснул слюной Сад. – Опять стул упёрли! В следующий раз на ключ буду закрывать!

– Я могу постоять, – сказала Ана.

– Погоди, я принесу! – Сад метнулся к двери.

– Нет, не нужно.

– Да мне не…

– Я ненадолго, – сказала Ана. – Я…

Она вздохнула.

– Я просто хотела сказать тебе…

Сад выжидающе смотрел на неё. Лоб его лоснился от пота.

– К сожалению, мне придётся уйти. Но я готова отработать…

– Погоди, – перебил её Сад.

Он стал спешно искать что-то по карманам.

– Куда уйти? У тебя какие-то проблемы?

– Нет, всё в порядке.

– Ты нашла другую работу? Ближе к дому?

– Нет. Я боюсь, что больше…

Ана хотела сказать «не могу», но не решилась.

– Я не буду искать новую работу. Да и не стала бы никогда. Эта видая-лая для меня как дом. Ты же сам знаешь, я всю жизнь здесь.

– Но тогда…

Сад прошёлся по комнате и уселся за стол. Свет пробивался сквозь штору, падал ему на лицо, и он щурил глаза. Он вскочил и вытащил из-за стола кресло.

– Сядь, – сказал он.

– Да нет, я…

– Сядь! – повторил Сад. – Это не минутный разговор! Не могу смотреть, как ты стоишь.

Ана села.

– У тебя как самочувствие? – спросил Сад.

– Как обычно.

– А на самом деле?

Ана посмотрела на него, улыбнулась.

– Что ты хочешь услышать? Не сказала бы, что чувствую себя хорошо. А когда я хорошо себя чувствовала? Всё действительно как обычно.

– Так, а в чём же тогда дело?

Сад заходил по комнате.

– Может, просто возьмешь вечерников, как мы и хотели? Только вечерний курс – и всё.

– Это не поможет, – сказала Ана.

– А что тогда? Ты пойми…

Сад подошёл к Ане и присел перед ней на корточки.

– Я замену-то найду, это не проблема. Но ты же сама говорила, что работа тебе помогает. Да и столько лет уже с нами! Если у тебя и правда ничего не поменялось, зачем уходить? А нагрузку сократим – это не проблема. Возьми вечерников, как я тебе и предлагал. Или, если не нравятся вечерники, другое что-нибудь. Придумаем!

Ана встала и подошла к окну.

Она приподняла штору. Улицу заливал свет, окна домов горели, по рельсам на бадване скользили солнечные блики. У Аны разболелись глаза.

– Дело не в этом, – сказала она. – Я ухожу не потому, что мне становится хуже. Хотя, конечно, мне не лучше. Но дело не в этом. Я бы не ушла просто так. Если уж уходить, то…

Ана повернулась к Саду и попыталась улыбнуться.

– Работа здесь и правда была для меня целой жизнью.

– Так, а в чём проблема тогда?

– Я хочу уехать, – сказала Ана и снова посмотрела в окно.

– Уехать? Но куда ты можешь уехать?

– Далеко. Я…

Её перебил звонок – точнее, торопливая сумбурная мелодия, которая извещала о начале первого урока. Казалось, от ритмичного электрического шума позвякивают в окнах стёкла. Из коридора доносился топот десятков ног.

Сад молча стоял, давая Ане высказаться, хотя по его лицу было видно, что он с трудом сдерживается.

Когда Ана закончила, он со вздохом опустился в кресло.

– Ты сама-то хоть понимаешь, что говоришь? Южный Хапур! Драапа! Ты ведь просто не сможешь…

Сад не договорил.

– Нет! – почти выкрикнул он. – Об этом не может быть и речи!

Он вскочил и подошёл к Ане, положил ей руки на плечи.

– Ты просто устала. Все мы устали. Этот год выдался не из лёгких. Возьми отпуск. Просто отпуск. Не торопись. Потом вернёшься – и мы поговорим ещё раз. Ты же ничего не теряешь. Такие решения лучше не принимать сгоряча!

– Я не могу ждать, – сказала Ана.

Она повернулась к Саду и посмотрела ему в глаза.

– Ты хочешь знать, как я себя чувствую? Да, мне становится хуже. С каждым днём. И ты прекрасно это знаешь. Так было всегда. Я просто не могу ждать.