Василий Воронков - Песня песка [litres]

Врач покачивал пальцем фигурку вахата.

– …стало лучше.

– А вы – Анаадитва?

Ана кивнула. Врач оставил в покое вахат и занялся бумагами на столе.

– Что-то я не нахожу ваше дело, мне, видимо, ещё не принесли… А, нет. – Врач достал из завала папку и перелистнул несколько страниц. – Хорошо. Понятно. Всё понятно.

И посмотрел на Ану.

– Что?

– Неудивительно, что стало хуже. Затянули вы свой визит. Не стоит так делать, конечно. Так весь курс вашего лечения может пойти насмарку.

– Нет, вы не поняли. Мне стало лучше. Лучше, а не хуже. Я чувствую себя хорошо.

– В любом случае откладывать не стоило.

– Извините.

– Что уж теперь… – Врач бросил папку с медицинским делом Аны на стол. – Хорошо. Значит, в последний раз мы…

Ана смотрела на него, затаив дыхание. Быть может, на сей раз тесты не потребуются. Он просто проверит её пульс, послушает дыхание…

– Хорошо! – Врач посмотрел на свои наручные часы. – Пройдёмте, – и показал на дверь в соседнюю комнату.

– Но мне ведь стало… – начала Ана.

– Это не займёт много времени! В противном случае вам придётся прийти сюда ещё раз.

Они зашли в соседнюю комнату. Ана по-прежнему надеялась, что врач всего лишь послушает её дыхание. В полном обследовании нет никакого смысла, ведь она уже проходила его в прошлый раз. Но врач предложил Ане сесть напротив страшного, напоминающего человеческие лёгкие аппарата. Две стеклянных колбы были заполнены жёлтой жидкостью, похожей на желчь.

Ана ждала.

Врач посмотрел на неё с нетерпением.

– Вы ведь знаете, что нужно делать? Дышите ртом, через трубки.

– Но вы уверены, что это необходимо? – проговорила Ана, испуганно поглядывая на аппарат, однако врач не удостоил её ответом.

Ана начала дышать.

Жидкость в прозрачных колбах вспенилась и забурлила, рвотная горечь обожгла ей гортань. Она не выдержала и, отвернувшись от аппарата, тяжело закашлялась, прижимая руку к груди. Голова у неё закружилась.

Врач пододвинул к ней металлическое судно.

– Вот, сплюньте, – сказал он.

Ана склонилась над судном.

– И продолжайте дышать! Извините, но это необходимо.

– Но я… – с трудом проговорила Ана.

– Дышите через трубки, – повторил врач. – Ещё немного.

Ана снова припала к аппарату. Она дышала неглубоко, но ей всё равно казалось, что едкие пары заполнили все её лёгкие. Жидкость в колбах яростно клокотала. Ана опять закашлялась, склонилась над судном, и её вырвало.

Справившись с тошнотой, она повернулась к аппарату. Она была уверена, что врач и сейчас скажет неизменное «продолжайте дышать», но он, напротив, остановил её, по-отечески коснувшись плеча.

– Достаточно.

Голос у врача дрогнул. Жидкость в колбах аппарата потемнела и стала густой, как гной. Врач сунул Ане сложенный, точно носовой платок, бинт, и она вытерла губы.

– Хо-ро-шо… – проговорил по слогам врач, качнув головой. – Как самочувствие последнее время?

Ана попыталась ответить, но рот сводило от горечи.

– Сейчас…

Врач вышел в соседнюю комнату. Ана неподвижно сидела перед аппаратом. Тёмная жидкость в прозрачных сосудах успокоилась и медленно стекала по стенкам.

– Вот, – сказал врач, вернувшись, и дал Ане стакан воды. – Прополощите рот.

Ана набрала в рот воды и сплюнула в судно.

– Как самочувствие? – повторил врач.

– Последнее время, – начала Ана, – я чувствую себя хорошо. Мне стало лучше. Я даже думала…

Ана вновь закашлялась.

– Хорошо, – сказал врач. – Не торопитесь. Давайте вернёмся в мой кабинет.

Он положил руку ей на плечо.

Ана встала и тут же покачнулась от слабости. Врач обнял её за плечи и проводил к креслу напротив окна – как больную, которая едва умеет ходить. Потом уселся сам, качнул пальцем фигурку вахата, но не рассчитал усилие, и блестящий кораблик грузно повалился на стопку бумаг.

Ана неотрывно смотрела на врача, ждала, когда же он объяснит – почему в этот раз она не смогла долго дышать через аппарат, почему жидкость в колбах быстро изменила цвет. Может, это хороший знак.

– Хорошо, – сказал врач, не глядя на Ану. – Не думал я, что так быстро… Не стоило вам откладывать визит! Возможно, если бы вы пришли раньше…

Он что-то записывал в дело Аны. Фигурка вахата по-прежнему лежала на боку.

– Вы дадите мне направление на новый препарат? – спросила Ана.

Врач поднял голову.

– Что-нибудь происходило последнее время? – спросил он. – Вы регулярно ставите уколы?

– Да, но… – Ана сглотнула, во рту ещё чувствовалась горечь. – Последние несколько дней я не ставила. От них только тошнило.

Врач что-то писал. Новое направление, подумала Ана. Ей показалось, что свет в комнате на секунду погас.

– Мне стало лучше, – сказала Ана.

– Это… ненадолго, – сказал врач.

– Вы имеете в виду, если я не буду делать уколы? Но мне становилось плохо от…

Врач писал.

– Вы выпишите мне новое направление?

Врач вздохнул, откинулся в кресле, поднял со стола фигурку вахата и опустил её на тот самый лист бумаги, на котором только что выводил свои размашистые каракули – как будто поставил печать.

– Я боюсь, что уже… – Врач покачал головой. – Мне просто нечего вам выписать.

Режущий холод прошёлся у Аны по коже.

– Мне очень жаль! – добавил врач.

– Но мне же стало лучше! – выкрикнула Ана и закашлялась.

Ей не нужно было приходить. Этот пыточный аппарат отравил её дыхание. Этот человек с отталкивающей болезнью кожи издевается над ней.

– Я не понимаю! Вы знаете, я пойду к другому врачу, и я уверена, что другой врач…

Она резко встала. Она уйдёт, презрительно хлопнув дверью. Но в глазах у неё потемнело, и она покачнулась.

– Подождите! – Врач поднял ладонь. – Не нужно торопиться. Сейчас это пройдёт. Посидите, отдохните. А я пока…

– Но мне же стало лучше, – повторила Ана, опускаясь в кресло.

Они сидели друг против друга – Ана, тяжело и часто вдыхая, и врач, склонив голову, делая вид, что читает свои записи.

Говорить больше не о чем, но и молчать – невыносимо.

– И это… всё? – проговорила Ана.

Врач потёр подбородок и посмотрел на Ану мутными глазами.

– Да. Боюсь, что да, – сказал он, прикрыв рот, словно сдерживая кашель. – Мне очень жаль.

Ана медленно поднялась. Головокружение прошло, но она ещё чувствовала себя слабой, отравленной.

Врач внимательно следил за ней.

Она собиралась уйти – ведь говорить уже было не о чем, – но вдруг замешкалась, задумалась о чём-то и подошла к окну.

– Быть может, вы хотите что-нибудь? – спросил врач. – Я могу. У меня где-то есть…

Он жадно зарылся в ворох бумаг на столе. Ана молча покачала головой.

– Вы знаете, – начала она, – почему-то даже сейчас – что бы вы ни сказали – почему-то даже после…