Ярослав Васильев - Полночь XXI века

— Тимочка, ты не сказал, что задержишься, я соскучилась, и я переживала…

Тимофей девушку крепко обнял, чмокнул в макушку. Потом чуть отстранил на вытянутых руках и рассмеялся:

— Юля, ты неподражаема. Я и раньше верил, что ты сможешь перевоплотиться в кого угодно. Но ты-настоящая мне нравишься всё же больше.

Девушка на это фыркнула, но сделала шаг назад и лёгкий полупоклон.

— Как скажешь, — Тимофей залюбовался: голос завибрировал лёгким властным бархатом, движения стали чуть более плавными, обманчиво-мягкими. Домашняя кошечка исчезла, превратившись в тигрицу. — Но так как? Нам ждать гостя?

— С минуты на минуту.

— Ой, а у меня сейчас пирог подгорит, — и убежала на кухню. Тимофей поперхнулся, как без каких-либо переходов Юля опять превратилась в домашнюю пай-девочку.

Станислав появился минут через десять, и было заметно, что антураж квартиры и поведение хозяев — будто он зашёл к обычному приятелю-студенту — выбили его из колеи. Юля старалась, щебетала всякую недалёкую, но милую чушь, подливала чаю, хвалилась своим пирогом и расспрашивала о жизни и про учёбу. Тимофей как мог ей подыгрывал. Получилось так естественно, что Станислав, который отлично понимал — кто его пригласил, и что такие люди никогда не приглашают просто так — растерялся, хотя и старался не подавать виду. Юля умудрилась заболтать всех настолько, что сбиваться с мыслей начал даже Тимофей, и чуть не пропустил условный знак: пора.

— Так, Юленька. Подожди немного, потом пообщаетесь. Станислав, собственно, я тебя попросил приехать вот по какому делу. Держи, — Тимофей достал заранее подготовленные документы и протянул вместе с ручкой.

Нервы у гостя оказались стальные. Получив стопку листочков с водяными знаками и голографической наклейкой Гражданского департамента, он лишь запнулся на пару мгновений, да когда прочитал и начал ставить автограф за автографом — руки предательски дрожали. Чтобы оплатить учёбу сына, родители Станислава заложили свои паспорта и документы двух его сестёр-школьниц. Сейчас же Тимофей отдал ему на подпись документы, что Станислав приобретает в свою собственность все четыре закладные. А поскольку по закону владеть родственниками нельзя — с этой секунды закладные аннулировались.

Станислав медленно, словно хрустальную вазу, уложил свою половину документов в сумку, вторую вернул Тимофею, и в этот момент непроизвольно вздрогнул: Юля перестала играть, снова превратилась в тигрицу, готовую к прыжку.

— Итак, что с меня потребуется в качестве оплаты, Тимофей Леонидович? — Станислав говорил медленно, чётко выговаривая каждое слово. — Но хочу предупредить сразу: при всей моей благодарности в криминал не полезу.

Юля пристально посмотрела на гостя, потом повернулась к Тимофею, кивнула и сказала: «Годится». Тимофей на это сразу же достал ещё одну стопку листов и произнёс:

— Пятилетний контракт с завтрашнего дня в нашей корпорации. Подчиняться будешь лично мне. Никакого криминала. Мы начинаем новый и пока секретный проект, для которого нам понадобятся молодые специалисты. Ты многих знаешь среди старших курсов и выпускников. Твоя задача на данном этапе — по указанным критериям отобрать подходящих кандидатов и провести с ними предварительный разговор. Следующим фильтром станет Юля, мой доверенный человек, — Станислав кивнул: как девушка его сейчас провела, он уже успел оценить. — Через неё же будешь держать связь, сообщать если появятся свои предложения и соображения по ходу работы. Через неё же пойдёт и финансирование. Мы с тобой до завершения стартового этапа больше не увидимся. О твоём контракте тоже не должен без моего разрешения знать никто.

Станислав в ответ не сказал ни слова, а пододвинул листки контракта и начал один за другим читать и подписывать.

Много лет назад Леонид обожал осень, с первого сентябрьского дня, когда еле заметная желтизна чуть тронула ещё зелёные листья, и до последнего дня ноября, отшумевшего мягкими дождями и романтикой осенних распутиц, погребённого под сугробами свежего хрустящего снега. В детстве это время было сначала прочно связано с фруктами и санками, затем с началом учебного года — ходить в школу и институт ему всегда очень нравилось, ведь каждый день узнаёшь что-то новое и интересное. Потом, когда он уже стал работать в НИИ и преподавать в родном институте, оказался по другую сторону лекторской кафедры — осень приносила в своём мешке из рыжих листьев новых и интересных студентов. Став олигархом и хозяином огромной торгово-промышленной империи, он сначала потерял к осени задорный интерес — процесс управления бизнесом не зависит от времени года, да и кризисы только кажутся разными, а на самом деле все на одно лицо. Хотя в целом осень, пусть и по привычке, Леонид продолжал выделять среди остальных дней… и даже не заметил, когда из осенних месяцев для него выпал ноябрь: стал периодом предварительного подведения итогов года, чтобы ещё успеть что-то поправить в декабре. Нынешний год принёс с собой много перемен, заодно вернул давно позабытую новизну неведомого… вот уж правильно говорят: бойтесь исполнения своих желаний. Каждый сентябрь-октябрь в глубине души скучал, хотел перемен — и получил их столько, что теперь и сам не рад.

Леонид устало потёр глаза, повертел головой, разминая затёкшие шею и застывшие от долгого сидения плечи. Затем встал и подошёл к окну. Там, сбрасывая бремя дневной суеты, отдыхал вечерний город. Отсюда, с высоты небоскрёба, был хорошо виден проспект, страждущие добраться скорее домой пешеходы и торопящиеся в разные концы столицы маршрутки и автобусы. На поперечной улице разгорался и таял под властью темнеющего неба и растворителя из сумерек неоновый свет вывесок разнообразных кафе, приглашавших на любой по вкусу способ развлечься и растратить время до утра. Если присмотреться, можно было различить вывеску полулегального публичного дома… запрет на проституцию и сутенёрство в столице хоть и действовал, но на деле касался исключительно свободных граждан.

Леонид повёл плечами, стараясь хотя бы мысленно сбросить накопившуюся за день усталость — не столько физическую, сколько моральную. И всё-таки заставил себя вернуться к бумагам: деловая часть закончилась, осталось тоненькая, но самая важная папка с прогнозами и информационными записками от Юли. Голова у неё была просто набита разнообразными знаниями, она оказалась неоценимым аналитиком. Но вот опыта большой политики и интриг у бывшей принцессы всё равно получалось недостаточно. Попробуй Саша и Леонид пускать сразу в дело сразу все её прогнозы, резкий и необъяснимый взлёт компании тут же привлечёт внимание не только «Хикари» но и конкурентов. А в их ситуации даже непонятно, что окажется хуже. Вот и приходилось рекомендации и идеи внимательно сортировать, каждый второй раз кусая локти от досады на заранее провальные бизнес-решения, зная о грядущем кризисе — но не имея права начать к нему готовиться.