Рэй Брэдбери - Полуночный танец дракона [litres]

– Ничего не скажешь, Бред, перспектива впечатляет… – сказал я.

– Еще бы! Такое впечатлит любого! – двинулся в наступление он. – Вы смотрите не зевайте, а то ведь я быстро переметнусь к другому издателю, который с руками отхватит мои революционные плакаты, несущие грамотность в самые темные закоулки континента!

– Вы думаете, ими могут заинтересоваться и учителя…

– Да они будут кушать их вместо завтрака, обеда и ужина! Это будет главное блюдо их компьютерного меню! Когда мы охватим библиодорогами все штаты, то даже самая распоследняя дыра станет у нас целебным интеллектуальным источником. Профессора станут умолять нас поставить щитки возле их кафедр английского. Рекламные агентства будут бороться за право попасть на наши дальнобойные лингвамаршруты, но тщетно! Мой роман помчится вперед один, бросаясь во все стороны своими яркими героями и безумными поворотами. Да, сэр, я думаю, время пришло! Новое – это хорошо забытое старое! В общем, я пошел! Счастливо оставаться!

Он поднялся с колен и принялся сгребать обратно свои существительные и глаголы.

– Но подождите! – воскликнул я, провожая глазами бесчисленные вводные фразы. – Это – то, что пойдет, так сказать, на закуску, ну а… дальше-то что?

– А дальше – все как в сказке! Стоит им только вступить на этот путь – и они уже не смогут остановиться. Это ведь как жареные фисташки. Съешь хотя бы один – и ты пропал…

– Почему я должен вам верить…

– Ну, вы же верите в Бога, сэр, так поверьте и в интуицию. Бред ока – как он есть божий посланник… Я выверю и взвешу сюжетные повороты всех дорог от Скенектеди до Саскачевана – час за часом, день за днем. Мой внутренний голос подскажет мне, где ставить щиты и что на них писать, все до последней закорючки! И мне, черт возьми, самому интересно, что там будет дальше, там, за горизонтом трассы Шестьдесят шесть? О чем жужжат пчелы в этом диком улье под названием моя голова? И что за мед они нам сварганят из моих грез? А?

Он достал из сумки еще с десяток дощечек и бросил на них долгий мечтательный взгляд…

– Ну что, понеслась душа в рай? – воскликнул он.

– По рукам! – сказал я. – Эльза!

– Да, сэр? – Она просунула в дверь голову и с подозрением оглядела деревяшки на полу.

– Ну, помогай господь! – прошептал я себе под нос, а вслух сказал: – Принесите мне бланки договора. Какого договора? Книжного. Да-да, книжного!

Она принесла бланки, и, пока Бред расписывался, я тронул его за рукав:

– И все же: почему вы пришли именно ко мне?

– Сэр, – сказал Бред, – просто у вас выражение лица, как у пубертатного победителя библиотечного конкурса произношения слов по буквам, которому в качестве приза вручили десять взрослых книжек, а он на следующий день прибежал за новой партией!

– Господи, это-то вы откуда знаете?!

– Если бы у меня о вас были другие сведения, вы бы никогда не стали литературным редактором моего праздника на колесах! Кстати, самое время поговорить о финансовых аспектах этого поистине толстовского путешествия!

– Не сомневаюсь, что…

– И это правильно! Прочь все сомнения. Дощечки и столбики нам сделают лесопилки, причем совершенно безвозмездно в качестве рекламы… Библиотекарей заманим шикарными кадрами с молотком в руках, где они будут забивать столбики или писать на дощечках текст… Бойскаутам тоже работа найдется… В общем, расходы – нулевые!

– Отлично!

– Не то слово! Вдоль Кингс-Хайвей мы понаставим ярких магазинчиков, в которых девушки с голубыми волосами станут продавать открытки для рождений, свадеб и похорон. А заодно привечать начинающих литературных критиков – тех, кто приедет лично поучаствовать в извержении вулкана…

– Бинго!

– Да это просто какое-то вечное бинго! Университетские ребята будут рвать нас на части!

– А им-то зачем?

– Это же настоящая Мекка для авторов, которых никто не печатает! У каждого из них в столе по неоконченному роману! Нас просто завалят идеями по поводу пунктуации, персонажей драматических ходов и свежих сюжетных линий!

– И каков же план?

– Тупо из конца в конец – Филадельфия, Сан-Франциско, Лос-Анджелес! Парад старинных автомобилей через предместья… Классические машины в арьергарде… Губернаторы, встречающие нас с шампанским на границах штатов…

– Гениально!

– О, этот источник неиссякаем, сэр. А если вам нужна конкретика, то расклад примерно такой: двадцать тысяч столбиков и двадцать тысяч табличек для наших… хокку-предсказаний. На скоростных трассах будем ставить их через каждые сто метров, на обычных – через пятьдесят. Угу… Вот этот экземпляр договора – вам, этот остается у меня… А что насчет наличных?

– Возьмите!

– Отлично. Пачка генералов Грантов и еще в придачу приятель Линкольна… Что ж, в этой чудесной компании я и отправлюсь в малярный цех при складе лесоматериалов. А уже завтра в полдень на федеральной трассе Шестьдесят шесть состоится премьера беспрецедентного литературно-дорожного шоу! И вы лично забьете в землю первый столбик!

– Это огромная честь…

– Так что не опаздывайте!

Это было невероятно – он вытянул из меня деньги с той же легкостью, с которой пылесос высасывает пыль из ковра. После чего, весело насвистывая и громыхая щепками для растопки, стремительно удалился.

Эльза смерила меня долгим взглядом.

– Как вы могли?! – воскликнула она.

– Не знаю, что-то нашло. Какое-то безумие, фантомы из детства… – Я потрогал свое тело, руки и лицо. – В какой-то момент я вдруг представил, что мне тринадцать, нет, даже двенадцать, десять… и мы несемся по дороге, чуть не срываясь в пропасть, – ветер свистит в ушах, мимо нас пролетают щиты B. S., и я выкрикиваю вслух эти дурацкие стишки, и вместе со мной их орет мой младший брат… И кажется, так было – и будет всегда. А потом вдруг раз – и полная пустота! И ни одного придорожного щита, как будто их повыкорчевал какой-то сумасшедший дантист… И нечего больше декламировать по дороге из Туляремии в Таос… И не на что пустить струю, напившись по дороге шипучки… У нас с братом всегда было разделение: я целился в слово «Burma», а он – в «Shave»…

– Фу! – сказала Эльза.

– Тем не менее… – Я прислушался к тающему вдали громыханью сумок, груженных живым литературным словом. – Просто умираю, как хочу дожить до этого момента… – шепотом сказал я. – Хочу! Хочу эту чертову темную грозовую ночь!

– Понятно… – сказала Эльза.

Как там принято говорить, гора родила мышь? Представить сложно, но примерно так оно и вышло. То, что на старте было подобно ракете из фильма Сесила Б. Демилля [62] Сесил Блаунт Демилль – (1881–1959) – известный американский кинорежиссер и продюсер, автор зрелищных фильмов с большими батальными сценами, богатыми интерьерами, восточными дворцами и т. п., в том числе оскароносной картины 1952 года «Величайшее шоу мира». , в итоге обернулось позорным пшиком сырой петарды, неудачно запущенной в День независимости.