Кристиан Бэд - Вторжение 1: высший разум [СИ]

Цвет глаз Грой оставил свой.

Время шло, быстрое движение не всегда позволяло костюму согревать воздух перед мордочкой маленького ящера, и он всё-таки замёрз.

Так никого и не встретив, Грой понуро поплёлся домой, заперся в своих комнатах и засел за изучение материала. Нужно было узнать, как живут люди, как работает школа, чем занимаются дети в течение дня.

Мозг Гроя, натренированный изучением миллионлетней истории родного племени, впитывал сведения, как губка.

Конечно, маленький ящер не побрезговал теперь информацией о Вадиме и ребятах. Выяснил, где они живут, номера домов, телефонов. Он зарегистрировался в соцсетях и изучил их профили.

Грой ощутил, что готов сделать вторую попытку, перехватить Вадима возле его школы. Завтра. Сегодня было уже слишком поздно: пока он искал информацию, в городе людей настала самая настоящая ночь.

Зато теперь Грой знал время и место. Если он завтра придёт за полчаса до окончания первой смены — точно выследит ребят возле школы. И постарается случайно попасться им на глаза.

Он не будет им ничего объяснять, он сумеет. Они поймут. В туннелях он обманывал их ненамеренно. Да, в общем-то, и не обманывал вовсе… Лишь виртуальная маска была человеческой, в сути же он оказался очень похож на них. Он тоже устал подчиняться правилам.

Грой использовал для маскировки список личности забавного паренька, который и в самом деле сумел удрать из подвала и какое-то время шатался по катакомбам.

Грой хорошо его знал, следил за ним, но познакомиться так и не решился.

Егор был всё-таки обычным мальчишкой. Он ничего не ломал, как Вадим. Не пробивал дырок в иллюзорной реальности бассейна, не бросался на собаку, чтобы закрыть собственным телом Лизу, не рвал силой мысли цепь Мирона. Он лишь сумел обмануть систему, уйти, скрыться. А Вадим…

Вадим был как Грой — хитрый, деятельный, смелый. Готовый на всё ради яиц своего гнезда. Почти ящер.

Он простит небольшой обман. Поймёт, что маленькому ящеру сейчас очень нужны друзья.

И зря Сар считает, что Мирон, Илья и Лиза — не способны к дальнейшему обучению. Грой чуял, что личинкам ребят не взять. По-своему они сильные и крепкие, просто не укладываются в шаблоны психологических тестов.

Личинки любят трусов и предателей. А даже Мирон не трус и уж тем более не предатель. Чтобы предать — надо подсесть на жалость к себе, а Мирон… Он ведь себя на самом деле совсем не жалеет, а даже подсмеивается…

— Стой ровно, падла!

Хмурое холодное утро началось неудачно для заночевавшей «на объекте» ремонтной бригады. Вчера мужики солидно погудели по поводу окончания рабочей недели, но похмелиться не успели — в семь утра принесло взбешённое начальство.

Юрич, используя всё богатство живого великорусского языка, выстроил сонных мужиков и теперь равнял, прохаживаясь мимо шеренги взад-вперёд.

— Сёдня ж суббота? — вякнул плиточник Сеня.

— Кому суббота, кому работа! Заказ у меня, неясно, что ли? — Юрич придирчиво разглядывал своих «бойцов мастерка и лопаты». — Дорогой заказ, бархатный!

Бархатными заказами он называл те, где глупые клиенты платили, не вдаваясь в смету.

— Дык, с понедельника бы? — буркнул Генка.

Нос его сливово синел, маленькие глазки заплыли.

— Я тебе дам, с понедельника. Сроки горят!

Юрич на Генку очень рассчитывал. Генка в прошлом году кота в крыльце забетонировал, ему задачу долго объяснять не придётся.

Но кого же ещё взять к Генке в пару? Петровича? Так у него — внуки… Рассупонится ещё не к месту.

Ивана? Крепкий, рукастый, но ведь работает без году неделя. А вдруг «в тихом омуте»?..

Больше и выбрать было не из кого, гастарбайтеры — люди тёмные, мало ли что у них в кишках? А Юрич спиной ощущал, что люди нужны проверенные, иначе с ними придётся «расстаться».

Расстаться-то легко, а в бригаде кто потом будет работать? Эти-то — худо-бедно справляются, только вот для сегодняшней халтуры нету у них нужных способностей.

Но взять кого-то придётся. Одного помощника мало. Но кого? Разве что Дюшу?

Дюша ему должен столько, что пусть попробует затрепыхаться. Да и не надо ему будет особенно сильно вникать — наблюдателем его можно поставить, у гаража, с биноклем.

Отобрав двоих, Генку и Дюшу, Юрич пообещал им золотые горы, а остальных отпустил догуливать выходные.

Ему же гулять было некогда. Детки-то, гадёныши — учатся по субботам…

Хотя деток ещё предстояло найти.

Юрич вывел Генку и Дюшу в подъезд.

— Дело у меня важное. Щенка мне одного поймать надо. Напакостил мне…

— Чё, опять на твоей ракушке пацаны крышу проковыряли? — хохотнул Генка.

— Вроде того.

— А кого ловить будем?

Пока Юрич размышлял, как донести до похмельных мужиков образ жертвы, Тоот спроецировал им портреты прямо в мозг.

Он наблюдал, не вмешиваясь особо. Уж больно ледащими были «работники» его симбионта. Марионеток-то из них сделать ничего не стоило, но… Сунешь в такого «руку», пошевелишь, как пальцами… А потом «руку» вынешь — а из него уже и дух вон. В них и так-то почти не было «духа».

— Запомнили эти три рожи? — строго спросил Юрич. — Я их вчера у «Весны» видел, явно живут где-то поблизости. Надо шпану местную расспросить. Шлялась там вчера возле моего гаража пацанва. Может, узнают кого?

— Так это чё, я штукатурить, чё ли, не буду сёдня? — переспросил Генка.

— Я те щас так морду наштукатурю! — взвился Юрич. — Жена не узнает! Чё скажу, то и делать будешь! Пшёл к гаражам! А мы с Дюшей школы окрестные обойдём.

Юрич сам не знал, зачем ему нужно было «обходить окрестные школы». Это Тоот надеялся, что, оказавшись рядом с жертвой, он учует её.

Вставать было невозможно, но нужно. Вадим, не разлепляя век, доплёлся до туалета, вздремнул там слегка. Выполз. Сунулся в ванную. Промыл глаза под краном.

Вчера он лёг вполне даже рано. Они добежали до торгового центра, кое-как отдышались, нашли Лизу.

Ей, разумеется, никто ничего не рассказал: Мирон был сам еле жив, Илья переваривал ощущения, ошарашенный невероятной силой страха, испытанного у гаражей, а Вадим не захотел пугать.

Они проводили Лизу, Вадим поднялся с ней к дверям квартиры — вдруг мама начнёт наезжать за позднее возвращение? Лиза сказала, что мама звонила, пока парни ходили в разведку, ругалась.

В лифте Вадим слегка прижал к себе девочку, чуть коснулся губами волос… Ну вот могла бы жить на девятом этаже, так нет же, на четвёртом!

Лифт дёрнулся и остановился. Вот и все удовольствия.

Мама Лизы оказалась такой же тоненькой, рыжей, с огромными испуганными глазами.

Увидев Вадима, она неуверенно улыбнулась. Обрадовалась? Что Лиза по темноте гуляет с незнакомым парнем? Не поймёшь этих взрослых.