Ребека Уна - Отключай [litres]
- Название:Отключай [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Самокат
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-91759-850-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ребека Уна - Отключай [litres] краткое содержание
В 2014 году книга стала победителем первого в Литве конкурса литературы для подростков и молодежи.
Отключай [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Вы сказали об этом работникам? – вдруг соображаю я. – Не говорите. – Я почти умоляю ее. – Не говорите, что видите эти сны.
– Сказала. Не подумала. Они выписали лекарства. Тадас и Рита все расспрашивают, когда ко мне приходят.
– Не говорите больше Тадасу и Рите. – Сама не знаю, почему прошу об этом.
Дана пожимает плечами:
– Они видят, что мне нехорошо. С температурой уже несколько месяцев неладно.
Дана заменила себе почти все органы. Остались только мозг и глаза. Незрячие глаза.
Может, эти старые мозги уже работают не так, как надо, рядом с новыми органами. Дане и плазму переливали, и кровь, все не по одному разу. Надеялась, что это поможет, так она мне сказала.
– Расскажите мне свои сны, – говорю я Дане, и мне совсем не стыдно.
Мне ничто не может повредить, уверяю я сама себя. Я овладела методом дробления, я превращу все в современные позитивные образы, и, когда вернусь домой, температура будет нормальная. Эврика: воспользуюсь терапевтическим методом в собственных целях! Это будет perfecto – отлично, сказала бы Ала.
– Вам не надо волноваться из-за своих снов, – уверяю я Дану. – Когда расскажете их, может, будете спать спокойнее.
– Зачем они тебе понадобились? – спрашивает Дана.
Тогда я говорю, что меня влечет прошлое. Прекрасно знаю, что те времена не вернутся, но думаю, что для всестороннего образования требуется разнообразный опыт. Сначала говорю несмело, потом все больше сама начинаю в это верить. Когда я умолкаю, Дана таращится с глупым видом, даже поднимает руку и хватает себя за волосы.
– Эх. Ну да, ну да, – говорит она и вздыхает, потом усмехается. – Давай согрешим. – И лукаво мне подмигивает. – Пожарим картошку, поедим, и я расскажу тебе один сон.
Во сне Дана всегда видит себя в движении. Она никогда не сидит и не стоит на месте. Может быть, ее подсознание хочет сгладить ужасную разницу между нашим временем, когда любое бесцельное движение считается порочным, и прошлым, когда она, как ветер, носилась по полям, не боясь наступить ни на какие линии разметки.
– Чаще всего вижу себя и воду. Этот сон меня везде преследует.
Дана рассказывает, как она моется в душе. Откручивает кран и стоит под струей. Не следит за часами и минутами. Кран никто не закручивает – хоть неделю стой под душем. Потом она переносится в более ранние времена, когда было полно больших луж, которые называли озерами, она в детстве в них купалась. Слушаю про то, как Дана погружается в воду, и меня в дрожь бросает. Целиком?
– Целиком, Грита, целиком.
– И без?..
– Да, без нее.
Так мы между собой называем оболочку. Не произносим этого слова. Мне еще ничего, но Дана его очень не любит. Для Даны это – как быть вдвойне незрячей. Она пожила без оболочки и потому знает разницу. Я тоже могу себе представить, потому что с оболочкой живу только с пятого класса.
Впервые после терапии вспоминаю парня на стадионе.
– Он тогда был без оболочки!
– Кто был без оболочки?
Рассказываю.
– Вот оно как, – говорит Дана. – Все равно это не то.
Не сравнить с тем, как она девчонкой, раздевшись до трусиков, лила себе на голову воду из игрушечного ведерка, потом смешивала песок с водой и, хорошенько извалявшись в этой грязи, пальцем писала буквы на собственном выпачканном животе.
– Помещались первые буквы всех наших имен. Казимера, Мария, Тадас. – Голос Даны звучит как мелодия.
– И вы все часто к себе прикасались?
– И к себе, и к другим, – оживляется Дана. – Обнималась, тискались до упаду. Залезали друг на дружку и давили сыр.
У меня дыхание перехватывает. Стараюсь не расклеиться. Делаю вдох и представляю себе, как кручусь в ускорителе.
– Конечно, и тогда всякие встречались, не все были такие ласковые. Но даже самые непрошибаемые могли и по голове погладить, и за руку поздороваться, и по плечу похлопать. – Дана вздыхает. – Такие были времена. Трудно поверить.
– И никто не заражался?
– О чем ты?
– От контакта никто не заражался?
– Мы были живучие, как блохи. Как слизни. Земные люди. Часть природы. И умирали проще. И заболевали. Но точно не от этого.
Теперь самое время спросить.
– Дана, расскажите про поцелуи.
– А что про них рассказывать? Матери почти каждый день целовали детей, то в лицо, то в животик.
Стараюсь сосредоточиться.
– А другие?
– Кто другие? А-а-а, – тянет Дана. – Да-а-а. Другие тоже целовались.
Некоторое время смотрит на меня, потом, будто спохватившись, начинает качать головой, все качает и качает из стороны в сторону, как заведенная.
– Ну и влипла же ты, Грита.
– Не влипла. Только интересуюсь.
– Трудно вам, трудно. И как вы обходитесь?
– Мы прекрасно обходимся. В системе-то все осталось.
– Да-да. – Она кивает.
Повторяю то, что постоянно слышу от учителей:
– Дана, никто нас не заставлял. Мы сами такими стали. Достигли этого.
Дана снова кивает:
– Да-да.
– У нас правда все хорошо. Так расскажете?
– Как же, как же. Поцелуи. Старые добрые поцелуи.
– А вы целовались, Дана?
– А как же. – Ее незрячие глаза заблестели. – А как же. Очень жду такого сна.
Помолчав, Дана говорит:
– Непросто это тебе объяснить, Грита. Тут дело не в мозгах.
– Так это не связано с мозгом?
– Отчасти связано, – говорит Дана. – Но в первую очередь – с человеком.
– С каким человеком?
– Которого выделяешь из всех.
Я понимаю. Или думаю, что понимаю.
– Люди смотрят друг на друга и чувствуют, что должны поцеловаться. Потому что не поцеловаться не могут. Это тоже химия.
«Химия» – понятное слово. Только почему эта химия не действует на нас? Мне никого не хочется выделять.
– Ты когда-нибудь чувствовала такое? – спрашивает Дана.
Мотаю головой.
– Нет? И мотыльков в животе не было?
– Мотыльков в животе? – Это звучит несовершенно, противно, но я уже заинтересовалась.
– Как тебе объяснить. – Дана, должно быть, мысленно подбирает слова, но вслух не произносит. – Ничего, – утешает она меня, – значит, время еще не пришло.
Я не сдаюсь.
– Когда вы почувствовали, – слово выговариваю как ругательство, – этих мотыльков?
– В четырнадцать.
Мне почти пятнадцать.
– Но другие чувствуют это раньше или позже.
– Чувствовали, – поправляю я Дану, потому что теперь никто ничего не чувствует.
Оказывается, Дана этого не знает.
– Почувствуешь, – говорит она.
Мотаю головой.
– Не почувствую. Мы почти ничего не чувствуем. Точнее, все очень ослаблено. Сами знаете.
А может, и не знает. Она намного, почти на целую сотню лет старше меня.
– Тела у нас пока те же. И химия должна быть та же. – Дана стоит на своем.
– Химические реакции изменились, – говорю я. Мне даже немного жаль.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: