Марина Дяченко - Солнечный круг [сборник litres с оптимизированной обложкой]

– Я туда войду.

– В какую-то яму, на ощупь?!

– Я не разбрасываюсь такими шансами.

Она отстегнула первый карабин от пояса. Он потянул трос и поддернул ее над землей, но Кайра успела отстегнуть второй карабин, сорвалась с привязи и приземлилась на четвереньки.

– Кайра, – сказал динамик, – я ведь долго ждать не буду. Твой выбор оставаться здесь: я просто полечу к другому бункеру.

– Который или есть, или нет? Уж будь добр, подожди еще полчаса…

Она склонилась над проемом, принюхалась, почувствовала запах разогретого песка, но с примесью еще чего-то, что дало ей твердую надежду.

Первые сто метров она была уверена, что заправочный терминал вот-вот появится. Ползти приходилось вниз, по относительно твердой поверхности, казалось, что цель совсем рядом; потом нора, по которой на четвереньках передвигалась Кайра, и направление, где ждал ее источник излучения, разошлись. Нора изгибалась вправо, источник оставался слева, и возможности пробраться к нему Кайра не видела, сколько ни ощупывала стену. Дышать становилось все труднее из-за песка и пыли, она надела респиратор.

– Маркус? Маркус, ты меня слышишь?

Либо он решил ее наказать, либо слабосильная рация гиен не пробивает через слой песка.

Она повернула обратно. Пробиралась теперь вверх, в полной темноте, сквозь пыльную взвесь. Респиратор мало помогал. Кайра начала кашлять, и, когда двигаться стало легче, подумала, что выход близко.

Легче. И еще легче. Она поняла, что ползет теперь не вверх, а вниз. Стенки норы сотрясались: что-то менялось вокруг. «Я не могла сбиться с пути, – подумала Кайра, – здесь не было развилок. Я должна подниматься, вместо этого спускаюсь, это значит…»

Затряслась земля и опрокинулась. Кайра полетела вниз – кувырком, под нарастающий гул, под скрип и грохот оседающего песка.

Инстинкты, вбитые годами тренировок, спасли ее. Перекатившись через плечо, она первым делом резко выдохнула, очищая респиратор от песка. Осторожно вдохнула: воздух был. Мало того – был свет, после темноты казавшийся очень ярким. Кайра протерла очки; прямо перед ней, на расстоянии двадцати шагов, на покосившейся металлической конструкции стояла девушка, раскинув руки, высоко держа голову, счастливо улыбаясь.

Через пролом в потолке прямо на нее падал столб света. Полуденное солнце отражалось на белой металлической коже, и трудно было усомниться, что девушка дышит. Смотрит. Нога с длинной узкой голенью готова сделать шаг.

Кайра замерла, пытаясь понять, бредит она или нет. Огляделась; огромная полость под землей никак не могла быть фрагментом бункера. Это помещение было старше, построено по-другому. Зал? Ангар? Странная фактура стен. Кирпич? Плитка? Остатки оконных проемов; кажется, здание лежало на боку. Одной стены не было. Солнечный луч, бьющий в пролом, стоял посреди темного зала, как огромная толстая колонна.

Пыль клубилась неравномерно, будто по залу бродили аморфные призрачные фигуры. Среди всей этой дикой красоты девушка, одновременно неподвижная и танцующая, казалась естественной, как отражение на водной глади. Кайра, замерев, смотрела на нее две или три секунды.

– Маркус? Ты меня слышишь?

Тишина.

Кайра медленно поднялась. Подошла на несколько шагов. Девушка смотрела теперь прямо на нее, удивительно живая в своем солнечном круге, спокойная и счастливая.

– Ты кто? – хрипло спросила Кайра.

Девушка не отвечала. Она не была ни человеком, ни андроидом – статуя из белого металла.

– Маркус!

Рация отказала. Кайра огляделась, ища пути отступления…

Сверху, от краев пролома, с тихим шорохом заструился песок. Сперва тонкими нитями, но все быстрее: тяжелая золотая бахрома. Кайра замешкалась, текущий песок толкнул ее и сбил с ног. Она вскочила, вырвалась из-под песчаного потока, но тут же увязла снова, по колени. Шелест перерастал в рокот, песок все лился, в его падении была спокойная, умиротворяющая власть: сопротивление бесполезно.

Кайра заметалась по залу, пытаясь найти выход, щель, дыру, куда можно было спрятаться, но свой запас удачи она, по-видимому, исчерпала. Песок доходил уже ей до пояса, и любое движение тянуло вниз. Пролом наверху оплывал, менял форму, но статуя по-прежнему оставалась в самом центре солнечного луча.

Не самый плохой конец, подумала Кайра. Рядом с ней. Навсегда. Ни темноты, ни страха. В песке рядом с ней…

На дно провала упала тень, а вслед за тенью свалился трос – размотался в воздухе, коснулся песка в двух шагах от Кайры.

Она потянулась – и не достала. Рванулась, утопая почти по грудь, вцепилась двумя руками, намотала трос на ладони…

Ее дернуло вверх, выхватило, как морковку с грядки. Крутануло на тросе. Опасно качнуло к стене текущего песка, и песок хлынул с новой силой. Песок не хотел ее отпускать; трос тащил вверх, а песок навалился со всех сторон и волок вниз, Кайра почувствовала, как трещат ребра. Не было сил дольше сдерживать дыхание, она вдохнула…

…И воздух наполнил ее легкие. Песок ревел внизу, над головой молча стояло небо и рокотал флаер, закрывая солнце.

Проем внизу схлопнулся, выбросив гору песка и пыли. Столб воздуха взметнулся – и ударил по флаеру. «Морфо» завертелся в потоке, кувыркаясь, потеряв управление. Кайра закричала – замычала в респиратор, ее крик никому не мог ни помочь, ни помешать.

«Морфо» терял высоту. Ботинки Кайры чиркнули по песку, самое время было выпустить трос и спасаться, но руки свело судорогой. Флаер валился прямо на нее, в клубах пыли, в свисте воздуха и реве моторов, Кайра съежилась, ожидая удара «Морфо» о песок и неизбежного взрыва…

Трос дернулся, но она не разжала ладоней.

– Отпусти веревку.

– Не могу.

Она сидела в пассажирском кресле, по-прежнему сжимая в ладонях трос. Флаер шел по курсу, позади остался сизый столб пыли до самого неба.

– Как ты догадался, что я там… в этой… яме?

Он перевел флаер на автопилот. Отстегнул ремни, склонился над Кайрой, попробовал вынуть трос из ее стиснутых пальцев.

– Когда случился оползень, я понял, что твой единственный шанс – оказаться в «яме», как ты сказала. Я расценивал его как два-три процента. Но мне понравились твои слова – «выдоим удачу до конца».

– Ты же понимал, что это дикий риск! Это все равно что летать над жерлом вулкана!

– Я хороший пилот, Кайра. Я очень хороший пилот.

– С-спасибо. – С его помощью она наконец-то смогла разжать ладони. Ей надо было сказать слишком многое, а времени было мало, и еще меньше слов.

– Если бы ты знал, что я видела.

– Остатки бункера?

– Строение тех. Тех самых. Кто здесь жил двести лет назад. А потом умер.

Она рассказывала, а он слушал с непроницаемым лицом, и это ее обидело: мог бы и удивиться, и восхититься. И, возможно, позавидовать.