Александр Бердник - Камертон Дажбога

— Что-то она спела иначе, чем учили старшие магарины, — прошептал волхв Горислав, трогая Яма за рукав.

— Меня тоже встревожили ее слова, — кивнул отец Макоши. — И сердце заболело… что-то предчувствует…

И девушки троянские в самозабвении вели хоровод вокруг Макоши, успокаивая расстроенную деву:

Дева приблизилась к черному камню, и казалось, что какая-то странная сила притягивает ее туда, мешает выбраться из заколдованного круга. Она стремилась к освобождению, изнывала, отчаянно отворачивая спеленатого сына от беды, и посылала мучительный зов в Звездный небосвод:

Едва успела Макошь сказать последние слова обрядовой песни, как в звездном небе загремел гром, и огромная черная тень закрыла многолюдную площадь. Послышались крики, вопли, детский крик. Гуктур бросился к середине хоровода, прорвав кольцо девушек, но было поздно: фигура Макоши, схваченная в мощные объятия ящероподобного крылатого чудовища, вознеслась над головами потрясенных людей, и тогда все трояны впервые услышали отчаянный крик Дажбожого сына.

Захлопали страшные крылья, над Троян-полем раздался зловещий хохот, и через мгновение в звездном небе снова все было спокойно и тихо.

В одинокой долине пустынных гор жила в бедной хижине старая женщина. Мужа у нее забрали давным-давно служить в армии царя Вавилона. Так он и погиб где-то в бою, оставив сиротами двух девочек. Но таинственная болезнь выкосила десятки поселков в горах. Детки тоже сгорели от той страшной эпидемии.

Плакала женщина, упрекала богов и судьбу, и понемногу успокоилась, поняв, что соперничать с велениями небесных обитателей — бесполезно. У нее был маленький садик, собирала с него персики, оливки, цитрусы. И еще держала козу, имея от нее немного молока. Так и жила.

Как-то на рассвете вышла женщина на перевал, чтобы собрать хворост, сухих сорняков и навоза, которые роняли на горных пастбищах дикие туры.

На горизонте неожиданно появилась черная точка. Она быстро приближалась. За ней летело огромное чудовище с кожаными крыльями. Женщина испуганно метнулась к скалистому укрытию, притаилась в впадине, боясь даже дышать. И все же увидела, что черная точка выросла и превратилась в большую ласточку, которая держала в клюве золотистый сверток. Она испуганно кружила над перевалом, будто примерялась, куда бы спрятаться от чудовища. Женщина удивилась: кто бы мог подумать, что где-то есть такие гигантские ласточки? Конечно, это какая-то вестница с неба. Но почему змея преследует святую птичку?

Ласточка, видимо, увидела тайник, потому что неожиданно бросилась вниз, как черная стрела, и исчезла из виду. Дракон немного покружил над горами, потом хищно и злобно крикнул, мелькнул над обрывом и улетел.

Испуганная женщина долго сидела в своей впадине и ласкала козу, чтобы та молчала, тыча ей в рот сухой кусочек лепешки, который взяла из дома.

Шли минуты. Может, часы. Все вокруг затихло. Но бедная женщина боялась пошевелиться. Затем издалека донесся детский плач. Именно оттуда, где спряталась ласточка. Женщина внимательно прислушивалась: может, послышалось? Ущипнула себя за руку. Нет, она не спит.

Опять плач. Требовательный, жалостливый…

Женщина немного поколебалась. Затем пересилила себя и вышла из укрытия. На горном горизонте загоралась заря. Тишина плыла над перевалом. Долго бродила женщина между скалами, заглядывая в каждую щель. Наконец под огромным валуном она увидела крыло черной ласточки: оно судорожно содрогалось. Птица, видимо, умирала. Женщина подбежала к ней. Ласточка подняла голову, черный умный глаз глянул еще раз и закрылся навеки; а под клювом стал виден желтый сверточек. Оттуда слышался детский плач.

— Дитя, — всплеснула ладонями женщина. — Ребенок с неба. Боги посылают мне ребенка. О, радость! О Великая Мать Исвари, вечно буду благодарить тебя за милость. О счастье мое! Я спасу тебя!

Она склонилась к свертку, который был весь изрисован таинственными рунами. Росинки на нем переливались радужно, и дитя казалось самоцветом, упавшим с неба. Женщина встала на колени и вознесла молитвы всем богам и предкам. В тот же миг на горизонте взошло солнце, ласковый розовый луч коснулся щеки ребенка, который почему-то успокоился и смотрел на свою спасительницу мудро и пытливо.

— Нарекаю тебя именем Ян, — прошептала старуха. — Ян — сын зари. Пусть Солнце огнеликое будет тебе отцом. Пусть защитит тебя, сынок, в горах жизни. Будь счастлив, Ян — сын зари. Будь счастлив…

Сознание воскресло. Я снова бунтую, хочу, пишу.

Где я был? Где путешествовал мой разум?

Странные сновидения. Причудливые сплетения ментальных образов. Однако самое главное: кто меня воскресил, кто вернул к жизни? Знаю точно, что был уже мертв. Точно так же, как свидетельствуют тысячи людей, побывавших в состоянии клинической смерти. Страшный взрыв хроностанции на Луне. Темнота. Затем вспышка света, другого, надземного.

Я парил над разрушенным глобусом, видел свое распростертое тело за пультом. Понял, что его уже бесполезно возвращать к жизни. Вместе с тем отметил, что Синга в другом кресле не было. Мелькнула мысль: измена. Ряд малозначимых фактов сплеталась в острое убеждение — в нашем эксперименте появилась рука Аримана. Как я сразу не понял? Ведь подозревал, даже сам Синг намекал, что они уже встречались. Ох, эта легкомысленность гуманистов! Даже там, на высоком уровне бытия Системы Ара, она сыграла в пользу Главного Координатора, бросив в инферно множество миров. Разве только Антагонист виноват, что трехмерность страдает в миллионолетнем Лабиринте Минотавра? Разве можно сбросить вину с каждого существа, имеющего разум и свободу воли? А тем более вина Космократоров страшная, что они отдали предпочтение сентиментальным чувством там, где требуется космическая бдительность, острота космоисторического зрения и даже жесткость решающих действий, когда дело касается Судьбы Мироздания. Ариману удалось убедить людей, что карма в руках твердо определенной небесной бюрократии, «без воли Отца Небесного не упадет ни один волос с головы человека». О безмозглые ягнята! Тогда маленькая капля крови, а тем более — горы зла и руины — все должно лечь на совесть Бога, Светлой Иерархии?! Как легко можно было в ментальном поле мира перебросить вину с Разрушителя на Творца!