Александра Бракен - Темные отражения. Темное наследие

Остатки самообладания, которое мне только что удалось обрести, рассеялись.

Где Роман?

– Вы не можете держать нас здесь, – прорычала старшая девочка. – Мы не сделали ничего плохого! Это был несчастный случай! – Она пнула ногой солдата, который опустился на колени, чтобы освободить их запястья и ноги.

– Ваши действия – вот что имеет значение, – сказала женщина. – А ваши действия доказывают, что вы нуждаетесь в переобучении. Стройся!

Я оглянулась на Приянку. Она опустила голову, сверкая глазами из-под прядей, которые выбились из ее растрепавшейся прически. Приянка вопросительно подняла бровь. Я покачала головой.

Младшая девочка сглотнула, по ее щеке скатилась большая слеза. Она молча встала передо мной – сделала то, что ей сказали. Послушалась, как ее учили школа, родители и общество.

Как это сделала и я девять лет назад, когда нас выстроили цепочкой, высадив из автобуса, который привез нас в Каледонию, растерянных и напуганных, бесконечно задававших один и тот же вопрос: когда мы вернемся домой. Я была не старше этой девочки-ребенка, тонкой, как хворостинка, со сбитыми коленями, молочными зубами. Не старше той, что стояла передо мной в этой цепочке. Не старше той, которая стояла позади.

Всe повторяется.

Ничего не изменилось. Все эти годы мы боролись, чтобы вернуть наше место в мире, пытаясь растопить верхушку айсберга. Старая система легко вернулась, как кошмарный сон.

А может, на самом деле ничего и не менялось.

Старшая девочка бросилась на солдата. Приянка вскрикнула, когда одна из запакованных в форму женщин достала тазер, ткнула девочку в бок и решительно нажала на кнопку. Та упала на пол, корчась от боли. Разряд, выпущенный тазером, спиралью пронесся сквозь мои мысли, оставив после себя только одно слово: « Хватит».

– Нет! Простите ее! Она извиняется! – закричала младшая.

Не знаю, кто из нас на самом деле вырубил тазер – я или Приянка. Он с треском отключился, но было уже слишком поздно. Девочка лежала без движения, лицом вниз на серых плитках.

– Переверните ее, чтобы я могла ее просканировать, – сказала та немолодая женщина. Один из наемников с усилием перевернул безвольное тело стонущей девочки. Она моргнула, глядя на женщину, белки ее глаз сверкали в темноте коридора. Со стенки сняли прибор, похожий на планшет, и передали его старшей по званию.

Та навела устройство на лицо девочки и сделала снимок.

– Ах, так-то лучше. От правительства хоть какой-то прок.

Я невольно распрямилась. Это невозможно. Круз отказала в снабжении тренировочному центру Мура, пока он не пустит на территорию инспекторов. Либо кто-то осмотрел это место и отметил, что всe в порядке, либо… либо им просто стало всe равно.

Я стояла у нее за спиной, и мне был видел экран – вихрь лиц, прогоняемых через правительственную программу отслеживания «пси», пока наконец не появился портрет хмурой чистенькой девочки.

– Изабелла Дженнер, – озвучила женщина, перелистывая сведения из базы данных. – Лагерь Блэк-Рок. Синяя. Тебе нужно было просто хорошо себя вести, и ты бы не оказалась в таком месте. – Она трижды цокнула языком.

Этот негромкий звук – тц-тц-тц, без перерыва на вдох. Этот звук.

Теперь я ее вспомнила.

Эта женщина была из Каледонии. Она работала в контрольной башне, а потом патрулировала лагерь ночами, переходя от комнаты к комнате, и стучала в двери, чтобы внезапно нас разбудить. Просто потому что могла.

Тц-тц-тц, цокает она языком. Заткните свои тупые маленькие пасти. Раз-два-три, тц-тц-тц. Что? Теперь плакать собираешься? Раз-два-три. Мне плевать, что вы говорите, потому что мне вообще на вас плевать.

Как ее звали? Я вспомнила только прозвище, которое ей дали дети: Вышибала.

Сквозь нарастающий шум помех, заполнивший мои уши, пробились ее слова:

– …И не прошла процедуру, как я и ожидала.

Вышибала еще раз поцокала языком, чтобы привлечь внимание женщины, которая держала меня.

– Отведите ее в операционную. Мелкая пойдет следующей.

У девочки еще остались силы бороться. Младшая закричала, когда одна из вооруженных женщин схватила Изабеллу за воротник, потащила вниз по коридору и скрылась за двойными дверями.

Я резко обернулась и встретилась взглядом с Приянкой. Ее глаза расширились, и я увидела, что и она тоже поняла.

Они не просто удерживали здесь «пси». Нет, сначала у них отбирали их силу. А значит… мы забрались так далеко, чтобы просить помощи у «пси», лишенного своей способности.

Приянка снова посмотрела на устройство в руках у женщины, неотрывно сосредоточившись на нем. Женщина, державшая ее, свободной рукой дотронулась до тазера на боку и многозначительно посмотрела на меня.

Вышибала сфотографировала лицо маленькой девочки.

– Ах… Зеленая. Превосходно. – Вышибала улыбнулась. – Нам в этом месяце их не хватает.

Солдат вернулся за маленькой девочкой.

– Эту отведите в камеру ожидания, – приказала Вышибала. Солдат кивнул и схватил девочку за руку.

– Нет! Верните мою сестру! Хочу к сестре! – Она упала на пол, крича, и свернулась клубком, пытаясь защититься. Ее отчаяние эхом отражалось от голых стен. Она продолжала бороться, когда солдат наклонился и легко перебросил ее через плечо.

Темные ресницы Приянки опустились. За закрытыми веками глаза метались туда-сюда, ее сознание уже подсоединилось к базе и принялось за работу.

Проклятье! Что, если они уже просканировали Романа до того, как она подправила базу, добавив в нее ложную информацию, будто мы уже прошли процедуру лечения… Что, если у Приянки случится передоз адреналина…

Я отреагировала на Вышибалу, лишь когда она направила мне в лицо планшет – вспышка обожгла мне сетчатку. Серебряная нить вытянулась, коснулась батареи устройства, готовая поджарить его.

Не могу.

Это было бы слишком подозрительно, особенно после того, как у нее испортился тазер. Я выдам себя.

– Анна Барлоу, – прочитала Вышибала, а потом снова посмотрела на меня, подошла ближе, задумчиво нахмурилась, приоткрыла рот. Она узнала меня. Если не по лагерю, то по новостям. Что-то сверкнуло в ее глазах.

Обстоятельства.

Слова вырвались сами, я же только старалась как можно лучше скопировать акцент Лиама:

– У меня что-то на лице, дорогуша?

Тюремщица удивленно заморгала, но быстро собралась и, приподняв верхнюю губу, сказала:

– Ничего, кроме слишком умного вида, который мне не нравится.

Вышибала повернулась к Приянке, но сначала кивнула женщине-солдату, которая держала ее за руку, показав на меня. Та наклонила голову в ответ, и тонкая прядь рыжих волос выбилась из ее аккуратно уложенной прически. Выпустив Приянку, охранница схватила меня за шиворот и потащила по коридору.