Орсон Петерсен - Работа над ошибкой [litres]

– Да.

– И кто это?

– Ян.

– Ян? Твой педагог?

– Да.

– Странно. Он у нас нигде не значится. Откуда у него Сума?

– Это жуткая история. Я все тебе расскажу.

Эмиль поведал Веселову историю про Меланию и про то, как Ян завладел Сумой. И все, что было после этого до настоящего момента. Веселов внимательно выслушал Времянкина, а по завершении рассказа освободил его.

Окровавленный мальчик ходил по квартире, оценивая масштабы разрушений. Веселов виновато следовал за ним.

– Нехорошо получилось. Но ты не переживай, утром я пришлю кого-нибудь. Все будет, как и прежде. Есть кудесники.

– Нельзя было привлечь кудесников к поискам Сумы, чтобы не переворачивать все подряд?

Веселов поднял брови, опустил глаза и протараторил на выдохе:

– Это непростая процедура. Сделать запрос на выезд, заполнить заявку. Ну, бюрократия. Пришлось бы ждать. А я когда нападаю на след, иду напролом. Прости, подвело чутье.

Эмиль молча покивал.

– Так. Ты не можешь здесь ночевать. Есть куда поехать? Я отвезу.

– К сестре.

Времянкин поднял с пола большой осколок зеркала и посмотрелся в него.

– Я не могу ехать к ней с таким лицом. Она испугается. Кошмар! Разукрасил ты меня.

– Ну извини.

Эмиль аккуратно потрогал пальцем гематому под глазом. Медленно открыл рот и прикоснулся к отекшей челюсти. Веселов неожиданно хлопнул в ладоши. Мальчик вздрогнул.

– Едем ко мне, – предложил мужчина.

– Что-то не хочется.

– Моя супруга специалист в таких вопросах.

Веселов обвел пальцем физиономию Эмиля.

– К утру будешь как огурчик. Она тебя подлатает. Заночуешь у нас, заодно обговорим план. Поехали.

Времянкин еще раз окинул взглядом разгромленную квартиру и согласился ехать с Веселовым.

Веселов завел машину. Эмиль сидел рядом, на пассажирском сиденье. Холод в салоне автомобиля заставил его поднять воротник куртки и натянуть вязаные манжеты на сжатые кулачки. Из правого рукава, как крюк пирата, торчала зубная щетка мальчика. Веселов заметил, что Эмилю холодно, и выкрутил тумблер обогревателя на полную мощь. Автомобиль тронулся с места и уже через пару минут несся по пустому проспекту в сторону окраины города.

– Какой у нас план? – поинтересовался Времянкин.

– Через двадцать минут будем у меня. Приведем тебя в порядок, скажешь, где живет Ян, и я поеду к нему.

– А я не знаю, где он живет.

– Не знаешь?

– Я никогда у него не был. Но на завтра он назначил занятие. На полдень.

– Тогда приведем тебя в порядок, отдохнем и уже утром поедем на встречу с Яном.

– А как же Валера? Что с ним?

– Буду с тобой откровенен, спасение охранника не входит в мои планы. Местная полиция ищет его. А у меня совсем другие задачи.

– Какие другие? Кто ты вообще такой?

– Я-то?

Не отрывая взгляда от дороги, Веселов открыл бардачок, вынул оттуда металлический жетон и протянул пассажиру.

– Я сыщик.

В центре бляхи красовалась семиконечная звезда с незнакомыми Эмилю символами внутри. Вокруг звезды был выбит текст на русском языке. Времянкин прочитал его вслух:

– Отдел по борьбе с контрабандой артефактов. Землеморье.

Эмиль убрал жетон обратно в бардачок.

– Что за Землеморье?

– Это параллельная реальность. Соседний мир, о существовании которого большинство простых смертных даже не догадываются. Впрочем, так и должно быть. Василиса, Двое из Сумы и прочие магические существа – выходцы из Землеморья.

Немного подумав, Эмиль спросил:

– Ты волшебник?

– Нет, я не волшебник.

Веселов особенно выделил: «не».

– Моя мама была, а у меня способностей не оказалось.

– Ты тоже простой смертный?

– Да. У нас вообще-то немало простых людей. Как правило, это дети с нераскрывшимися способностями, такие как я.

– Ты переживаешь из-за того, что не смог раскрыться?

– Сейчас уже нет. У меня есть работа. Семья. Они для меня все.

– Волшебники не притесняют простых людей? Не смотрят на вас свысока?

– Наверное, есть такие, кто недолюбливает, но мы под защитой закона. И в целом отношение к нам хорошее. У меня жена волшебница.

– Да? Ну и как это, когда жена волшебница?

– Это волшебно. У нас четверо детей. Я счастлив.

– Везет. Этот ваш мир… Какой он?

– Во многом похож на ваш. Земли, моря, государства, законы, граждане. Работаем, воспитываем детей. Как-то так.

Эмиль почесал нос кончиком зубной щетки.

– Но если ты не волшебник, как ты сможешь справиться с Двоими?

– Я занимаюсь розыском артефактов, незаконно попавших к людям. Как Сума, например. Двое признают мои полномочия, как и каждый гражданин или артефакт нашего мира. Это заклинание власти. Им наделяют всех представителей закона. Мои приказы для Двоих из Сумы в приоритете. Ян не сможет ничего с этим поделать.

– А ты не мог применить силу заклинания власти на мне? Вместо того, чтобы дубасить.

Веселов взглянул на Времянкина и виновато улыбнулся.

– Прости, старик. На людей это заклинание не действует. Только на продукт нашего мира. И потом, я был уверен, что ты злодей.

– А оказалось?

– Не понял. Что оказалось?

– Ладно, проехали. Что собираешься делать с Яном?

– Конфискую Суму. А дальше не знаю. Что руководство скажет. Без Сумы он перестанет представлять интерес для нашей стороны. Он случайный человек. Но у вашего правосудия, думаю, будут к нему претензии из-за убийства девочки.

– Если бы я знал раньше, что существуют такие, как ты, я бы обратился за помощью сразу после случая с Меланией, когда меня отлупили на чердаке. Меня что-то часто бьют. За последнее время уже раза три прилетало. В прошлом детстве было поспокойнее.

– Ха-ха.

– Всего этого можно было бы избежать. Интересно, почему мой советчик не сказал, что есть вы?

– Подобные договоры, как у тебя с Василисой, вне закона. Современные правила запрещают сделки между нашими мирами. Конек у тебя тоже нелегально. Думаю, причина в этом. Не бойся, я не заберу его. Пока. Посмотрю на твое поведение.

– Василису накажут?

– Это вряд ли. Не за такую шалость. Она из могущественного рода.

– А договор отменят?

– Это невозможно. Не знаю, рад ты этому или нет.

– И я не знаю.

Эмиль вздохнул. Автомобиль Веселова свернул с основной дороги на лесную. Фары освещали узкую проезжую часть на несколько метров вперед. Повалил густой снег, и Веселов включил «дворники». Едва различимые контуры придорожных сосен на скорости сливались в глубокую черноту. В машине стало уже совсем тепло. Времянкин высунул пальцы из рукавов и расстегнул куртку. Затем смачно зевнул, придерживая челюсть рукой.

– Болит?

– Болит. Так мне и надо.

– Почему ты согласился на контракт?

– А ты бы отказался?

– Я доволен своей жизнью. У меня чудесная семья. Я бы ни на что их не променял.