Цезарий Збешховский - Всесожжение [litres]

Первое сознательное действие, которое потом выполняет Сигур, это тянется к герметическому хранилищу на груди. Достаёт оттуда человеческую руку, оглаживает со всех сторон и быстро прячет, пристыженная варварской мыслью поглотить её. Кто-то внутри протестует слишком громко, чтобы она могла это сделать. Усталый старый человек, бессмертный Элиас. Эта рука ценнее, чем средневековая реликвия.

Запах смерти. Я блюю мясом вампира. Его вонь изрыгается из её-нашего-их тела. Сука, не могу поверить, что моя голова, наполовину переварена и запутана в отвратительных корнях, застряла неподалёку от огромной цистерны желудка. Цистерны, наполненной до краёв мутировавшим дерьмом. Если бы её стенка лопнула, разъеденная чужими токсинами, весь поток блевотины залил бы меня и убил, а ведь я должен выжить и любой ценой добраться до Радеца.

Я ненавижу вампиров. Ненавижу распад и стремление к смерти. Испорченные вещи и трещины в человеческой воле всегда приводили меня в бешенство. Как старые сказки, которые кажутся детям красивыми, а взрослым – плохими и жестокими.

Тшшш…

Сигур утихомиривает Францишека, успокаивает издёрганные нервы человека. Она терпеливо объясняет, что ещё не время для пробуждения, что нужно отдохнуть во сне. Не вдаётся во внутренний диалог, не провоцирует колыбельщика к большему отчаянию. Собирает силы, чтобы отправиться на следующую охоту. Она встаёт очень медленно, пригибаясь под низким потолком. Разбивает заднюю гипсовую стену и выходит через склад на улицу. Узкие проходы между домами коварны и опасны, но «Кватро» не даёт выбора: оно предупреждает о колонне повстанцев, которые идут по пассажу.

Сигур включает следующие системы видения, увеличивает чувствительность синхронного восприятия, готовится к сражению. Здесь слишком мало места, чтобы убежать или спрятаться в руинах. К тому же из-за обломков, ползущих по небу, вышло враждебное солнце, в котором трёхметровый колосс отбрасывает тень. Камуфляж слабоват, лучше всего он показывает себя в распорошенном свете, потому пока Сигур его отключает. Температура оболочки снижается, экономя энергию. Дирекс, когда его видно во всей красе, представляет собой идеальную цель – если кто-то настолько глуп, чтобы нацелить на него оружие.

В небольшом сквере возле высохшего фонтана Сигур находит останки собаки. Животное погибло от выстрела из пращи, в глазнице до сих пор торчит металлический шарик из подшипника. Божественная меткость стрелка – это промах теории вероятности. В тени ближайших акаций голодные дети рассматривают чудовище, которое крадёт их обед; чудовище рассматривает детей. Глаза в кольце обзора открываются и закрываются, окидывая улицу внимательным взглядом. Ковац ошибался в оценке зрения. Оператору кажется, что он вертит головой вокруг собственной оси, без сопротивления шейных позвонков, как кукла. Когда одни глаза смотрят, остальные сразу же закрываются. В мозг не попадает передача со всех сторон, кольцо производит динамическую панораму.

Дирекс пожирает собаку одним клацаньем челюстей. Линялый мешок с костями для него даже не сходит за порядочную закуску. Хищник движется дальше, бежит сейчас напрямик между домами, пересекая газоны, детские горки и асфальтированные спортплощадки. Она быстро перескакивает ряды уничтоженных гаражей, проходит по сожжённому супермаркету и парку, вымороженному бомбами и полному сломанных деревьев. Ещё недавно здесь велись тяжёлые бои, сейчас всё пространство обвито тишиной и неподвижностью. Дома задержали дыхание, даже гравий не так упрямо скрипит под ногами. Чутьё Сигур улавливает в окнах лестничных клеток каждое движение и источник тепла. Люди, попрятавшиеся в дупла квартир и туннели коридоров, хлопают вытаращенными глазами. Ждут, пока пришелец отойдёт на безопасное расстояние. Они принимают его за вампира гигантских размеров.

Дирекс по умолчанию не использует огнестрельного оружия; стреляет только раз, когда замечает дуло гранатомёта. Окно на третьем этаже каменицы расцветает белым огнём, потом слышится крик горящего человека. Сигур не замедляет шага, перескакивает через поросшую плющом стену, деревянный забор, сетку, залатанную кусками шифера и обломками железа. Лишь вой, доносящийся из-за угла – не то человеческий, не то животный – заставляет её остановиться и послать «Кватро» за угол дома. Потом она смотрит сама.

Кольцо обзора расслаивается и деформируется, направляя зум на группу повстанцев: они окружают тесным кругом женщину, сидящую под бетонным фонарём. Достаточно одной мысли о трескающихся головах вампиров, чтобы к запасам на спине дирекса мышцы направили экспансивные снаряды хелиос. Расстояние до цели составляет пятьдесят пять метров, можно рискнуть проявить силу. Повстанцы тут чувствуют себя в безопасности, несколько из них сняли шлемы, у остальных приподняты затемняющие забрала и круглые гоглы. Они говорят на распевном языке, который звучит как свист ветра в расщелине, или обмениваются ирдовыми сообщениями. Сигур видит потоки информации, проплывающие между имплантатами, но не может их прочесть.

Один из боевиков спрашивает пойманную женщину, используя синтезатор речи:

– Где склады катализаторов? Я вижу, что у тебя в крови их нет, но ты должна это знать. Где склады катализаторов? Скажи, или мы убьём твоего ребёнка, а потом тебя. Где… – и так по кругу, как будто заело трансляционную систему.

– Он мёртв, слышишь? Мой сыночек мёртв! – кричит женщина, заходясь плачем. – Убейте, сукины сыны!

Она бьёт кулаком в бедро вампира и скручивается над коричневым свитком. Солдаты могут исполнить её желание множеством разных способов – разорвать её тело на куски, поджарить микроволнами, втоптать в горячий асфальт улицы, но они ещё не решили. Инструкции медленно плывут через симбионты в мозг. Что сделать с обезумевшей самкой, которая не имеет ценных знаний и нарушает святое спокойствие войны?

Сигур включает камуфляж и движется по затенённому тротуару. Она крадётся медленно, сканируя арки и окна домов. Ищет полусферические аномалии, зеркальные трещины, из которых выходит Саранча. Подразделение насчитывает двадцать четыре солдата, никого больше она не находит поблизости. Задерживает дыхание. Тридцать метров до цели, двадцать пять, двадцать.

Вампир в графитовой бронеформе поворачивает голову в её сторону, ещё не понимая, что именно видит. Делает инстинктивный шаг по направлению к дирексу. Прислушивается и замолкает. Утихают отзвуки голосов, а дула пулемётов начинают подниматься. В руке командира повстанцев появляется граната. Сигур не может позволить, чтобы он использовал её. Ей осталось пятнадцать метров, когда она вытягивает перед собой обе руки. Левую с малокалиберной для пробивания брони, правую – с хелиосами или (в случае необходимости) бреннеке, которые убивают врагов. Нечёткое воспоминание: краткая и прекрасная злая улыбка Луизы, сальто назад, которое она выполнила, выскакивая из машины в Сулиме.