Роберт Сойер - Квантовая ночь [litres]

Мы, жители башен из слоновой кости, обычно избегаем ездить в часы пик, но сегодняшним вечером мне пришлось смириться: поток из сотен тысяч машин, выезжавших на улицы каждый день, вспухал и ослабевал, словно морской прилив. Часть водителей входила в режим автопилота лишь на время этой скучной рутины, но для большинства эта часть дня ничем не отличалась от любой другой – просто двигаться со стаей, выполнять программу, делать то, что делают окружающие.

Я пропустил завтрак и ланч, поэтому заехал в «Макдоналдс»-«мы обслужили миллиарды людей», где заказ выдавали прямо в машину, и разжился жареной картошкой и салатом, а потом медленно поехал дальше, лишь изредка выглядывая в боковое окно на остатки погромов прошедшей ночи, которые до сих пор убирали.

Когда я наконец въехал на свою парковку, я взошёл на травянистый бугор посмотреть, как развивается утренний инцидент, однако всё исчезло без следа, так что весь ужасный эпизод скоро будет предан забвению, как ещё один элемент статистики.

Вернувшись в квартиру, я сразу же проверил почту. Одно из писем было от Бхавеша Намбутири:

«Простите, Джим! Я помню, что у нас на завтра назначена встреча, но мой дом этой ночью довольно серьёзно пострадал: похоже, некоторые из погромщиков ненавидят не только «Дьяволов». Я вам сообщу, когда можно будет возобновить наши встречи».

Я пошёл в спальню и лёг на кровать. Мне было жаль бедолагу Намбутири, и я был не слишком огорчён тем, что нашу встречу пришлось отложить: я не был уверен, готов ли к ужасам своего прошлого.

В шестом часу вечера Кайла Гурон сняла дозиметр и положила его на полку рядом со стеклянным входом в здание «КИС». Виктория Чен появилась в то же самое время и тоже отстегнула дозиметр, позволяя своим густым чёрным волосам рассыпаться по плечам. Они шли к своим машинам вместе; солнце всё ещё стояло довольно высоко над западным горизонтом. Саскатун известен как солнечная столица Канады – город света; это одна из причин, по которой ему было отдано предпочтение перед Лондоном и Онтарио при строительстве синхротрона.

– Какие планы? – спросила Кайла, когда они пересекали парковку.

– Просто спокойный вечер с интересной книжкой. А у тебя?

– После того как заберу Райан от мамы – только ужин и телевизор. И с Джимом по Скайпу поговорить.

Вики заинтересованно посмотрела на неё:

– И как у вас с ним дела?

– Честно? Вся эта дребедень о наибольшем счастье для наибольшего числа через какое-то время начинает раздражать. Ну, то есть да, я со всем этим согласна, но…

– Ага. Но он, знаешь ли, по крайней мере делает, как говорит.

– О да. Он к этому относится совершенно серьёзно.

– Ещё как, – ответила Вики. – И мир в самом деле стал бы лучше, если бы каждый думал, как он.

– Верно.

– Впрочем, мир стал бы лучше, если бы каждый просто думал .

Впервые после развода – впервые после того, как я снова стал жить один, – я вернулся к некоторым привычкам своей студенческой жизни. Не полностью, ясное дело (я любил крафтовое пиво, а вот «Крафт»-ужин [88] «Kraft Dinner» – торговая марка продуктов быстрого приготовления. не очень), но я питал слабость к удобству приготовленного в микроволновке попкорна и разогрел себе упаковку. Я взял её с собой на диван, поставил лэптоп на скамеечку для ног, отрегулировал его так, чтобы меня было хорошо видно, и запустил Скайп. Оставалось ещё две минуты до восьми часов – времени, когда мы договорились сегодня созвониться с Кайлой. Аккаунт ещё был в офлайне. Я лениво просмотрел список других моих контактов: адвокат Хуан Гарсия был онлайн – предположительно в Калифорнии; моя бывшая жена Анна-Ли тоже была онлайн – и я с тоской представил себе, как Верджил играет где-то поблизости от неё. Мой маленький мальчик. Я сделал глубокий вдох и выдохнул, медленно и печально.

Часы на рабочем столе сменились на 20:00, но Кайла так и не появилась; обычно она была одержима пунктуальностью, как свойственно многим учёным. Я погрыз попкорн, заглянул в «Фейсбук» и «Твиттер»; но прошло 20:10, и я уже потянулся, было, закрыть лэптоп, но заметил, что значок её аккаунта сменился с «офлайн» на «онлайн». Я выбрал «Видеозвонок», сел прямо, пару секунд послушал скайповский сигнал вызова и затем, как это часто бывает, услышал Кайлу раньше, чем увидел.

– Джим? – сказала она; в голосе звучало беспокойство. – Слава богу ты ещё онлайн.

Я начал было говорить «У тебя всё…», когда наконец появилось изображение. Сначала оно было тёмным – фон ярче, чем её лицо, – но потом камера перенастроилась, и лицо проявилось: левая сторона залита кровью, рыжие волосы сбиты набок.

– Господи! – воскликнул я, почувствовав, как вдруг резко ускорилось биение сердца. – Что случилось? Ты в порядке?

Она сделала глубокий судорожный вдох.

– Со мной всё будет о’кей. Просто напугалась до смерти.

– Расскажи, что случилось.

– Здесь полный дурдом. Я остановилась на светофоре, и толпа окружила машину и начала её раскачивать.

– Боже. Зачем?

– Не знаю. Но тут у нас тоже бунтуют, как в Виннипеге вчера.

– Из-за хоккея?

– Без понятия. Я уехала от них, но врезалась в другую машину. Кто-то меня подрезал, пытаясь уйти от толпы.

– Чёрт знает что.

– Слушай, мне надо умыться. – Я думал, она собирается завершить разговор, но вместо этого она сказала: – Сейчас… – и изображение задёргалось и размазалось, когда она взяла макбук в руки. На экране замелькали стены и потолок её квартиры, а потом, через несколько секунд, она, по-видимому, поставила компьютер на полку в ванной. Я смотрел сбоку на то, как она склоняется к зеркалу и коричневой губкой промакивает разбитое место на лбу; губка при этом стала малиновой.

– Может быть, тебе надо к доктору?

– Парень на эвакуаторе сказал, что если ты можешь передвигаться, то лучше сегодня к ним не ходить: приёмные покои забиты во всех больницах города. – Она включила воду – мне её звук показался непривычно громким – и умыла лицо. – Вот, – сказала она. – Всё не так плохо. Зашивать ничего не надо.

– Дай я посмотрю.

Кайла склонилась к камере, и я осмотрел порез; она была права в том, что все, по-видимому, заживёт само, хотя кожа вокруг стала темнее с тех пор, как она впервые появилась на экране.

– Чёрт возьми, – сказал я. – Хотел бы я быть там.

Кайла отодвинулась от камеры.

– И я бы этого хотела, дорогой. – Она посмотрела куда-то за пределы кадра, туда, где, как я знал, в её ванной располагалось маленькое оконце матового стекла. – Ночь только началась, и, я подозреваю, худшего мы ещё не видели.

Мы с Кайлой поговорили ещё немного, потом ей понадобилось успокоить Райан: девочка была напугана постоянным воем сирен и противоугонной сигнализации, на который иногда накладывались звуки выстрелов.