Дэвид Вонг - В финале Джон умрет [издание 2019 г.]

В руках у Арни Блондстоуна из журнала «Американский стиль жизни» (или «Стиль американской жизни»? В общем, какое-то скучное, незапоминающееся название) не было ни диктофона, ни блокнота. Пока я рассказывал журналисту свою историю, мы прошли по заплесневелым залам покойного торгового центра города Неназванный и остановились перед узкой дверью комнаты техобслуживания.

– Та самая дверь, – сказал я, повернувшись к Арни.

– Дверь в другой мир! – мелодраматично воскликнул он.

– Точнее, дверь в другой мир находилась в комнатке за этой дверью. Но, повторяю, та дверь была не настоящая, а призрачная. – Я собирался добавить, что Джон прозвал тот мир «Говно-Нарнией», но решил, что Арни и так уже невысокого мнения обо мне.

– Идемте! – сказал Арни, взволнованно потирая руки.

– Вы что, меня не слушали? Даже если мы могли бы туда попасть, думаете, нас отпустили бы обратно? Кроме того, я не уверен, что сейчас тот мир пригоден для жизни.

– Да бросьте. Давайте попробуем. Я хотя бы голову туда засуну. Поймите меня правильно: я вам верю. Мне хочется убедиться в том, что призрачная дверь действительно ведет в мир, где живут пастухи жуков.

Мне показалось, что он заговорил каким-то пренебрежительным тоном.

– Невозможно, – ответил я, покачав головой. – Даже если бы мы этого хотели. Двери больше нет – то есть, другой двери. Мы несколько раз возвращались сюда, но там, где когда-то находилась призрачная дверь, сейчас просто стена. Впрочем, на самом деле в существование двери вы не верите, а меня считаете сумасшедшим.

Это не так. Если бы он думал, что я опасен, то не пошел бы со мной в такое глухое место – а вдруг у меня здесь тайник с оружием? А если он думал, что я его разыгрываю, то легко мог найти повод сюда не ехать. Так почему он здесь? Из-за нездорового любопытства? Какую игру ты ведешь, Арни?

Журналист повернул ржавеющую серебристую ручку; дверь скрипнула и распахнулась. Он заглянул в комнату, затем посмотрел на меня и указал на дверь, словно хотел сказать «Вот видите!»

– Что? – спросил я.

– Вы говорили, что монстр сорвал дверь с петель.

Хммм . Интересный довод.

Я подошел к двери и провел по ней рукой.

– Наверное, ее уже починили. Взгляните на противоположную стену – там, куда ударила дверь, на штукатурке остались следы. Видите царапины наверху?

Арни пожал плечами, мои слова не произвели на него никакого впечатления. Я попытался представить себе статью в журнале «Жизнь в США» с большой цветной фотографией стены и подписью: «Эти царапины являются доказательством того, что созданная демонами адская тварь прошла через дверь, находящуюся неподалеку, чтобы помешать Дэвиду Вонгу ступить в невидимый портал, ведущий в гигантский тайный комплекс, из которого, в свою очередь, можно попасть в другой мир, населенный полулюдьми». Ну, то есть я бы стал читать эту статью, но все остальные, наверное, нет.

Интересно, почему Арни еще здесь? Черт побери, зачем он вообще сюда приехал? Что бы ни говорил журналист, у меня складывалось впечатление, что он хотел поверить мне, и что я его подвел. Целых шесть часов он внимательно меня слушал. Я бы не смог. Я бы вежливо сказал: «Спасибо, достаточно!» – и умчался бы в противоположном направлении, хохоча как сумасшедший.

Арни пришел сюда за ответами, а уйдет с пустыми руками. Такое выражение лица я видел у туристов на складе школьных учебников в Далласе – в том самом здании, из окна которого Ли Харви Освальд стрелял в Кеннеди. На той экскурсии я познакомился с любителями теорий заговоров, мы с ними постояли у окна, где сидел стрелок, посмотрели в ту точку, где проехал президентский кортеж. Она была совсем рядом; попасть в медленно ехавший автомобиль несложно. Никаких загадок: просто парнишка, винтовка и трагедия. Эти люди приехали в Даллас, надеясь узнать какую-то мрачную, страшную тайну, а вместо этого им открылось нечто еще более мрачное и ужасное: их жизнь скучна и банальна.

– Между прочим, полицейский Дрейк, дядя Джона, и в самом деле пропал, – сказал я. – Это, как и все остальное, можно проверить. То есть всего пропали два копа, и в обоих случаях я последним общался с ними. Меня допрашивали, у меня есть адвокат и все такое.

– Полиции вы сообщили, что кто-то утащил Дрейка в другое измерение, там убил и заменил на монстра?

– Практически, да. Только я не употреблял слова «другое измерение», «заменил» и «монстр». Мы сказали, что он остановил нас, а потом повел себя, как полный псих. А его напарник, черный парень – ну, тот, кто сыпал снег в промежность, – на следующий день как ни в чем не бывало вышел на работу. Ну, вы понимаете – тот парень, которого застрелила Эми.

– С ним можно пообщаться? Он ведь тоже тайный монстр, да?

– Не знаю. Кажется, его зовут Мерфи. По-моему, про тот день он ничего не помнит.

Арни внимательно посмотрел на меня. Задать главный вопрос, показать на слона в комнате он не мог.

Мистер Вонг, может, всех этих людей убили вы? Может, сейчас я беседую с настоящим серийным убийцей?

Вместо этого Блондстоун сказал:

– Вонг, с моей точки зрения…

– Нет. Забудьте про дешевые репортерские трюки, про то, что следует менять маски, чтобы добыть как можно больше информации. Не нужно сначала вести себя как скептик, через секунду – как мой лучший друг, а потом изображать из себя следователя, лишь бы добыть «правду». Я был с вами честен, Арни.

В целом.

– Будьте же и вы честны со мной. Там, внутри вас, есть настоящая личность? Или все ваше поведение состоит лишь из приемчиков интервьюера?

Он развел руки в стороны, словно говоря «черт побери, что вам от меня нужно?», но промолчал.

– Арни, я хочу знать, что вы здесь делаете. Ну, то есть, это же вы надумали написать про меня, верно? Вам, наверное, целый день подкидывают разные темы, а вы решаете, какую из них выбрать? Вы отправились в эту глушь из э-э…

– Чикаго.

– …из Чикаго и потратили целый день на то, чтобы выслушать меня. И, кроме того, вы приехали не просто так, а со своими заметками. Вы про нас в сети читали – значит, еще день потратили на подготовку. Так скажите мне, Арни, на что вы рассчитывали?

Он неуверенно пожал плечами.

– Не знаю.

Мне в голову пришла еще одна мысль.

– Вы в отпуске?

Арни не ответил; за него все сказало выражение лица.

Я засунул руки в карманы, почувствовал холодок металлического контейнера и, глубоко вздохнув, кивнул, указывая на пол – никакой плитки, только голая, посеревшая от времени фанера.

– Арни, видите кусок фанеры у стены? Видите, края поцарапаны, как будто его отдирали?

Журналист не ответил, но на фанеру посмотрел.

– Помогите мне его поднять.

На лице Арни отобразилось сомнение – и даже легкий испуг. Возможно, он боялся того, что под фанерой. Или же просто не хотел испачкать костюм.