Дэвид Вонг - В этой книге полно пауков. Серьезно, чувак, не трогай ее [litres]

Появился голубой слайд с белой надписью шрифтом «Comic Sans». Что там написано? ИСТОЧНИКИ?

– Мы не знаем источник эпидемии. И, может быть, никогда не узнаем. Но я предпочитаю думать, что источник создан человеком, так как он ведет себя отлично от всего, известного науке. На самом деле я убежден, что патоген был специально произведен с целью «зомбинизировать» свои жертвы, для психологического воздействия. Люди боятся ходячих мертвецов еще с того времени, когда они были племенами охотников. Я только что прочитал об этом в одной книге. Фредо…

Следующий слайд. Линейный график, начинающийся с нуля и быстро уходящий вверх. Слева направо по оси были отложены дни с начала эпидемии.

– По оценке ОАЭЭ, уровень заражения в пределах Неназываемого – двадцать процентов в последнюю среду. Вчера он превысил пятьдесят процентов, и через сорок восемь часов будет от девяноста до ста процентов.

Вздохи из толпы.

«Это не может быть правдой, – подумала Эми, – или может? И что такое ОАЭЭ?»

Фредо показал новый слайд, на котором было написано: «ЧТО ТАКОЕ ОАЭЭ?»

– Некоторые из вас не были на наших предыдущих встречах и знают обо всей этой истории только из официальных средств массовой информации; так что позвольте мне быстро ввести вас в курс дела. В городе сформировалась группа бойцов сопротивления, собирающая припасы и разведывающая безопасные места, в которых можно спрятаться в случае ухудшения ситуации. Они называют себя «Отряд Альфа Эпицентра Эпидемии».

Он ткнул пальцем в последний слайд, на котором было написано: «ЧТО ДЕЛАЕТ ПРАВИТЕЛЬСТВО?»

– Последний пункт, на котором я хочу заострить ваше внимание, и я специально оставил его напоследок, потому что вам необходимо помнить о нем, когда будете смотреть телевизор сегодня вечером. Анонимный источник в правительстве слил серию электронных писем, которыми обменялись Центр по контролю заболеваний и оперативная группа «Быстрое Искоренение Экзотических Патогенов тире Исследование». В них кратко обрисовано то, что они называют «Операция Леппард». Вот что мы узнали из этих писем: на основе вскрытия инфицированных трупов, БИЭПИ определило, что через сорок восемь часов после заражения физиологические изменения, вызванные инфекцией, становятся радикальными и… необратимыми.

Еще одна пауза: «запомните это».

– Даже если убить причину изменения – бактерию, вирус, паразита, кем бы он ни был, – вся нервная система человека полностью мутирует. И для зараженных ничего сделать нельзя. Отсюда можно сделать логичный вывод, что людей помещают в карантин вовсе не для того, чтобы изолировать и вылечить. Их заперли там и сконцентрировали в одном месте – чтобы их можно было уничтожить одним ударом. Как ампутируют инфицированную конечность.

Он и это дал запомнить.

– И сейчас наша главная цель – сделать все возможное, чтобы помочь властям этого добиться.

Люди в комнате принялись шумно аплодировать.

Джона сунули в самую унылую комнату, в которой он когда-либо бывал – и в Неназываемом это действительно говорило о многом. Спортзал древней лечебницы Фирф; само здание – старое, заброшенное и наверняка посещаемое призраками – пустовало с того времени, когда еще отец Джона был в пеленках. Внутри лечебница оказалась даже более гнилой и заплесневелой засранной дырой, чем снаружи. Длинные доски от времени покоробило и повело, пол пошел волнами, которые, если выкрасить синим, выглядели бы как океанская зыбь.

Джон не увидел Эми, но он бы не заметил ее, даже если бы она точно была здесь – ширмы делили спортзал на дюжины маленьких комнатушек, в каждой из которых стояла койка. Команды парней в жутких скафандрах Дарта Вейдера катали тележки из одной «комнаты» в другую, забирая кровь для анализов. Джон хотел бы знать, что в точности они проверяют. Он спросил себя, какой у него уровень алкоголя в крови.

Руки Джона были все еще связаны за спиной. Ему зачитали несколько стандартных вопросов по списку («У вас бывают галлюцинации? Необъяснимые побуждения или перепады настроения? Не чувствуете ли вы необычных язв или болячек в области рта?»), но потом, после опроса, космонавты еще дважды приходили к нему, спрашивали как его зовут, знает ли он Дэйва и Эми, и все такое. В конце концов они задали вопрос, знает ли он, где находится Эми, и Джон почувствовал такое облегчение, как будто ему на голову вылили чан с «Гейторадом».

Она не у них.

В четвертый раз они привели с собой белый скафандр, в котором находился улыбающийся седой парень, и Джон его мгновенно возненавидел.

– Привет, Джон. Я – доктор Боб Теннет. Как мы себя чувствуем?

– Вроде бы я вас знаю…

– Не думаю, что мы имели удовольствие встречаться, но я знаю вашего друга, Дэвида.

– Точняк, вы его арбалетный психиатр.

Теннет взял офисный стул на колесиках и подтащил к себе. Он развернул его так, чтобы положить руки на спинку в непринужденной и дружелюбной манере; в его огромном и мешковатом защитном костюме это выглядело абсурдно. Потом он вытащил устройство с рядом зажимов, с концов которых свисали тонкие провода.

– Вашу левую руку, пожалуйста.

Теннет подключил зажимы к пальцам Джона. Другие концы проводов шли к ящику с маленьким экраном. Теннет нажал несколько клавиш. Маникюр собрался делать, что ли?

– А теперь, пожалуйста, ответьте честно на некоторые вопросы, даже если они покажутся вам странными. Ваша реакция позволит нам более точно оценить ваше состояние.

– Валяйте, – сказал Джон. – Погодите, вы сказали, что «знаете» Дэвида, в настоящем времени. Значит, Дэвид еще… поблизости?

– В настоящее время мы исследуем этот вопрос. Как вы можете себе представить, Джон, мы работаем изо всех сил, чтобы признать здоровыми тех людей, которые не нуждаются в нашей помощи, и посвятить как можно больше времени и внимания тем, кому мы можем помочь.

– А что вы имеете в виду под помощью? Бросаете их в чертов тюремный лагерь, который устроили за соседней дверью?

– Вы считаете, что мы действуем неэтично.

– Это чо… какая-та шутка? Вы же не можете мне сказать, будто правительство знает о том, что здесь происходит. У нас есть… права и всякая такая хрень.

– Почему вы это говорите?

– Почему я сказал, что есть такая штука, как «права человека»? Погодите, что всё это значит? Кто вы такой?

– Надеюсь, вы сами понимаете иронию вашего вопроса. Моя главная задача: узнать кто – или что – вы такое. Вы и остальные пациенты в этом заведении.

– У нас в любом случае есть права.

– Права человека?

– Да.

– Но вы можете оказаться не человеком.

– Боже! Поглядите на меня. Вы хорошо знаете, черт побери, что со мной все в порядке. Я сижу здесь и разговариваю с вами. На английском.