Эмил Манов - Избранное

— И многие у вас знают этот язык? — спросил я.

— О нет, — сказал мистер Шпик. — Но эти книги полезны, даже если их не читать. Достаточно подышать воздухом возле них.

На мой вопрос, кто пишет эти книги, мистер Шпик ответил, что их пишут советники Их Превосходительств Вице-губернаторов. Меня удивило терпение этих советников — это было все равно, что писать Илиаду на рисовом зернышке. В этом зале хранилось несколько миллионов томов.

Третья читальня просто потрясла нас. Хотя она была в несколько раз больше второй, в ней хранилось всего около ста книг. Но каких книг, боже мой! Формат самых маленьких был 12 на 8 футов [23] Фут — староанглийская мера длины, равная 30,48 см. (Прим. авт.) , а толщина от 15 до 50 дюймов. Если бы такая книга упала с книжной полки, даже не слишком высокой, она бы раздавила нас всех, как клопов. Два специализированных электротельфера с особыми приспособлениями снимали и ставили на место эти книги.

Когда я сказал, что в залах не было читателей, я ошибся. Один читатель там был — престарелый уибробец, тощий, как дистрофик, в длинной синей мантии, с редкой гривой и почти лишенным волос хвостом. Книга, которую он читал, была раскрыта на отвесно стоящем металлическом штативе. К штативу вели несколько ступенек. Сам читатель сидел в удобном подъемнике, находившемся на расстоянии пяти ярдов [24] Ярд — английская мера длины, равная 91,5 см. (Прим. авт.) от штатива с книгой, чтобы можно было охватить взглядом крупный шрифт. Подъемник двигался по горизонтали и вертикали, а также вперед и назад — это позволяло старику переворачивать страницы и читать. Я, однако, усомнился в том, что он успевает что-либо прочесть, поскольку подъемник скользил налево и направо с огромной скоростью. Мистер Шпик тут же объяснил нам, что эта старинная письменность вообще до сих пор не расшифрована, а старец, скользящий туда-сюда, последний археофилолог в Уибробии. Его ученость и не пытается раскрыть тайну письменных знаков: он надеется постигнуть эту письменность именно с помощью оптического эффекта, получаемого при слиянии букв во время быстрого движения подъемника.

Его ученость, как его титуловал мистер Шпик, устал и должен был отдохнуть. Мы помогли ему спуститься по ступенькам и воспользовались случаем, чтобы представиться ему.

— Аймсори Плиз, — представился и он. — Профессор археофилологии. Член Уибробской Их Превосходительств Академии наук.

Мистер Аймсори едва держался на ногах и по рассеянности не обратил внимания на наш с Линой неуибробский вид. Я задал ему несколько вопросов.

— Ваша ученость, — сказал я, — я понял, что вы хотите прочитать эти джайент букс [25] Гигантские книги (англ.) . (Прим. авт.) . Надеетесь ли вы на успех?

— О, нет.

— Почему?

— У меня для этого недостаточный рост. Если б я был хотя бы на пятнадцать футов выше…

Я посмотрел на мистера Шпика, и тот с сожалением покачал головой. Очевидно, он считал, что академик выжил из ума.

— Но, Ваша ученость, не напрасен ли ваш труд?

— Уибробец должен что-нибудь делать, если хочет заслужить пенсию, мистер эээ…

— Мистер Плиз, не скажете ли вы нам что-нибудь о происхождении этих гигантских книг?

— О, да. Это остатки культуры одной человеческой расы. Те люди, потому что это были люди, а не уибробцы, обладали ростом от семидесяти до семидесяти пяти футов. Рост их был приблизительно равен высоте колокольни нашего Лаггнеггского кафедрального собора.

— Невероятно! — воскликнули мы с Линой.

— Но факт, — непоколебимо произнес мистер Аймсори Плиз и укутался поплотнее в свою мантию. — Письменные свидетельства нам оставил один англичанин, который жил здесь в ту эпоху. Да и раскопки в различных местах Вицегубернаторства дают нам достаточно материала… Огромные бедренные кости, черепа, в которых могут поместиться мозги пятидесяти уибробцев, сосуды и орудия не менее удивительных размеров… — Мистер Аймсори взволнованно почесал свой лысый хвост. — Некоторые наши биологи полагают, что на нашем южном побережье до сих пор существуют растения и животные в масштабах тех великанов.

Мы с Линой переглянулись. У нас не было оснований не верить старому академику. Я готов был уже подтвердить его слова, но мистер Шпик поспешил вмешаться:

— Это совсем не доказано, мистер Драгойефф, совсем не доказано. Мы с вами, хи-хи, очень хорошо знаем, что великаны существуют только в сказках, не так ли? Здесь нас знакомят просто с одной гипотезой, одной удобной гипотезой…

— Да, да, ай’м сори [26] Виноват (англ.) . , — тут же смущенно сказал Аймсори. — Конечно, это гипотеза. Самые уважаемые наши биологи, разумеется, не верят в существование гигантских животных на побережье.

— Вопрос еще, существует ли само побережье, — заметил мистер Шпик.

— Да, да, это вопрос… Побережье действительно…

Голый череп академика заблестел от пота, а мистер Шпик улыбался той улыбкой, с какой японцы хоронят своих престарелых родственников. Но мое любопытство не было удовлетворено.

— Понимаю, гипотеза, — сказал я. — А откуда, по этой гипотезе, пришли великаны?

— Со стороны океана, — ответил с запинкой академик. — Если мы допустим, естественно, что океан где-то существует.

— Тогда почему животные сохранились, а великаны исчезли?

— О, гипотезы обычно имеют свою внутреннюю логику, — ответил мистер Плиз, с опаской взглянув на Шпика. Тот кивнул, и академик продолжил: — Объяснение простое. По гипотезе великаны участвовали в смешении рас на нашем континенте. В природе же существует закон: когда сочетается большое и малое, остается жить малое. Если смешать великое и ничтожное, победит ничтожное… Доказательство тому — наш уибробский рост.

— Вы увлекаетесь, Ваша ученость, — произнес с мягкой улыбкой мистер Шпик.

— Ай’м сори! Я хотел сказать, что доказательство тому — рост бробдингуйцев.

— А какого они роста? — спросил я.

— Нашего…

Мистер Шпик закашлялся. Следующего вопроса я задать уже не мог, поскольку Его ученость Аймсори Плиз куда-то исчез, словно испарился. Мистер Шпик что-то продиктовал в запонку своей манжеты и дружески улыбнулся нам:

— Что поделаешь с этими академиками, они всегда одержимы какой-нибудь идеей фикс… Пойдемте?

И он добавил, что, в сущности, уибробская нация давно достигла своего оптимального роста; все остальное — просто плод склеротической фантазии некоторых ученых. Для того чтобы мы в этом убедились, он предложил нам посетить Национальный музей в Лаггнегге.

Мы пошли пешком. По дороге к музею мы намеревались заглянуть в два учебных заведения — в университет и неполную среднюю школу, преследуя ту же цель: получить представление об оптимальном росте уибробцев.