Дэвид Барнетт - Земля вызывает майора Тома [litres]

Звонит директор Бауман.

– У вас какие-то проблемы с телефоном? Мы пытались дозвониться до вас несколько раз, но линия почему-то была занята.

– Да? Очень странно. – Томас не имеет ни малейшего желания пускаться в объяснения и рассказывать историю про Глэдис из Уигана. – Ну, наверное, это… из-за солнечных вспышек.

– Что ж, ладно, у меня для вас хорошая новость и еще… другая новость, – с чрезмерным энтузиазмом сообщает Бауман, что сразу же заставляет Томаса насторожиться.

– Давайте сначала плохую новость.

– Я не говорил, что она «плохая». Томас, вам представляется потрясающая возможность.

Возможности никогда не бывают потрясающими, когда тебе их кто-то навязывает. Так подсказывает Томасу его жизненный опыт.

– Продолжайте, – тоном человека, смирившегося со своей участью, говорит он.

– С нами сейчас находится гость, желающий поговорить с вами. В идеале, конечно, мы бы предпочли сделать это по видеосвязи, но… что поделаешь.

– Это что – опять та маленькая девочка? Из моей старой школы? На этот раз она придумала вопрос получше?

– Сейчас вы все узнаете. Я передаю трубку.

Следует пауза, а затем знакомый голос произносит:

– Томас. Это огромная, огромная честь!

«Интересно, для кого именно честь он имеет в виду», – задумывается Томас, но человек продолжает быстро говорить:

– Вы узнали, кто это?

Еще бы. Томас всегда старается избегать телевизионных шоу, к которым приложил руку этот человек, но он настолько вездесущ и влиятелен, что кажется коварным осьминогом, чья миссия состоит в том, чтобы доставать своими щупальцами до каждого уголка мира, распространяя повсюду торжество посредственности и фальши.

– О, Саймон Кэллоу! Вы один из моих самых любимых актеров!

После едва заметной паузы человек в трубке разражается смехом:

– Ха-ха-ха! Меня предупредили, что вы большой шутник, Томас. И еще мне сказали, что вы в некотором роде фанат музыки?..

– Да. Настоящей музыки.

– Именно так. Настоящей музыки. И как раз об этом я хочу поговорить с вами. Как вы смотрите на то… – здесь человек делает глубокий вдох, словно расстилая перед Томасом красную дорожку, – как вы смотрите на то, чтобы записать для нас из космоса кавер-версию абсолютно легендарного хита «Space Oddity»?

На несколько секунд Томас лишается дара речи.

– Да вы шутите!

В трубке снова слышится смех.

– О, нет, ничего подобного, Томас. Я говорю совершенно серьезно. Вы. Сидя в своей жестяной банке. Поете «Space Oddity». И я вам гарантирую, что к Рождеству эта песня будет в самом топе по всему миру.

– Нет.

– О, да! – восклицает человек в трубке. – И не одно «да», а шесть миллиардов «да». Это будет хорошо продаваться, Томас. Я уверен в этом на миллион процентов. Это будет настоящая бомба. Абсолютный, грандиозный, оглушительный успех!

– Нет.

– Да, да и тысячу раз да. Мы сделаем вас звездой, Томас Мейджор. Я собственной персоной, здесь и сейчас, жму на свою «Золотую кнопку». Если бы у меня был триллион «Золотых кнопок» и триллион рук, я давил бы ими всеми на эти кнопки. Вам предстоит не просто полет в один конец на Марс, а настоящий звездный путь к славе и овациям.

– Я должен сказать вам две вещи, – произносит Томас, прижимая трубку к уху плечом и подплывая к компьютеру. – Во-первых, вы не можете быть уверены на миллион процентов, поэтому бессмысленно так говорить. А во‐вторых, я говорил «нет» не потому, что не мог поверить своему счастью. Мое «нет» значит «нет», no, nein, non, ни за что, и отвалите от меня наконец!

Отыскав на компьютере то, что искал – «Spend Spend Spend», три минуты восемнадцать секунд едкого, диссонансного антиконсьюмеризма из дебютного альбома «The Slits» 1979 года, – Томас прикладывает телефонную трубку к компьютерному динамику и проигрывает песню до тех пор, пока у него не остается сомнений в том, что его омерзительный собеседник отключился.

Потом Томас ненадолго задумывается о том, какова была вторая новость, которую директор Бауман собирался ему сообщить, и тут же ему на почту приходит новое сообщение. «ПОДГОТОВКА К РАБОТЕ В ОТКРЫТОМ КОСМОСЕ» – обозначено в теме письма. Томас быстро удаляет сообщение и оглядывается в поисках своего кроссворда.

Когда Элли выходит из школьных ворот после уроков, дует сильный ветер, и она сильнее кутается в свое слишком узкое пальто. На душе у нее нехорошо из-за того, что она сказала мисс Барбер. Учительница не заслуживала этого. Она ведь просто хотела помочь. Однако что-то в мисс Барбер вызывает у Элли неприязнь, заставляя все внутри нее кипеть от раздражения. Ну конечно, мисс Барбер не пришлось хлебнуть ничего подобного. Ей все в жизни досталось на блюдечке. Хорошая школа, возможность учиться, университет, педагогическая подготовка. Все то, чего никогда не будет у Элли.

Ее телефон пикает, и приходит сообщение в «Снэпчат». Элли сама не понимает, почему она до сих пор не вышла из этого чата с друзьями – с ее бывшими друзьями, – обсуждающими там встречи и походы по магазинам и прочие мелкие, незначительные дела, на которые у Элли теперь просто нет ни времени, ни сил, ни желания. Они постоянно постят фотографии того, что они купили и где побывали. Элли смотрит на все это с непреодолимой злостью – заставляет себя смотреть. Вот что могло быть твоим! Вот та жизнь, которой ты могла бы жить. Смотри, смотри! А сейчас пришло сообщение от Алекс. Они с Элли всегда были большими подругами, еще с начальной школы. Но когда ты перестаешь встречаться с друзьями, постоянно отказываешься от приглашений, то в конце концов становишься для всех призраком, существующим где-то в другом мире, где-то далеко, в стороне. Друзья все больше и больше забывают тебя, и с каждым днем ты становишься все менее реальным, как и их воспоминания о тебе.

Хочешь поехать в Манчестер в сб? Типа шопинг-терапия?

Элли с изумлением осознает, что сообщение адресовано лично ей. Телефон снова пикает, и еще одна подруга присоединяется к чату. Мэйзи.

Да, Элли, сто лет тебя не видела.

Что ж, может быть, она еще и не совсем перестала существовать для своих друзей. Может быть, они и не совсем еще ее забыли. Наверное, где-то там, далеко все же по-прежнему есть жизнь. В любом случае приятно, что тебя куда-то еще приглашают, но, конечно же, она не может пойти. Элли набирает ответ, быстро перебирая большими пальцами.

Эх-х-х, дел выше крыши, на следующей неделе может быть, пока-пока.

Элли опускает голову под порывами холодного ветра и едва не сталкивается с Дэлилом Аллейне, который околачивается у школьной ограды. Он встречает ее широкой улыбкой.

– Привет, напарница!

Элли проходит мимо.

– Ты меня караулил, что ли?

– Ага, – отвечает он. – Хочешь – приходи ко мне домой, будем делать вместе наше задание?