Дэвид Барнетт - Земля вызывает майора Тома [litres]

– Я все равно бы не победил, – произносит Джеймс. – Это была глупая идея.

– Это была отличная идея. Не могу поверить, что ты так легко опустил руки. Этот конкурс мог бы оказаться для тебя настоящим шансом. Он мог бы открыть для тебя новые горизонты. Ты смог бы стать тем, кем мечтаешь.

– Я никогда не стану никем. Я просто Джеймс Ормерод из Уигана. Я не как вы. Мне никогда не полететь на Марс.

Томас некоторое время молчит.

– Нет. Ты не как я, Джеймс. И у тебя на самом деле может быть успешная жизнь. Счастливая жизнь.

– Но вы же будете первым человеком на Марсе! Вы станете самым знаменитым человеком в мире. Как вы можете не быть счастливым?

– Джеймс, – тихо произносит Томас. – Как ты думаешь, почему я здесь? Я полетел в космос, потому что мне было невыносимо уже находиться на Земле, я не мог больше видеть того кошмара, в который я превратил свою жизнь. С самого детства все у меня шло наперекосяк. Я был плохим сыном, я был плохим мужем, я был неудачником во всем. И вовсе не я должен был стать первым человеком на Марсе. У меня не было для этого никаких заслуг. Я получил эту возможность совершенно случайно, потому что тот человек упал замертво прямо передо мной.

Джеймс хихикает.

– Это правда! – восклицает Томас. – И в этом нет ничего смешного. – Он размышляет несколько секунд. – Хотя, может быть, в этом и есть что-то смешное. Если ты, конечно, любитель черного юмора. В общем, дело в том, Джеймс, что я всегда портил жизнь людям, которые были рядом со мной. Я не хотел этого делать, но так получалось. Так что если бы меня не существовало, то всем от этого было бы только лучше.

Молчание длится так долго, что у Томаса уже мелькает мысль, не оборвалась ли связь, но Джеймс наконец произносит:

– Но для нас не было бы лучше, если бы вас не существовало. Для меня не было бы лучше.

– Да что я для вас сделал хорошего? Только дал ложную надежду.

– Это лучше, чем вообще никакой надежды, – тихо говорит Джеймс. – И я не думаю, что все действительно было так, как вы говорите. Наверняка есть люди, которых вы делали счастливыми.

– Ничего подобного. На самом деле я бы даже сказал, что в свое время сыграл просто омерзительную роль в жизни некоторых людей. Мой отец умер, когда я был еще совсем юным, и я не проявил к нему тогда ни малейшего сострадания. У меня была девушка, которую я действительно любил, но наши отношения оказались разрушены по моей вине. А мой брат… ведь я мог его спасти. Именно так все думали. Я мог его спасти. Но я не сделал этого. – Томас на мгновение умолкает. – И когда-то я был женат, и все, что нужно было сделать для ее счастья, – дать ей возможность иметь детей, но я не позаботился даже об этом.

Раздаются треск и гудение, и потом Джеймс говорит:

– Вы были бы хорошим отцом, это точно.

Томас с трудом верит своим ушам.

– Я был бы ужасным отцом! – выкрикивает он. – Как я мог стать хорошим отцом, если у меня был перед глазами такой пример? Ты знаешь, что сделал мой отец, Джеймс? Он повел меня смотреть «Звездные войны» в качестве подарка на день рождения и оставил меня там, а сам отправился на свидание с любовницей. – Томас останавливается, чтобы перевести дух. – И, клянусь Богом, если ты спросишь меня, что такое «Звездные войны», я выйду в открытый космос прямо сейчас и без скафандра.

– Но он по крайней мере не угодил в тюрьму.

– Твой отец попал в тюрьму, потому что он хотел сделать как лучше для вас, каким бы неправильным ни был его поступок, – говорит Томас. – А мой просто не желал отказывать себе в определенных жизненных удовольствиях. Я не смог спасти своего брата, когда он тонул, хотя это все происходило практически на моих глазах, Джеймс. И как с таким багажом за плечами я мог стать хоть сколько-нибудь нормальным отцом?

– Так, значит, поэтому вы решили нам помогать?

– Что? – переспрашивает Томас, хотя он прекрасно все слышал.

– Потому что ваш брат погиб. Потому что у вас никогда не было семьи. Потому что вы никого не смогли сделать счастливым. Именно поэтому вы захотели помочь нам? Чтобы вам стало лучше?

Действительно, не поэтому ли? Томас потирает ладонью рот. Что это – попытка искупить всю свою вину, хоть и слишком поздно? И всё ради этого? Просто для того, чтобы… что? Чтобы ему стало лучше – как незамысловато сформулировал это Джеймс? Он смотрит на уменьшающуюся вдалеке Землю, и внезапно его потрясает пришедшая ему в голову мысль. Джеймс находится там, внизу, где-то там, в темноте. И Джеймс, и Элли, и Глэдис, и Лора, и Дженет, и все те люди, с которыми их жизни когда-то пересекались. Все те люди. И Клаудия. А здесь, наверху… никого, кроме Томаса. И ни одного живого человека рядом. На Земле их шесть миллиардов, и он не смог найти среди них ни одного друга? Внезапно невесомая пустота, окружающая его, начинает давить на него со всех сторон.

И в первый раз с тех пор, как его посадили внутрь этой огромной советской махины и запустили в космос, Томас чувствует себя ужасно одиноким.

– Я думал, что смогу выжить в вакууме, – шепчет он. – Но я ошибался.

– Вы сейчас живете в вакууме, – замечает Джеймс.

– Я говорю метафорически. Вас разве ничему не учат в школе? Я имею в виду, мне казалось, что я смогу жить без других людей. Но я ошибался. Нам нужны другие люди. Нам всем нужны другие люди.

– Мне не хотелось бы этого говорить, – произносит Джеймс, – но не поздно ли уже делать такие открытия?

– Для меня, наверное, да, но для тебя – нет. Ты должен прожить хорошую жизнь, Джеймс. Ты должен быть лучше, чем я. Лучше к другим людям и лучше к самому себе.

Повисает молчание.

– Джеймс. Я скажу тебе сейчас кое-что, о чем еще никому не говорил и не планировал никому рассказывать. Ты слышал что-нибудь про мой корабль «Арес-1»? Я везу на нем жилые модули и различное оборудование. Я должен выполнить на Марсе определенное задание.

– Я знаю. Вам нужно подготовить базу для первых поселенцев.

– Да, – говорит Томас. – Кроме того, я должен постараться выжить до их прибытия. В этом и заключается вся прелесть моего путешествия. Именно поэтому я решил полететь на Марс. Чтобы наконец остаться одному.

– И в чем же ваш большой секрет?

Томас медлит.

– Я не намеревался особо упорствовать. В том, чтобы выжить. Я собирался установить жилые модули, вырыть оросительные каналы, подготовить все для прибытия следующей экспедиции. А потом…

– Что потом? Что вы имеете в виду?

– Я не знаю. Особо ничего не планировал. Могу сказать только то, что я даже не подумал прочесть три толстых руководства о том, как выращивать картофель и поддерживать циркуляцию воздуха, пригодного для дыхания. Есть только смутная идея уйти в марсианский закат, вот и все.

– О боже! – выдыхает Джеймс. – Вы полетели туда, чтобы умереть?