Александр Колупаев - Завещание великого шамана. Книга 2

— Первое, — писари покорно заскрипели перьями по бумаге, — каждый донос тщательно расследовать и обвиняемый не может быть подвергнут пыткам. Любой допрос вести в присутствии не менее трех посторонних лиц, не заинтересованных в данном деле. Второе — доносчик должен присутствовать на допросе и при этом обязан быть предупрежден о наказании за ложные сведения. Любое из обвинений должно быть расследовано отдельно и проверено в присутствии свидетелей. Если обвинение ложно, то доносчик обязан уплатить штраф, а будет упорствовать и настаивать на своем — то должен быть подвергнут наказанию тремя ударами плетью. Если выяснится, что он оклеветал женщину, то наказание увеличивается. Отныне синоду запрещается выносить смертную казнь по обвинению в колдовстве, ведьмовстве и знахарстве!

— Но, позвольте…, — слабо запротестовал Фаран, — этот закон подрывает устои сорок восьмой главы заповедей! А как принято ещё триста лет назад — скрижали незыблемы! И любое нарушение священных заповедей влечёт за собой одно наказание — смерть!

— Ничего! Поясните пастве, что была найдена утерянная сто двадцать седьмая глава скрижалей с этим законом! Кстати, по этому поводу всегда устраивался праздник? Как я знаю, так было обретено девять глав скрижалей? Любопытно было бы взглянуть на эти свитки! — Я махнул рукой, и арбалетчики охраны, отсалютовав на прощание, вышли из зала.

— Ваше величество, король Ксанд! Пред вашей мудростью мы преклоняемся и просим создателя осенить вас ещё большей мерой разума! — Фаран медленно поднялся с кресла. — Все свитки, все книги и таблички библиотеки синода Ордена Святителей приготовлены, и вас проводят в специально отведенную для этого комнату. Только позвольте задать вам несколько вопросов, точнее два!

— Я слушаю, вас монсеньор!

— Первый вопрос и далеко не самый праздный — как вы сможете прочесть такое количество рукописей? Ведь отдавать их в чужие руки, а тем паче выносить рукописи из здания замка, нельзя! И второй, второй вопрос, скорее навеянный любопытством: зачем вам и вашему королевству такое количество разных бумагомарателей, сказителей и бездарных художников?

— Монсеньор Фаран пусть не беспокоится, мы не будем даже прикасаться к древним свиткам! Пусть ваши слуги быстро разворачивают их один за другим перед нашими глазами. Мы умеем читать очень быстро! За полчаса, думаю, управимся! А вот на второй вопрос — ответ тоже будет простым! Я обещал своему батюшке, что соберу художников, поэтов, скульпторов и сказителей, каждых по десять, и они воспоют его подвиги, создадут на его могиле усыпальницу, равной которой не будет во всех обитаемых землях!

— Благое дело! Благое дело, так заботиться о прошлых заслугах вашего батюшки! Кстати, как его звали? — Фаран все ещё стоял у стола, отодвинув кресло.

— Его звали — Петр!

— Петр?! — удивился Фаран. — Это от слова «петра», что довольно часто упоминается в скрижалях! А вашему величеству известно, что оно означает?

— Да! В переводе с древнегреческого — это означает: «камень».

— Великий в своей мудрости король знает священный язык скрижалей?! — Фаран в изумлении двинулся было из-за стола, но, вспомнив про обычай, вернулся и сел в кресло.

— Нет ничего странного в том, что я знаю язык своих предков!

Теперь я вышел из-за стола и, скрестив руки на груди, с некоторым высокомерием оглядел членов синода.

Все они дружно вскочили со своих мест и, сложив ладони, приняли позу «покорности».

— Как они залебезили, услышав про предков! Кстати, Петрович, а почему ты сказал, что твой отец имеет отношение к испанцам?

Мы шагали полутемными коридорами, ведущими из подвалов замка, где хранились рукописи Ордена. Надо признать, что хранились хорошо. Прочные стеллажи с многочисленными свитками, глиняными табличками и даже тяжелые каменные плиты с рисунками были тщательно рассортированы строго по датам поступления и прочтения главным хранителем. Воздух в подвалах был сух и прохладен, свет никогда не касался бумаги. На все свитки были сделаны копии, но нам предоставили возможность просмотреть оригиналы. Служки библиотеки бережно разворачивали перед нашими глазами многочисленные свитки и, немало изумляясь, откладывали их в стороны, чтобы развернуть следующую бумагу. Мы особенно и не вникали в тексты: миниатюрные телекамеры мгновенно передавали текст в память компьютера гравиелёта. Только оттуда, более мощный передатчик, все тексты передавал в базу центрального компьютера.

Я оглянулся на Алексея, идущего в двух шагах следом:

— А ты все ещё не понял, что святители и есть испанцы? Да, да! Эти испанцы, волей системы, заброшенные в пределы времени Зигры! Да и сама эта планета — вымысел системы! Так сказать — сестра нашей матушки Земли, только существует в другом времени.

— Понятно! — Алексей придержал свою шпагу, мы поднимались по одной из многочисленных лестниц, ведущих то вверх, то вниз, — черт бы побрал этих монахов! Зарылись, как кроты, в скалы! Чудит, значит, наша матушка Гейя! Тешит себя и остальных членов системы!

— Что-то вроде этого! Только чудачества её строго просчитаны и тщательно выверены временем!

— И все же — зачем мы собираем всех этих сказителей, художников, писателей и ваятелей? — Алексей перепрыгнул через ступеньку и пошел рядом.

— Человечество всегда мучило два вопроса: зачем мы нужны в этом мире и есть ли жизнь после смерти.

— Ну и?! — Лёшка придержал шпагу.

— И я знаю ответы на эти вопросы! Нужны мы системе, очень нужны! Вот скажи, даже нам с нашими возможностями на тысячи лет опережающими время, чего не хватает?

— Наверное, общения…. Да! Тепла, любви, дружбы, взаимовыручки и простого участия в жизни других людей!

— Вот-вот, — я покосился на монахов, которые сопровождали нас из библиотеки, те жадно ловили каждое слово, стараясь хоть что-то понять из незнакомой им речи, — мы, люди, существа социальные! Нам — коллектив подавай! А если ты другой разум?! Если тебе подвластно само время? И смерть для тебя понятие неведомое и ненужное?

Один из сопровождающих монахов резвой рысью обогнал нас и, услужливо поклонившись, распахнул двери.

— Вот и приноровилась система обмениваться информацией, этой основой мироздания. А где взять новые, так сказать, — свежие сплетни? Тут, Алексей, дело такое — мы как раз и созданы системой для выработки этой самой информации! Мы и есть тот самый котел, в котором варится, бурлит и пузырится самая свежая, самая вкусная информация для членов системы. А все сказители, ваятели и изобретатели — и есть лакомые кусочки из нашего котла! Ведь только они меняют ход истории! Только они дают пищу для размышлений!