Антон Первушин - Песнь самозверя

— Я поняла, — буркнула Опра. — И что нам даёт этот древний хрыч?

— Третий принцип окулизма, — Серж старался быть терпеливым, — основанный на проблеме шести минут, пожалуй, самый спорный. Даже в Трилобит-коме хватает мастеров, которые скептически относятся к нему. Нет, конечно, никто из адептов окулизма не ставит под сомнение антропоцентрическую аксиоматику. Но основное возражение скептиков звучит так: Проктор был прав, но он не подозревал, что когда-нибудь появятся автоответчики. Достаточно развитая цивилизация найдёт способ передать информацию о себе в будущее, за пределы своего существования. Мы это делаем за счёт космонавтики, колонизации экзопланет.

Разум Сагана-2, вероятно, пошёл другим путём. Самозвери — нечто искусственное, сконструированное миллионы лет назад для решения каких-то местных задач и сохранившееся после глобального вымирания. Я понимаю, что высказываю экстремальную гипотезу, но с ней хорошо согласуются все факты, которые нам сегодня известны. Древность планеты, биотический кризис на стадии катабазиса, пазлоидность самозверя, модулированный сигнал на ультракоротких волнах. Конечно, теоретически можно подобрать и другое объяснение космическому чуду. И тут вам как геномику виднее. Существует ли техническая возможность передавать осмысленную информацию через биосистемы?

— Существует, — отозвалась Опра. — Любая биосистема транслирует информацию от поколения к поколению. Мы тоже самозвери, пацанчик, и тоже в чём-то пазлоиды. Но не так всё просто, как тебе кажется. Что реально прячется там внизу, мы узнаем только после того, как ты туда отправишься…

Подготовка к высадке на поверхность Сагана-2 входила в самую ответственную фазу, но Серж так и не смог определиться, насколько он может доверять Опре. Она явно знала и умела больше, чем была готова признаться. Например, когда кандидат-аспирант пытался выяснить, каким образом ей удалось раздвоить его аватар, Опра вновь перешла на «птичий» язык, в котором вульгаризмы сочетались с малопонятной терминологией.

В итоге она всё же призналась, что за годы пребывания здесь научилась обманывать нейроядро «Сагана-орбитального», устраивая различные мелкие поломки в системе телеуправления и заставляя выходить его за рамки следования стандартным протоколам безопасности. Когда Серж, стартовав на межорбитальном шаттле и пройдя идентификацию в местной сети, получил более высокий допуск, чем тот, на который могла рассчитывать Опра как тест-смотритель, она вручную перенастроила блок радиоузла и запустила небольшую программу, имитирующую поток канала связи с шаттлом. Далее от имени кандидата-аспиранта взяла контроль над системами базы и начала процедуры для осуществления миссии на планету.

Зачем ей всё это понадобилось? Приближается сезон бурь, самозвери скоро должны появиться на поверхности. Следующий шанс представится только через год. Получается, что она была уверена в согласии Сержа поддержать её план? Или собиралась поставить его перед фактом?

Впрочем, не это было главным в сомнениях кандидата-аспиранта: он мысленно поставил себя в положение Опры с учётом её профессионального профиля и понял, что ему и в голову не пришло бы устроить подобную хитроумную операцию по овладению управлением базы. Построение и эксплуатация коммуникационного оборудования находились в ведении дипломантов Академии информационных и вычислительных технологий, которая крайне неохотно делилась какими-либо подробностями о своих достижениях и основах построения систем, предоставляя конечным пользователям лишь кипы поэтапных инструкций. Хотя оборудование «Сагана-орбитального» нельзя было назвать новейшим уже тридцать геолет, на него всё равно распространялись нормативы по охране авторской тайны, поэтому без специального разрешения получить доступ к описанию недокументированных команд и процедур было попросту невозможно. Напрашивалось только одно объяснение: когда-то она уже имела опыт работы с низкоуровневым программированием, и у неё были хорошие учителя. Чего ещё ждать от Опры Косых? Какие секреты она скрывает? После некоторого размышления Серж решил оставаться настороже и по возможности выяснить, что собирается делать Опра, когда он вернётся на базу.

Сам план высадки, составленный ею, не вызывал каких-то особых вопросов. Кандидат-аспирант не смог бы придумать лучше. Возможности экспедиции ограничивали два природных фактора. Первый — гравитация планеты заметно превышала земную. Поскольку стартовых комплексов и катапультных башен на Сагане-2 пока никто строить не собирался, экспедиционные корабли изготавливали с ракетным модулем для возвращения на орбиту. Однако полный состав экспедиции ракетный модуль при такой силе тяжести «потянуть» не мог. Поэтому его снабдили сбрасываемыми бустерами, которые заправлялись за счёт местной атмосферы, — компоненты топлива производили молекулярные конверторы в течение срока работы экспедиции, который обычно составлял от одного геомесяца до двух. Вернуться на орбиту без заправки ракетный модуль не мог физически: как выражались дипломанты Академии космонавтики, «энергетика не позволяет». Конечно, один Серж с минимальным запасом жизнеобеспечения по весу не входил ни в какое сравнение с полной экспедицией из двенадцати специалистов, но тут приходилось учитывать второй природный фактор — песчано-пыльную бурю.

Высота экспедиционного корабля с возвращаемым ракетным модулем — полтораста метров, причём центр масс после посадки и исчерпания топлива тормозной двигательной установки смещался вверх, что снижало устойчивость конструкции. Большая парусность и высокий центр масс делали корабль уязвимым перед сильными ветрами, которые могли запросто опрокинуть его. Поэтому экспедиции на Саган-2 проводили только в сравнительно тихие периоды и направляли в прибрежные районы пангеи, где тоже случаются штормы, но не столь масштабные.

Серж должен был высадиться перед началом сезона бурь. Если бы он стал дожидаться, когда конверторы наполнят бустеры синтезированным топливом хотя бы наполовину, то скорее дождался бы того, что корабль завалится. Казалось, пока что нет варианта, который позволял изучить загадочных самозверей в непосредственном контакте. Но Опра продумала свой план до мелочей и принялась претворять его в жизнь ещё до прилёта Сержа на базу.

Прежде всего она технически разделила посадку и взлёт. На «Сагане-орбитальном» находилось сто двадцать капсул, которые при необходимости могли нырнуть в атмосферу планеты и спуститься под обычным парашютом. Такую возможность конструкторы предусмотрели на случай, если не только варп-корабль, следующий транзитом, но и сама база получит значительные повреждения, после которых её эксплуатация станет затруднительной.