Варвара Еналь - Древние города [litres]

Планета Эльси казалась самой себе очень одинокой.

Мэй прочитала надпись, с трудом разобрав некоторые странные и не совсем знакомые иероглифы, которые вроде и походили на те, что доводилось учить в школе, но их написание было немного другим и неуловимо изменяло их значение.

Странно. Это еще одно предсказание Настоящей Матери? Или просто сказки, записанные и возведенные в ранг священного текста? Почему Тхан сказал, что ей надо читать старые легенды и она их поймет?

Тхан умный, слишком умный. Так, по крайней мере, он сам о себе говорит. Может, в этих легендах есть подсказка? У Мэй не так много времени, надо торопиться, и читать лишнее совсем не хочется.

А столешница между тем проявила новую запись, новые ряды иероглифов.

И пожелала Эльси создать тех, кто мог бы с ней общаться. И пожелала Эльси и родила людей. Люди походили на свою планету, они могли думать так же, как она, и они могли создавать так же, как она. Люди были невероятно хороши и невероятно умны. Но люди обладали свободной волей, потому что так пожелала планета. Люди могли выбирать, что им делать. И люди не пожелали общаться с той, кто их создал. Они пожелали сами принимать решения. Но все решения людей были глупы, потому что они не привыкли слишком много думать. Люди желали действовать.

Ладно, это можно было и так предположить. Мэй даже могла бы сама закончить эту старую легенду. Люди выбрали войну и поуничтожали не только друг друга, но и тех прекрасных животных, которые жили на планете. Это очень просто.

Люди желали стать великими и желали все знать. Они жаждали правды. И однажды к ним прилетели боги с неба, те, которые называли себя Другими. Другие дали людям с планеты Эльси новые знания и научили их воевать. Только сильные могли обладать знаниями Других. Только сильные владели знаниями богов.

Другие обманули людей с планеты Эльси, потому что они не были богами. И люди забыли ту, что их создала, и начали поклоняться богам с неба. Люди забыли о своей Настоящей Матери.

Ну и что?

– Сколько мы тут будем стоять? – заныл Ник. – Нам надо идти…

Но однажды родились те, кто вспомнил о Настоящей Матери. И Настоящая Мать подсказала им, что надо делать. Они обратились к ней, и она подсказала выход.

Истории про Настоящую Мать уже доводилось слышать. Это не новое, Мэй об этом знает. Что есть еще? Зачем Тхан велел это читать? И кто такие Другие? Энкью, Дети Неба? Или Деревья-Гиганты?

Нет, Гиганты не могут быть Другими, о них вообще в старых древних легендах не говорится. Их просто не было на Эльси в те времена. И про энкью мало кто знал или почти никто не знал. О Детях Неба не принято было говорить, их существование оказалось полной тайной.

Другие научили людей воевать, вот о чем говорится в легенде.

«Кто такие Другие?» – написала Мэй.

«Другие пришли с планеты Буймиш. Они выглядели как люди Эльси, говорили, как люди Эльси, но поступали как Другие. Они не были людьми», – тут же пояснила столешница.

Если другие пришли с Буймиша, то они кто? Роботы, что ли?

«Другие были роботами?» – быстро набрала Мэй.

«Другие были роботами… – последовал ответ. – Но они были как люди».

Мэй всмотрелась в надпись и вдруг заметила, что слово «робот» обозначается тремя иероглифами. И первые два иероглифа, если их поменять местами, будут обозначать слово «пророк». Или слово «предсказатель». Тот, кто предвидит события.

«Пророки тоже роботы», – написала Мэй, повинуясь скорее интуиции, чем логике.

«Пророки, которые предсказывали и моделировали события, тоже являются Другими. То есть роботами. Или “другими людьми”, как они себя называли», – пояснила столешница.

– Что она там все время пишет? – возмутился Ник, но Мэй показала ему пятерню и слегка отпихнула в сторону.

«Что у тебя есть про пророков? Какие легенды?» – торопливо набрала она.

Черный монитор столешницы явил вдруг множество маленьких квадратиков, на каждом из которых была надпись, содержащая слово «пророки». И самый последний был подписан Потрепанным Птахом.

Имя Птаха буквально взорвалось в памяти Мэй. Она вспомнила запись на блоке памяти, вспомнила суровое и немного грустное лицо девушки и ее рассказ о том, что девять Ключей в Первом, а Потрепанный Птах погиб. Надо обязательно послушать запись Потрепанного Птаха!

Столешница-экран явила большой квадрат, в котором Мэй увидела смуглое черноглазое лицо, до странности похожее на лицо Люка. Тот же овал, тот же быстрый злой взгляд, те же низкие черные брови.

«Мне не удалось уничтожить пророков. Они ушли вглубь, и добраться до них теперь невозможно. Однажды они поднимутся, я в этом не сомневаюсь. Пророки опасны для людей, для обычных людей. Но ведь людей почти не осталось. Потому я не знаю, стоит ли преследовать их…»

Потрепанный Птах потер лоб испачканным в саже пальцем и вперил пристальный взгляд в камеру.

«Берегитесь пророков. Они умеют манипулировать людьми, и они опасны!»

Он слегка приподнял голову, и взгляд его при этом показался усталым и очень грустным.

«Синяя Птаха, Наму, я спрятал Ключи. Девять Ключей находятся в дремлющем Первом, который я не отключал до конца. Первый Мозг нет возможности отключить. Ключи здесь. Ключи в Храме. Наму, ты их найдешь. Я люблю тебя, Наму. Буду пробиваться к выходу. Встретимся в небе…»

Экран погас, и темная столешница с прыткой готовностью вернула клавиатуру, готовясь отвечать на новые вопросы.

Так просто! И так сложно! Ключи в Храме, но где точно? Наму их может найти, та самая Наму, которая называлась Синей Птахой.

– Мне надо найти Ключи, – тихо сказала Мэй. – Они в этом Храме, но я не знаю, как…

Ник вздохнул, покачал головой с таким видом, будто имел дело с глупой самкой мьёка…

– Наму – это старое слово, когда-то были старые языки пастухов пустыни. Это маленькие народы, они давно умерли, а слова их языка остались. «Наму» – это свет. Свет, который светит, – деловито пояснил он. – Где в этом помещении может быть свет?

Мальчишка поднял брови, выжидающе уставился на Мэй, словно требуя у нее ответа.

– Здесь только светильники на цепочках… – рассеянно проговорила она. – Давай осмотрим каждый уголок, вдруг найдем тайник.

– Свет – это светильники, балда. А они не все горят. Зажигай остальные…

– Чем? – не поняла Мэй.

– Мечом, девчонка! – Ник покачал головой, ловко вытянул рукоять меча и заставил выехать узкое лезвие клинка. После прошелся вдоль столбов и зажег те лампы, что не горели.

Он подносил клинок к фитилю лампы, и тот вспыхивал ярким светом. Лампы горели от странной янтарной жидкости, бултыхающейся в их многоугольных чашах.

– Раз, два, три… – считал Ник. – Здесь всего девять светильников. И они масляные, а это древнее масло, содержащее в себе немного Живого металла. Поэтому это масло никогда не прогорит. Они содержат в себе постоянную энергию, – пояснил Ник. – А значит… А ну-ка…