Джей Эшер - Наше будущее [litres]

– А она вообще приятная девушка? – спрашивает брат.

– Она немножко эгоистичная, но в целом да, очень милая.

После секундного молчания Дэвид спрашивает:

– Может, тебя беспокоит, что она более опытная, чем ты? Если это так, я мог бы объяснить тебе…

– Нет, дело не в этом.

Я позвонил ему не потому, что беспокоюсь из-за возможного секса. Меня беспокоит мое будущее.

– Я знаю, в чем твоя проблема, – вдруг говорит Дэвид.

– Так у меня есть проблема?

– Ты из тех, кто обычно плывет по течению, – отвечает брат. – И всегда был таким. Это, может быть, даже приятно, потому что тебе не нужно принимать никаких трудных решений. Но иногда нужно понять, чего хочешь именно ты . Возможно, для этого придется двинуться против течения, но, по крайней мере, ты будешь двигаться к цели, которая может сделать тебя очень счастливым.

Я молчу, продолжая крутиться на качелях.

– В какой колледж хочешь поступать? – спрашивает брат. – Я понимаю, что у тебя еще целый год, чтобы решить, но ты уже думал об этом?

Я смеюсь в ответ. Он думает, что я назову наш местный колледж, где работают мама с папой. Но я видел свое будущее, так что он ошибается:

– Собираюсь в Вашингтонский университет.

– Стало быть, следуешь по стопам брата, – говорит Дэвид. – Да уж, тебе придется плыть против сильного течения.

На другом конце трубки раздается сигнал, что ему звонит кто-то еще.

– Слушай, сегодня вечером тебе нужно пойти на вечеринку с Сидни, потому что ты ей это уже обещал. Но потом я хочу, чтобы ты кое о чем подумал.

Сигнал раздается снова.

– Если у тебя с ней не ладится, – продолжает брат, – то, может, это потому, что есть кто-то другой, с кем тебе хотелось бы быть? И если это так, то почему бы тебе не поплыть против течения и не спросить ту другую девушку, что она думает об этом?

Потому, что я не могу снова пережить такое.

– Это просто потрясающе, – стонет Коди, вращая головой из стороны в сторону.

Я уже довольно долго массирую его плечи. На столике перед нами разложены альбомы по современному искусству, а в аквариуме у стены плавают бирюзовые тропические рыбки. Я сижу на обитом черной кожей диване, а Коди уселся на полу между моих коленей. Когда мы вошли в дом, он первым делом вытащил из холодильника две бутылки с минералкой. Мы послушали несколько песен с пиратской кассеты, а потом он поставил в проигрыватель один из дядиных дисков Пола Саймона.

Дом просто потрясающий.

Коди тоже потрясающий.

Я смотрю на свое отражение в длинном горизонтальном зеркале, висящем над мраморным камином. Зеркало оправлено в тяжелую бронзовую раму и весит, наверное, больше, чем мой комод. Если бы сегодня утром я могла предположить, что со мной произойдет нечто подобное, я бы надела что-то поинтереснее футболки оливково-зеленого цвета и джинсовых шорт. Впрочем, могло быть и хуже. Я наблюдаю за своим отражением, а мои пальцы скользят по шее Коди под воротником его рубашки. Он тихо постанывает от удовольствия и закрывает глаза.

Кажется, это начало моего нового будущего.

– Мне это было просто необходимо, – говорит Коди, поворачиваясь ко мне и улыбаясь. – Вчера я работал с силовой нагрузкой, и плечи сегодня просто разламываются.

В ответ я улыбаюсь ему и разминаю свои пальцы. Массаж длился долго, и пальцы болят.

– У меня тоже. – Я сажусь, чуть сутулясь, открываю бутылку с водой и делаю глоток.

– Если хочешь, я тоже могу помассировать тебе плечи, – предлагает Коди.

– Конечно. Спасибо!

Я вспоминаю нашу первую встречу в автобусе, когда мы ехали с соревнований. Мы с Коди разговорились, и я положила ему голову на плечо. Я привыкла восхищаться им издалека, а тут вдруг это воплощение совершенства обратило на меня внимание. Понадобился еще год и знание его будущего, чтобы оказаться с ним наедине.

– Ну что, готова? – Коди поднимается с пола, садится рядом со мной и начинает массировать мои плечи.

Это совсем не такой массаж, какой я делала ему. Его руки нежно касаются моей кожи и скользят вверх по рукам. Потом он проводит руками вниз, к талии, и кладет ладони мне на бедра. Я закрываю глаза и слегка вздрагиваю, когда его губы прикасаются к моей шее.

– А ты очень миленькая, Эмма Нельсон, – шепчет он, медленно целуя мою шею от ключицы вверх к уху. – Вот это куда приятнее, чем твой визг в машине по пути сюда.

Он обнимает меня за талию, и я заставляю себя расслабиться. Говорю себе, что нужно быть милой и занятной, а не такой, как та девчонка, которая завизжала в машине.

Я знаю, что сейчас должна повернуться и поцеловать его в ответ. Но я смотрю в зеркало и внезапно понимаю, что не узнаю себя в отражении.

– Ты сказал, что часто здесь бываешь, – говорю.

– Да, заезжаю время от времени. – Коди принимается целовать мое другое плечо.

Я вспоминаю ту высокую девушку, которой он дал номер своего телефона после тренировки.

– Заезжаешь с другими девушками?

– Это несколько личный вопрос.

– А у нас сейчас довольно личный момент, – парирую я.

– Мы же просто развлекаемся.

Коди продолжает поглаживать мои плечи, а я думаю о том, что произошло за последние дни. Я слушала, как он рассказывает мне об Университете Дюка, о том, как он сам научился играть на гитаре. Я даже цитировала ему что-то из «Мира Уэйна». Но он ни разу не спросил ничего обо мне. Просто потому, что я или моя жизнь его не интересуют. Я интересна ему только тем, что восхищаюсь им.

Я встаю с дивана.

Коди недоуменно смотрит на меня:

– В чем дело?

– Мне надо домой, – отвечаю.

– Но мы же только что приехали. – Он откидывается на спинку, сцепив руки на затылке и широко расставив локти. – Ты бы расслабилась хоть немного.

Опять это его «ты бы расслабилась», в точности как в машине.

Келлан ошиблась со своей теорией. Когда Коди чуть не попал в аварию, а потом рявкнул на меня за то, что я закричала, он не был похож на моего будущего мужа. Рядом со мной в машине сидел кто-то, бесконечно далекий от того образа, о котором я мечтала.

– Я хочу вернуться домой, – повторяю.

Коди стискивает зубы, и я вижу, что он разозлен. Он явно не привык получать отказ от девушки.

– Хорошо, я отвезу тебя.

Опять сидеть в машине рядом с ним? Ну уж нет.

– Я лучше пройдусь.

– Но до твоего дома целых три мили.

Я направляюсь к двери:

– Я знаю, как далеко до моего дома.

Коди идет следом, пытаясь взять меня за руку:

– Я же сказал, что отвезу тебя.

– Нет! – Я вырываю руку и открываю дверь.

Он хватает меня за плечо и поворачивает лицом к себе:

– Ты понимаешь, что ведешь себя как ненормальная?

Я отталкиваю его:

– А ты, похоже, даже не подозреваешь, что ты полный урод.

Я иду вдоль шоссе навстречу движению. Широкая обочина постепенно сужается, и в какой-то момент дальше уже приходится идти сквозь высокую траву. Вдалеке, за железной дорогой, вижу заросшее сорняками поле, где летом раньше останавливался передвижной цирк.