Александр Михайловский - Второй год новой эры

Когда Виктор с грехом пополам перевел эту напыщенную тираду, Петрович оглядел Эмриса-барчука с ног до головы и, кивнув, произнес:

– Душу вы, отче Бонифаций, к сошествию в загробный мир приготовьте, но это только на всякий случай. По основному плану молодой человек должен остаться в живых, но на пути к Спасению его будут ожидать трудности и опасности, которые не только накажут его за допущенный грех, но и закалят его душу и тело, научат ценить жизнь во всех ее видах и покажут воистину, что Христос был прав, когда сказал, что пред Богом нет ни эллина, ни иудея. Я не буду разглашать сейчас детали этих испытаний, потому что если о них заранее узнает испытуемый, то они потеряют свою силу. Кроме того, он сам искренне должен хотеть искупить свой грех, в противном случае у нас ничего не получится и Божье возмездие все равно настигнет грешника, не искупившего свои грехи. На этом у меня все; пока уведите этого молодого человека и постом и молитвой подготовьте его душу к последующим испытаниям.

Когда несчастного юношу увели, Сергей Петрович попросил Гвендаллион и отца Бонифация подойти поближе, чтобы он мог изложить им свой план, основанный на истории с очищением полуафриканок от греха людоедства.

Тот же день. полдень, временное становище клана Рохан.

Гвендаллион, вдова Брендона ап Регана, временная глава клана Рохан

Лукавила ли я, когда говорила, что не испытываю к Сергию ап Петру никаких особых чувств, как женщина к мужчине? Сейчас, наедине с собой, я честно могу ответить на этот вопрос – если и лукавила, то совсем немного. В тот момент мне было не до мужчин, какими бы привлекательными они ни были. В тот момент меня интересовала только судьба моего сына Эмриса. Пусть он и полный болван, но он все-таки мой сын, плоть от моей плоти и кровь от моей крови, и я совсем не хотела его смерти. Но, в конце концов, история с моим сыном блестяще разрешилась с помощью отца Бонифация и Сергия ап Петра, при этом они обещали вернуть мне моего мальчика не только живым и здоровым, но и в здравом уме и твердой памяти, превратившимся в полезного члена нашего общества.

Сказать честно, из-за отсутствия настоящего отцовского пригляда мой сын вырос в обстановке избалованности и вседозволенности. Строгая и суровая со всеми остальными домочадцами, я не могла ни в чем ограничивать его, а назначенный его дядькой Виллем-воин обладал над Эмрисом властью только во время воинских тренировок. Потом, когда мы совещались после вынесения приговора, Сергий ап Петр сказал, что состояние души моего сына таково, что можно подумать, что ему не шестнадцать лет, а, к примеру, всего шесть. Обычно в этом возрасте сыновья сосредоточены на своих матерях и тяжко переживают их так называемые «измены», ревнуя их к отцам, младшим братьям и сестрам, а уж если вдова выходит замуж, так это и вовсе превращается для ребенка в катастрофу.

И точно – я прекрасно помню те истерики, которые закатывал мне маленький Эмрис после рождения Шайлих, говоря что мама его бросила, разлюбила, предала, и так далее и тому подобное. И именно после того кошмара я решила больше никогда не иметь детей, а ведь тогда еще был жив Брендон… Но ведь действительно сейчас Эмрис уже почти взрослый мужчина, а обвинял он меня почти теми же словами, как и тогда, когда был маленьким. Сергий ап Петр говорит, что моему сыну требуется срочно повзрослеть, иначе, даже став взрослым бородатым мужчиной, внутри себя он так и останется маленьким мальчиком. Впрочем, после того, что он успел натворить, взросление – это единственный способ его выживания. Этот мир очень жесток к высоковозрастным детям и убивает их при первой же допущенной оплошности. Я выслушала его план и вынужденно с ним согласилась.

Чтобы мой сын выздоровел душою, он должен символически умереть и снова возродиться к жизни. Сергий ап Петр говорит, что проделал такое для нескольких десятков женщин, впавших в страшный грех людоедства. Теперь это его самые лояльные подданные и верные соратницы, чтящие Сергия ап Петра как второго отца. С этим планом оказался согласен и наш отец Бонифаций.

– Господь желает не смерти закоренелого грешника, – сказал он, – но его исправления. А твой сын, дочь моя, совсем не закоренелый пособник врага рода человеческого, он просто сбитый с толку испуганный мальчишка. Но пострадать душой и телом ему должно, потому что иначе он не будет чувствовать себя по-настоящему очищенным от грехов.

– Главное, – поправил нашего капеллана Сергий ап Петр, – чтобы наказание не переросло в чистое мучительство, а страдание согрешившего не сделалось бы самоцелью. И еще одно обязательное условие – согрешивший сам должен хотеть своего исправления, в противном случае лучше прибить его без особых страданий и не поганить свои руки какими-то особенными мучительствами, которые должны заставить заблуждающегося встать на путь истины.

– Да, госпожа Гвендаллион, – подумав, согласился отец Бонифаций, – в том, что ваш Эмрис раскаялся и сам жаждет своего спасения, есть его величайший душевный подвиг и величайшая удача. Половина дела, можно считать, уже сделана им самим, нам только осталось доделать вторую половину.

Теперь моего сына первым делом ожидают длительный пост и молитва, как подготовка к условной смерти и второму рождению. С завязанными глазами и заткнутыми ушами, погруженный в полную тьму, Эмрис будет ожидать перехода к иной жизни в тесном и темном помещении на корабле Сергия ап Петра, слыша только звуки своего же голоса, читающего молитвы, и получая скудные порции пищи один раз в день. Потом ему предстоит длительный переход по бурному морю, и белый свет он увидит, только прибыв к нашему новому месту жительства, что будет символизировать его второе рождение. А уже там ему уже предстоят многие труды под командой строгого руководителя, ибо, как сказал Господь: «… в поте лица своего будете добывать хлеб свой насущный». Правда, пост при этом прекратится, ибо тяжелая работа требует обильного полноценного питания. Да и молитвы с того момента он будет читать только пять раз в день: после пробуждения утром, вечером перед отходом ко сну, и перед каждым приемом пищи.

И еще Сергия ап Петра удивило, как мы собрались по достижению совершеннолетия дать Эмрису все права нашего лорда – притом, что он сам никогда и никому не подчинялся? Был бы жив его отец, который научил бы Эмриса безоговорочному подчинению, это было бы совсем другое дело, но так как он сирота, настоящей высшей власти над ним никогда не было, и нет сейчас. Сергий ап Петр обещал исправить это упущение. Говорят, что после своего символического второго рождения мой сын попадет под начальство главного воина их народа, Андрея ап Виктора, который преподаст обновленному Эмрису те уроки, которые ему не смог преподать по причине своей смерти его родной отец. Еще Эмрис должен знать, что здесь, среди нас, остается любящая его душа. Дочь Виллема-воина Фианна уже давно влюблена в моего сына, ужасно переживает из-за того, что с ним случилось, и обещает денно и нощно молиться за спасение его души. Праведная, чистая девочка с фиалковыми глазами; с каким бы удовольствием я назвала бы ее своей дочерью и ввела в свой будущий дом на правах жены моего сына – тем более что они с моей дочерью Шайлих и так уже давным-давно являются добрыми подружками.