Роман Лагутин - 12 месяцев до рассвета

напряженная тишина, и стало невыносимо тихо.

Никто из работников не ждал даже, что так скоро возобновится подача

электроэнергии во всем здании. Многочисленные источники резервного питания

отреагировали на сбой электросетей так быстро, как были запрограммированы.

Несколько минут, отведенных на проверку электрической сети, хватило

электронному разуму, чтобы определить негативную ситуацию, а потом

незамедлительно принять меры по ее нейтрализации.

Как только включилось резервное питание, и загорелся верхний свет, снова

во всем офисе загудели разнообразные роботизированные механизмы и их

охлаждающие системы.

Люди, повскакивавшие со своих мест, стали взыскательно таращиться на

монохромно-взволнованные лица друг друга, в поисках утешительной идеи,

которую почему-то никто не пытался озвучить.

Браин, чье лицо было немного спокойнее, чем у других работников, обошел

свое широкое кресло с пультами управления, напичканное разнообразной

электроникой, а потом, совершив в сторону несколько шагов, остановился и

посмотрел в незанавешенное окно, возле которого стоял взволнованный

товарищ. На лице давнего друга Браин распознал не панику, а, скорее,

страх, который терзал Говарда изнутри, как неизлечимая зараза, которая

передается от поколения к поколению по генетической линии.

Его паника, граничащая с безумием, не заставили себя долго ждать.

- Что это было, мать вашу?! – риторически спросил Говард массу озадаченных

сослуживцев.

С тем видом, с которым они воззрились на него, следовало понимать, что

столь скверная речь, вырвавшаяся из его рта, не очень-то обрадовала их,

ведь он был один из первых, кто позволил себе нарушить закон о

сквернословии.

Поймав на себе взгляд Браина, Говард немного смягчился лицом, а потом

стыдливо опустил глаза в пол.

Мужчина с темным цветом кожи и явно рано поседевшими волосами вышел

вперед. Сделав несколько шагов, он остановился в том месте, где его могли

видеть практически все служащие большого офиса.

Каждый присутствующий понял, что человек этот хочет говорить, а все лица,

жаждущие ответов, обратились в его сторону.

- Я уверен на сто процентов, что такая яркая вспышка не была причиной

взрыва. Мне довелось изучать эффекты колебаний, и поэтому я так в этом

уверен. Это не мог быть взрыв, по крайней мере, на поверхности Земли.

Еще один человек из массы притихших работников подал голос:

- Тонкое научное наблюдение, Вербер, - вежливо сказала Мелисса, - но нам

всем очень хотелось бы знать причину, а не антипричину.

После ее слов по всему офису сразу же загудели голоса взбудораженных

коллег.

- Тише… пожалуйста помолчите и дайте мне ответить, - немного раздраженно

произнес Вербер.

Едва заметные морщинки на его темном лице стали гораздо выразительнее,

когда он вскинул брови, взглянув через стекла увеличивающих очков на

стройную фигуру, кудрявой, рыжеволосой девушки.

Гул людских голосов резко стих.

- Мне, как и каждому из присутствующих, неизвестно, что явилось причиной

вспышки, однако я знаю, что это было что-то масштабное, раз смогло вызвать

столь мощную электромагнитную волну, способную отключить электричество во

всем здании.

Говоря все это, Вербер еще и не подозревал, что дело касается не только

многоэтажного офисного здания, но и всей Земли.

- Но что на нашей планете смогло вызвать такую мощную электромагнитную

волну? – спросила Мелисса. – И почему за окном стало так темно.

Некоторые из присутствующих без задней мысли отдернули левый рукав

рубашки, чтобы посмотреть на часы.

Вербер, глядя Мелиссе прямо в глаза, промолчал и лишь пожал плечами.

- Глупцы! – воскликнул Говард, провоцируя тем самым рождение бурной волны

паники среди работников офиса. – Разве вы не понимаете, Солнце исчезло,

его больше нет.

В просторном помещении с гудящими роботизированными механизмами,

продолжающими выполнять поставленные задачи, сформировалась живая

полемика. Каждый пытался озвучить свое мнение на счет случившегося и при

этом старался доказать правдивость именно своей точки зрения.

Пока продолжалась шумная дискуссия, Говард отвернулся от гудящей толпы и,

подойдя ближе, примкнул к высокому стеклу, за которым просматривалась лишь

глубокая темнота, местами озаренная искусственным светом фонарных столбов.

Высотные здания, что стояли поблизости, наверняка тоже имели резервные

источники энергии, так как в многочисленных окнах многоэтажных построек

горел свет. Маячащие тени в этих окнах говорили о том, что там были люди,

и они, тоже не ведая истины, по всем признакам очень переживали о

случившемся. То и дело выглядывая в окна, они желали увидеть в небе

привычный свет, но там, кроме непроглядной черни, больше ничего не было.

Расслабленно прислонившись лбом к толстому стеклу, Говард, закрыв глаза,

почувствовал его холод, тот словно просачивался через кожу на голове прямо

внутрь черепа. Непродолжительное странное ощущение сменилось острой болью.

Слегка отстранившись от стекла, мужчина увидел на прозрачной поверхности

перед собой жирный след, оставшийся там от его кожи.

-… Что нам теперь делать?! – чьи-то взволнованные слова случайно донеслись

до слуха Говарда. Он не придал им большого значения.

Снова прикоснувшись головой к холодному стеклу, он посмотрел вниз. С

восемнадцатого этажа сквозь глубокую темноту он увидел дорожку

искусственного света, обрамленную фонарными столбами с диодными лампами.

По этой дорожке двигалась живая волна из людей. Покидая высотное здание,

они отдалялись, постепенно исчезая в далекой темноте.

-… Я думаю, нам следует продолжать выполнять свою работу, по крайней мере

до тех пор, пока мы не получим дополнительную информацию о случившемся, -

новые слова донеслись до уха Говарда. На этот раз он знал, кому они

принадлежали – говорил его давний друг Браин. - Производственный процесс

не должен быть остановлен, иначе будут трудности.

Глядя на то, как толпы людей, выходя из других высотных зданий, покидают

свои рабочие места, Говард почувствовал странный незнакомый трепет в

груди, ему тоже, как и тем, кто уходил, захотелось за короткий промежуток

времени убраться с работы и поскорее оказаться у себя дома.

Быстро повернувшись лицом к Браину, Говард проговорил:

- Там внизу – на улице, много людей, они покидают здания, и нам следует

уходить отсюда. Любые неприятности лучше всего пережидать в своем жилище,

там мы сможем хоть как-то себя защитить.