Дмитрий Троцкий - Арк [litres]

– Пришел в себя?

– Да, – ответил тот, потирая щеку, – не удивлюсь, если весь Таллин ринулся заниматься физкультурой. Впечатляет. В Спорткомитете СССР, случайно, на полставки не калымишь агитатором?

– Некогда, Арк, о таких пустяках толковать и шутеечки выслушивать. Давай сразу к сути, – сказал Абрасакс, устраиваясь в директорском кожаном кресле. – Волею судеб ты частично в курсе наших дел. Поэтому не стану юлить: все очень плохо. Не то чтобы даже плохо – хуже. Все зыбко. Когда все плохо – хотя бы ясно, какую проблему необходимо решать. Но сейчас… сейчас эту проблему невозможно даже сформулировать.

Аркадий опустил глаза в пол и засопел носом.

– Может, будешь наконец откровенным до конца, друг Юра?

Буквально подпрыгнув от злости, Кнопмус стукнул кулаком по столу так, что стоявший на нем графин с водой рухнул на пол, разбившись вдребезги, и заорал:

– Да как же быть откровенным до конца, если я абсолютно уверен в том, что сегодня ночью ты разговаривал с тем, кто эти проблемы нам и создает?

– Тогда для чего эта встреча? Неужто решил поделиться какой-то информацией?

– Нет. Но когда он придет в следующий раз, передашь ему ультиматум.

– А самому не судьба?

Тот покачал головой:

– К сожалению, это невозможно.

Новосибирск, 1979 год

Когда Абрасакс вошел в храмовый зал, то испытал самое большое удивление за все время своего существования.

Перед алтарем на своих традиционных местах сидели князья Севера, Юга, Запада и Востока. Рядом с каждым креслом располагался небольшой столик, на котором обычно стояли напитки, пепельница, табак по вкусу и элитные закуски.

Но сегодня на каждом из столиков лежало по отрезанной голове.

Герион.

Зафаэль.

Маха.

Ксафан.

Абрасакс непроизвольно сглотнул.

– Что это за кунсткамера? – поинтересовался он.

– Позвольте мне, – проскрипел высохший, будто мумия, князь Севера, – на правах старейшего из глав Системы ответить на данный вопрос. Вчера вечером каждому из нас была доставлена прямо на дом голова его личного куратора. Я, например, свою «посылочку» обнаружил в постели, князь Востока – в холодильнике, князь Юга – на рабочем столе, а князь Запада вообще в унитазе. Интересно то, что мы сами не знаем, где будем ночевать в тот или иной день, подобное правило безопасности ввели именно вы, и уже очень давно. У нас возник резонный вопрос: раз даже собственные аватары всемогущий Абрасакс не в силах защитить, то можем ли мы в дальнейшем полагаться на Завет?

– Завет с людьми был заключен, когда еще никакой России не было и в помине, – задумчиво ответил Абрасакс, подойдя к столикам и внимательно рассматривая головы, – вы сначала ответьте: хоть кто-то из вас догадался вызвать экспертную группу, прежде чем брать в руки эти головы?

Тучный князь Запада выдохнул колечко дыма из стоявшего у ног кальяна и пробасил:

– Представьте себе – все. Первое, чему учат преемника с самых пеленок – протоколам основ безопасности. И хотя со временем они меняются, но каждый из нас раньше слова «мама» выучил слово «охрана», это уже на генетическом уровне, видимо. Сразу отвечу – никаких следов, ни проникновений в помещения, равно как отпечатков пальцев, не обнаружено. Нет следов и на… – Он кивнул на стоящую рядом голову.

Тем временем Абрасакс осматривал уже последнюю, четвертую голову – Гериона.

– Да, – вздохнул он, – должен сказать, что, во всяком случае, по поводу останков ваши эксперты правы. Нет вообще никаких следов, даже не ясно, чем головы были отрезаны. Я бы предположил, что воздухом.

Князь Юга усмехнулся.

– Зря смеетесь, князь, – заметил Абрасакс, – это элементарно. Смотрите.

Он сделал маленькое движение в сторону князя Запада, и у того надвое перерезало трубку, торчавшую из чилима изящного кальяна.

– Проявите уважение к мертвым, не курите, пока мы не закончим.

Тот, несмотря на огромный живот, проворно поднялся и поклонился:

– Прошу простить меня.

Демонстрация силы немного охладила горячие умы.

– Так-то лучше. Продолжим расследование. Для начала отвечу сразу: все четверо были вне моего сознания, поскольку выполняли крайне важное поручение, требующее свободы воли, – искали нового Стража. Ни с кем из них без согласия и приглашения я не связываюсь. Стоп… Герион послал мне запрос: были ли в истории женщины-стражи? Одно мгновение я видел окружающее его глазами. Он сидел у костра с Жанной, Марией-Жанной Кофман. Князь Юга, вы должны ее знать, она работает у вас в Кабарде. Немедленно свяжитесь со своими людьми там, организуйте тотальный поиск.

Седовласый кавказский красавец коротко кивнул, поднялся и вышел из зала. Абрасакс же издал странную, свистяще-каркающую трель, от которой у всех заложило уши. Из темноты немедленно показался голован. Он что-то недовольно прострекотал в ответ.

– Говори по-русски, – хмуро попросил Абрасакс.

– Я не чувствовал всех пятерых, включая Жанну, с позавчерашней ночи. Но такое бывало, когда они путешествуют во времени или между мирами. Первыми пропали Герион и Жанна, затем Ксафан с Махой и последним Зафаэль. Не придал этому значения. Такое бывало, – повторился он.

– Погодите, – сказал князь Севера, – раз вы можете путешествовать во времени, то почему бы вам не отправиться на два дня назад и собственными глазами увидеть происходящее?

Прохаживаясь по залу, заложив за спину руки, Абрасакс задумчиво пробормотал:

– Это было бы прекрасно. Просто замечательно. Есть только одно маленькое «но». Князь, вы уже тогда были главой. Помните октябрь семнадцатого?

– Хотите сказать, что…

– Именно. Для тех, кто несколько помоложе, даю небольшой экскурс в историю. Примерно каждые плюс-минус тысячу лет на вашей планете случается небольшой казус. Казалось бы, рядовое событие. Рождается человек, меняющий ход истории. Да сколько таких было за время существования человечества? И вот тут-то и появляется то самое пресловутое «но». Во-первых, это заканчивается крахом Империи. Во-вторых, совершенно загадочным образом гибнут все главы Системы. А новая еще не один десяток, а то и сотен лет пытается восстановить себя, но никогда уже не там, где прежде, а значит, все присутствующие здесь обречены. Все это сопровождается смертью Стража, не оставившего преемника, и… закрытием пространственно-временного континуума на уровне Солнечной системы. Это значит, что гипотетически я могу освободиться от тела, став чистым Разумом, покинуть Землю и переместиться назад во времени. Беда в том, что как только я вернусь в прошлое и попытаюсь попасть на планету, то окажусь ровно в той временной точке, из которой ушел. Вы даже не заметите каких-либо изменений, для вас я даже глазом не моргну.