Андрей Шипилов - И упало Слово

— Такие экономисты у нас есть! — вдруг сказал Корчак, — более того, у нас даже есть готовая действующая экономическая система, в которой нет рабов.

— И где же эта за система? — иронически спросил Дабл Ви, — почему про нее никто не знает? Вы можете ее предъявить?

— Она все эти годы, все эти столетия была у вас на глазах, только вы ее не замечали, — улыбнулся Корчак, — она лежала прямо перед вами, на поверхности уравнения Купермана. Помните, вы рассказывали мне о «поколении гениев», которое решило это уравнение? Так вот, никакого «поколения гениев» не было, это было очередное «поколение дураков». Возможно они и выглядели гениями на фоне предыдущего, еще более глупого поколения, но их ума хватило лишь на то, чтобы решить уравнение, но не хватило, чтобы понять смысл найденного решения.

— Там очень простой смысл, — пожал плечами Дабл Ви, — уравнение Купермана показало, что экономика, которую создал Великий Вождь — обязательно будет саморазрушаться и замещаться другой экономической системой, в основе которой лежит стремление обогатиться. Это и есть то, что называется Коррупцией. Какой там еще может быть смысл?

— Это называется не «Коррупция», это называется «Рынок», — сказала Шарлотта. — То, что эти глупцы приняли за угрозу — это было спасение! Рыночная экономика — это самая эффективная экономическая система, с которой когда-либо сталкивалось человечество. Именно под управлением рынка человеческая цивилизация достигла максимального процветания и величия.

— Особенно это было хорошо заметно на примере нашего пятого управления, — засмеялся Дабл Ви, — уж не хотите ли вы сказать, что то, что устроили эти мерзавцы — это и есть «процветание и величие»?

— А вот это-то как раз была именно «Коррупция», а не «Рынок», — заметил Стар, — эти мерзавцы из пятого управления — это были обычные наши лагерные администраторы, которых Вольные Территории подкупили, чтобы они не препятствовали тому, чтобы добываемая руда уходила налево. Они были рабами по сути и вели себя как рабы, вообразившие себя господами.

— Вольные территории? Вы так называете тот мир, который прячется от нас в этой серой зоне?

— Это они сами так себя называют, — ответил Корчак, — возможно тот мир тоже далек от идеала, но там нет рабства. Производительность труда у них не в разы, и даже не в десятки, а в сотни раз выше, чем в наших лагерях. Их экономика давно превзошла нашу. Они производят намного больше общественного продукта, и это при том, что их мир почти не заселен. У них намного меньше людей чем у нас. Им долгое время неоткуда было брать людское пополнение. Только сейчас у них начался естественный процесс воспроизводства населения и родились первые поколения, появившийся на свет за пределами лагерей. Но у них еще очень и очень мало людей!

— Отлично, — воскликнул Дабл Ви, — значит мы знаем их слабое место! Мы придумаем, как нанести по нему удар!

— Вы не поняли того, о чем сказала Шарлотта, — с легкой укоризной заметила Анна, — я повторю, — они — не угроза. Они спасение! Вы сами только что посетовали, что не знаете, как создать экономическую систему без рабства. А её не надо создавать — она уже есть. Она есть у них! Только всего и надо, что дать нашим рабам их экономическую систему, где они будут свободны и заинтересованы в результатах своего труда. И мир сделает рывок вперед! Цивилизация воскреснет! Надо просто договориться с ними и объединить наши усилия!

— Вы хотите пойти на поклон к врагам? — с изумлением воскликнул Дабл Ви.

— Они не враги! — твердо сказал Стар, — будь они нашими врагами, наши лагеря уже давно бы лежали в руинах. Все средства для этого у них есть! Может они и не друзья нам, возможно, предстоит еще много сделать, чтобы они стали друзьями. Но они — не враги!

— Вы слишком самонадеянны, — гневно сказал Дабл Ви. — Вы легкомысленные и самонадеянные болваны. Вы изучили их в теории, по компьютерным моделям, вы не видели их заводов, их поселений, вы не сталкивались с ними в реальной жизни, и у вас нет никаких доказательств, что ваше представление о них соответствует действительности. И тем не менее вы уже составили план действий на этом зыбком фундаменте, и уже готовы без раздумий запустить его в работу. Я смотрю на вас и всерьез опасаюсь, что вы и вправду запустите, даже если я вам запрещу это делать.

— А если мы уже сталкивались с ними в реальной жизни? — спросила Анна, — если мы уже общались с ними, и знаем про них, как говорится, из первых рук?

— Тогда это еще хуже! — глухо сказал Дабл Ви.

Он встал, подошел к интеркому и вызвал дежурного по лагерю.

— Здесь Дабл Ви. Приказываю немедленно отключить центр Ч ото всех компьютерных коммуникаций и каналов связи. Оставить только одну линию — со мной. Коптеры и вездеходы предоставлять всем сотрудникам только по моему прямому распоряжению.

Он обернулся к собравшимся:

— Прошу не расценивать эти действия, как враждебные по отношению лично к вам. Это просто мера предосторожности, чтобы вы сгоряча не наделали глупостей. Корчак, попрошу сдать Басму́, что я вам дал. Она вам будет возвращена, когда ваша группа возобновит работу. А пока что все вы считаетесь находящимися в творческом отпуске. Отдыхайте!

Корчак переоделся в туалете аэропорта. В кабинку вошел малозаметный гражданский чиновник, а вышел бравый красавец-офицер, лейтенант госбезопасности. Корчак глянул на себя в зеркало и в очередной раз поразился, насколько сильно форма меняет человека.

На мгновенье он снова пожалел, что решился ехать в этой форме. Ему казалось, что так он привлекает дополнительное внимание. Но Анна настояла:

— Когда люди видят человека в мундире, они смотрят именно на мундир, и не запоминают лица. Твой мундир будет хорошо заметен, а сам ты — нет. И кроме того, там, на месте, этот мундир избавит тебя от многих лишних вопросов.

Оставалось только добыть сам мундир. Покидать общежитие без ведома Дабл Ви Корчак теперь не мог. Лейтенантское удостоверение было у него при себе, а вот мундир, упакованный в пакет, валялся в его рабочем кабинете в управлении. Корчак заглядывал туда всего несколько раз за все это время, а мундир вообще больше ни разу не надевал. Теперь мундир был недоступен.

Поразмысли, Корчак пошёл к О’Ниллу, дал ему ключи от своего кабинета и попросил привести «белый пакет слева от двери», не привлекая лишнего внимания, когда тот поедет следующий раз в управление.

— Никаких проблем, — ответил О’Нилл, — я теперь туда по два раза в день мотаюсь, за все про все, остальным-то запрещено без разрешения выходить наружу.

О’Нилл честно выполнил просьбу, привез пакет и отдал его, не задавая никаких вопросов, хотя по его взгляду Ян понял, что тот заглянул в вовнутрь пакета, и любопытство переполняет его.