Виталий Бабенко - Перпендикулярный мир

После воспоминания о случае, происшедшем с Орловым, о северо-финском направлении не могло быть и речи. Оставалось два направления: восточно-японское и южно-итальянское.

Восточно-японское направление пролегало через Рязань, Арзамас, сворачивало к Владивостоку и впадало в японский вулкан Фудзияма. Восточно-японское направление казалось заманчивым. В префектуре Осака братья имели знакомых. Это были красильщица циновок Вакаяма и водопроводчица Маэбаси — те самые две японки, с которыми братья играли в домино и лото в поезде. Общение с японским населением облегчал Аким, по-прежнему работавший референтом-переводчиком с корейского языка.

— Остановимся у Вакаямы?

— Нет, лучше у Маэбаси. Она живет ближе к порту Иокогама, в окрестностях которого находится нужный нам вулкан.

— Подожди, мы же еще не решили, что делать с южно-итальянским направлением. Нужно посмотреть, куда оно ведет.

— Вот смотри, — младший брат повел пальцем по карте, — сперва оно резко направляется к Вильнюсу, потом так же резко поворачивает на Варшаву, вниз по склону через всю Чехословакию течет в Югославию, а оттуда — прямиком в Неаполь, где приостанавливается на два дня и затем непосредственно мчит к Везувию.

— А он действующий?

— Кто?

— Везувий.

— Не знаю, надо посмотреть в справочник.

Братья раскрыли вулканический атлас. На первой странице атласа красными буквами было напечатано:

Многие читатели, которым придется пользоваться настоящим атласом, делают ошибку, полагая, что каждый вулкан действует сам от себя. На самом деле это глубоко не так. Все вулканы мира под землей соединены лавой, которая связывает их между собой и стекает в направлении вулкана Везувий. Там, раз в десятилетие, наводит она страх на города и села современной Италии.

На следующей странице приводилась фотография действующего вулкана Везувий, причем действующего губительно на итальянцев.

Младший брат долго смотрел на фотографию. Ему вспомнилась картина Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Он помотал страницей в разные стороны и сказал:

— Что-то не хочется мне ехать в Италию. Лучше бы мы поехали в Японию.

— Как ты не понимаешь, ведь и лава Фудзиямы тоже течет к Везувию. Так что в Японии нам делать нечего. Нужно ехать в Италию.

Братья помолчали. Старший брат вынул расческу и причесался.

— Ну что, едешь?

— Я, пожалуй, останусь.

— Тогда мне придется ехать самому, — и старший брат ушел, а младший остался стоять на небольшом участке щебня, между двух шпал и двух рельсов, и ветер шатал его легкий парусиновый рюкзак.

В реальной задаче все факты никогда не могут быть известны. Утверждают даже, что когда все факты известны, задача решена. Через два часа младший брат снова увидел своего брата. Он шел по направлению к нему и говорил:

— Произошла ошибка, мы не должны ехать в Италию, мы должны ехать в Пловдив. Ты поедешь со мной в Пловдив?

— При чем тут Пловдив?

— Сейчас я тебе все объясню.

Старший брат включил транзисторный приемник и приложил его к уху младшего. Приемник вещал приятным женским голосом диктора:

«…уместно вспомнить и о болотных течениях. В последнее время болотные вулканические течения соединились в один мощный поток и, приобретя красноватый оттенок вследствие смешивания с лавой…» — тут приемник умолк.

Старший брат постучал в приемник, и он снова завещал:

«…и на территории болгарского города Пловдив исчезает, впадая, по-видимому, в городской водопровод».

— Хорошенькие в Болгарии водопроводы, если туда могут попадать болотные течения из Калуги.

— Старые, вероятно, со времен царя Калояна.

— И что, водопровод ни разу не ремонтировали?

— Ни разу.

— Откуда ты знаешь?

— Я пошутил. Наверное, ремонтировали. Как же это может быть, чтобы ни разу не ремонтировали водопровод. Ну так что, едем в Болгарию!

— Едем. В Болгарию — едем.

— Да, я совсем забыл. В Болгарию ехать, надо билеты покупать. А где мы возьмем деньги на билеты?

— Постой, где мы брали деньги на поездку в Калугу?

— Нам тогда прислал их Модест Павлович.

— Кто этот Модест Павлович такой?

— Я точно не знаю кто, но он нам всегда помогает, если что-то не так.

Братья продолжали идти быстрее, направив головы вперед. Редкие пчелы доносили запах меда с далеких крымских пасек.

Тот, кто никогда не бывал в Пловдиве, по-видимому, может представлять себе этот город только по памяти. Не мог видеть Пловдива тот, кто никогда там не бывал. В данном случае братья обладали преимуществами перед другими, возможно, братьями, предусмотрительно побывав в этом консервном городе.

На рынке они продали рваный тулуп Акима, электроглянцеватель с совершенно (абсолютно) новыми пластинами и усилитель к ним. На вырученные деньги были куплены кирка, две лопаты (одна штыковая, другая совковая) и кожаный чехол, в котором лежало ручное бурило.

Чтобы не таскаться с инструментом, братья сдали его в камеру хранения. На улице Васила Коларова им повстречался Ярошевский, их неплохой знакомый, который имел способность сочинять стихи. Можно было не спрашивать, почему он оказался именно здесь, потому что с Ярошевским случалось и не такое. Он нес с собой толстую пачку блокнотов, крепко перевязанных аптечной резинкой. Видно было, что Ярошевский давно не распаковывал свою пачку, потому что узлы на резинке успели распрямиться. Блокноты были связаны в одну пачку с умышленной целью публикации их содержимого в виде текста одной протяженной песни на музыку к фильмам тоски.

— Давно в Пловдиве? — спросил Ярошевский.

— Один день.

Вслед за этим Ярошевский поинтересовался, как у них с жильем, и предложил им сходить по адресу к одной старушке, живущей в самом центре Пловдива, у которой одно время сам Ярошевский снимал квартиру до тех пор, пока у старушки была корова, кислое парное молоко, которое он так любил. В марте старушка убила корову, и Ярошевский ушел от нее. Старушка купила другую корову, но Ярошевский к ней больше не придет. Ярошевский беззлобно ругнулся, называя старушку старой, выжившей Ярошевского из дома женщиной. Но все же, со смехом на губах, записал им адрес.

— Я считаю, что нам следует обратиться в производственное управление водо-канализационного хозяйства города Пловдива.

— И что ты скажешь?

— Н-н-не знаю.

— Мы можем им сказать, что мы археологи.

— Можно с таким же успехом сказать, что мы албанские ювелиры.

— Не перебивай. Мы археологи и хотим выяснить, где проходят водопроводные магистрали, чтобы не наткнуться на них при производстве работ, запланированных на октябрь месяц учеником заведующего отделом обнаружения и вскрытия недостатков архитектуры прошлого.