Олег Дивов - Модноверие [Антология]

— Што про татар-то слыхать? — поинтересовался Завид.

— Побил татар князь московский Дмитрий на реке Дон, — угрюмо сказал я, — в прошлом году. Да только татары снова придут.

Старик понял без перевода, однако мой тон смутил его. Долго мы сидели молча, и звездный горох катился по иссиня-черному куполу неба над головами. Мерно шуршали волны, пахло прелым брусом, дымом костра, робким спокойствием усталой земли. Какая-то тень скользила над берегом во мраке. Я припомнил омерзительную птицу с человеческим лицом и потянулся за станнером. Матвей заметил, что я напрягся, и словно невзначай обошел костер. Теперь между нами и лесом был огонь.

Завид вскочил на ноги:

— Белько! Ты пошто там хоронисся? Иди сюды, малятко. Иди, баской.

По песчаной спине дюны в круг света соскользнул юноша, почти мальчик. Его волосы были белыми, как пенька, лицо холодное, бледное. Альбинос, с удивлением понял я. В отличие от старика парнишка был одет аккуратно, в чистую крестьянскую рубаху и штаны, на ногах — новые кожаные бахилы. Белько медленно опустился на бревно рядом с дедом и безучастным взглядом уставился на нас.

— Хейл, — приветственно поднял руку Нестеров.

— Хлебни бражки-от, Белеюшко, — глуповато хихикал старый волхв, подавая чашку юноше, — скусна медовуша, солодка.

Не люблю сюсюканья. Матвей чиркнул зажигалкой, закурил. Белько механически отхлебнул из чашки и, не моргая, смотрел на дымящую табачную палочку в пальцах Нестерова.

— Немовля ен у мя, — жалостливо сообщил Завид.

От холодного взгляда Белько мне стало не по себе. Я встретился с парнишкой глазами и попытался ввести его в транс. Сквозь тихое потрескивание костра я слышал подобострастное лопотанье волхва и шум волн. Белько не отводил глаз. В его взгляде не было ни страха, ни злобы — вообще никаких эмоций. Черт его принес, с легким раздражением подумал я.

— Во досюлишны-от веки, во которы-то давно шнылеты, — старик, душа нашей странной компании, принялся за длинную малопонятную сказку, — унесло во пылко морьско голоме коць с поморья…

Золотая монета на кончике моего указательного пальца крутилась волчком (Завид покосился на нее с ужасом — вот нормальная реакция). Белько равнодушно скользнул по монетке взглядом и снова уставился на мое лицо. Холодный ручеек предчувствия побежал по моей спине. Мальчишка не поддавался, я не мог его контролировать. Значит, мысленно выдохнул я, остается станнер как последнее средство.

Я отвел глаза.

Схоронившийся неподалеку древний бог знает об опасности, исходящей от нас, он старается не оставлять следов. Но небольших эманаций силы он избежать не может. Так и возникает вокруг него странный, причудливый мир, маленькая биосфера, в которой навещает людей птица с красивым женским лицом, играют на лунных полянах призрачные девы, рождаются в обычных семьях странные дети с пустым взглядом и нечеловеческой психикой. По таким признакам мы, разведчики, и находим схрон, но эти существа опасны, они защищают врага, шпионят для него. Мстят за него.

— Оставьте нас, — велел я, — надо ложиться. Ночь коротка.

Заросший соснами берег уступами спускался к бухте. Здесь, среди покрытых тиной валунов, тихо плескали прозрачные волны. Я обернулся — деревня осталась далеко слева, покосившийся купол церкви отсюда казался сделанным из спичек. Небо скрыли низко летящие облака.

— Неприятное место, — Матвей с сигаретой в зубах задумчиво смотрел на буро-песчаный пляж, покрытый обломками дерева и мертвыми чайками.

— Сюды, сюды, — старик тянул его вниз, поминутно оглядываясь и моргая влюбленными черными глазками.

Капище открылось внезапно — сосны расступились, и мы оказались на поляне, с трех сторон окаймленной лесом, с четвертой — морем. Высокий, как телеграфный столб, искусно вырезанный из дерева идол грозно уставился круглыми бельмами на пришельцев. Он высился в центре трех кругов с возрастающим диаметром, выложенных из гладкого, обточенного морем камня. Повсюду виднелись белые трубки костей: следы жертвоприношений.

— Все-таки Перун, — присвистнул Матвей.

— Камеру доставай, братец, — сипло сказал я.

Наш проводник простерся ниц перед кумиром, что-то бессвязно бормоча. Серебряный шарик видеокамеры выпорхнул из Матвеева рюкзака, словно стрекоза повис над головами.

— Группа четыре, сектор зеленый С-451, второй день, — надиктовал я, сдерживая дрожь в голосе, — условный квадрат четыре-шесть. Предположительно обнаружение объекта «Альфа». Повторяю, обнаружен «Альфа»!

Ах, жаль нельзя кинуть связь через века, порадовать Ковальчука уже сейчас. Невероятная, сказочная удача! Предположительно — это я из осторожности. Конечно же, сам Перун. Именно мы нашли его, я и Нестеров. Столько месяцев изматывающей работы, и вот он результат, наконец.

Матвей стоял на коленях над рюкзаком.

— Что у тебя там?

— Все хорошо, — преувеличенно бодро ответил он.

Я сделал шаг вперед и увидел.

— Ты сошел с ума, Мотя.

— Об одном прошу тебя, Ратко, — подержи деда в сторонке. Он может все испортить.

— Братец, ты ведешь себя непрофессионально.

— Извини, дружище. Сам мне потом спасибо скажешь.

Он ловко откусил кончиками ножниц серную нитку фонарика, аккуратно вставил в заранее извлеченный из станнера аккумулятор. Теперь в руке его была бомба огромной разрушительной силы.

— Матвей, давай вместе еще раз все обсудим, — без надежды сказал я, — ты же простой переводчик…

— Не стоит недооценивать меня, Ратко.

Я огляделся. Старик, ничего не подозревая, бил поклоны. Над ухом пчелкой зудела видеокамера. Что же, значит, это произойдет здесь, на пустынном берегу. Хорошие декорации для драматической развязки. Жаль, нет зрителей, чтобы оценить.

— Да ты не сможешь его призвать, — внезапно сообразил я, — кричи не кричи, он спит себе где-нибудь на глубине и тебя не услышит.

Матвей медленно пятился к берегу, искоса поглядывая на гладкие загривки волн.

— Не станешь же ты глушить его, как рыбу динамитом, — я рассмеялся.

Нестеров бережно поставил аккумулятор — серебряную свечу в тонкой обмотке фитиля — на камни. Пустой и бесполезный теперь станнер раскачивался на его бедре, ударяя стволом по колену. О, знай я тогда, с чем мы сейчас столкнемся — нашел бы способ остановить Матвея. В конце концов, применил бы силу.

— Поклонитессе великому, — торжественно воззвал Завид.

— Это мы с радостью, — ответил Нестеров.

Он щедро плеснул на идола жидкостью для розжига дров, чиркнул зажигалкой.

Кумир вспыхнул вмиг — снизу доверху.

За спиной у меня взревел таежным медведем волхв. Предсказуемая реакция. Я вынужден был навалиться на него и многое пропустил. Когда мне удалось скрутить рычащего старца, вода в бухте уже кипела.