Клиффорд Саймак - Город. Сборник рассказов и повестей

Забавная ситуация. Голый гуманоид выходит из джунглей и грозится расправиться с изыскательской партией человечества. Фантазер.

Однако ни на одном обращенном к Декеру лице не было улыбки.

– Не позволяйте себя запугать.

– Тем не менее, – заявил Уолдрон, – нужно принять все меры предосторожности.

Декер кивнул:

– Аварийный режим. Немедленно. Базу не покидать, пока не убедимся… не убедимся…

Его голос дрогнул. Пока не убедимся в чем? Что голый дикарь из дикого леса – без всяких признаков цивилизованности и культуры – одолеет группу, защищенную кольцом защиты, машинами, роботами и штурмовиками, которых всю жизнь учили мгновенно и безжалостно уничтожать все, что окажет хотя бы намек на сопротивление?

Смехотворно!

Однако в глазах дикаря светился разум. Там светились ум и отвага. Он стоял в окружении Чужих – а земляне были для него Чужими – и не отступал. Он смотрел в лицо неизвестному и говорил то, что было сказано, – а потом ушел с достоинством, которым по праву мог бы гордиться любой землянин. Должно быть, он понял, что чужаки прибыли издалека, что они не из его родного мира: ведь он сказал, что им не следовало прилетать. Он понял, зачем нужен ментограф и как им пользоваться; впрочем, чего было больше в его поступке: ума, храбрости или невежества – сказать пока невозможно. Трудно найти меру для нечеловеческого разума.

– Что думаете? – спросил Уолдрона Декер.

– Придется удвоить внимание, – спокойно ответил антрополог. – Просчитывать каждый шаг. Предпринимать все мыслимые меры предосторожности, раз уж дело обстоит таким образом. Впрочем, бояться совершенно нечего; мы справимся.

– Он нас запугивал, – сказал Диксон. – Хотел, чтобы мы отсюда сбежали.

Декер покачал головой:

– Вряд ли. Страх тут ни при чем. Он просто сказал то, в чем уверен.

Работа продолжалась. Нападений не было.

Джеты с ревом бороздили воздух, картографируя территорию. Полевые партии выходили на маршруты, хоть и с удвоенной предосторожностью. Их сопровождала объединенная охрана из легионеров, роботов и машин, которые прорезали и прожигали каждый клочок местности, показавшийся хоть в чем-то подозрительным. В дальних точках подняли метеозонды с радиопередатчиками, и телеграфный аппарат на базе стрекотал не умолкая, принимая сведения со всех сторон.

Потом в дело вступили новые полевые партии; им надлежало более детально исследовать выбранные участки.

Ничего не происходило.

Шли дни.

Недели.

Под неусыпным надзором легионеров, роботов и механизмов изыскатели работали со всей возможной скоростью, чтобы побыстрее убраться с планеты.

Обнаружили и нанесли на карту залегание угольного пласта. Нашли месторождение железа. В западных горах наткнулись на радиоактивные руды. Ботаники выявили двадцать семь видов съедобных фруктов. По базе носились местные зверушки; их отловили в качестве образцов, а потом оставили себе домашними любимцами.

Посетили деревню проволочных человечков.

Несколько примитивных хижин. Никакой гигиены. Никакой агрессии.

Делегацию возглавил Декер. Для этого он даже покинул свой командный пост под полосатым навесом.

Земляне заходили в поселение аборигенов с опаской, держа оружие наготове. Они старались двигаться не слишком быстро, чтобы не встревожить местных, и говорить медленно, чтобы никакой жест или даже движение губ нельзя было принять за признак враждебности.

Местные застыли в дверных проемах своих хижин. Смотрели – молчаливые, неподвижные. Наблюдали, как земляне шагают к центру деревни.

Роботы установили стол и положили на него ментограф. Декер сел и надел гарнитуру. Остальные члены делегации собрались вокруг. Ждали.

Так прошел час. Никто из аборигенов даже не шевельнулся. Никто не изъявил желания взять вторую гарнитуру.

Декер утомленно снял наушники.

– Бессмысленно. Ладно, идите фотографируйте. Вообще, делайте что хотите. Только не злите местных. И ничего не трогайте, я вас умоляю.

Он вынул из кармана платок и вытер вспотевшее лицо.

Подошел Уолдрон и склонился к начальнику.

– Каково, а?

Декер покачал головой:

– Меня не отпускает мысль… Да нет, ерунда. Не может быть. Наваждение какое-то.

– Да, – кивнул Уолдрон. – Бывает, что самая несуразная идея застревает в голове, как клещ.

– Идея? Ну да. По-моему, они сказали нам то, что обязаны были сказать. И на этом их желание иметь с нами дело закончилось.

– Ах, вот что!

Декер кивнул:

– Забавно. Просто пришло в голову ни с того ни с сего. Ну не может же такого быть!

– Я уже ни в чем не уверен, – признался Уолдрон. – Здесь все не так. Заметьте, что железных орудий труда у них нет. Вообще ни следа металла. Кухонная утварь из камня, те немногие инструменты, что мы обнаружили, тоже из камня. И однако культура присутствует. Культура есть, а металла нет.

– Они умны, – сказал Декер. – Обратите внимание, как они за нами наблюдают. Без страха. Спокойно и уверенно. Почему они невозмутимы? И тут парень, что явился на базу. Он знал, как обращаться с гарнитурой.

Уолдрон вздохнул.

– Пора возвращаться, похоже. Темнеет… У меня встали часы. Сколько времени, Декер?

Декер поднес руку к глазам, и Уолдрон услышал сдавленное восклицание.

Декер медленно поднял голову. Произнес едва ли не шепотом:

– У меня тоже встали.

На мгновение они застыли, ошеломленные тем, что нельзя считать совпадением. Затем Уолдрон резко выпрямился и развернулся к людям и роботам.

– Общий сбор! – закричал он. – На базу! Живо!

Сбегались люди, роботы занимали места по тревожному расписанию. Колонна двинулась. Местные так и остались в дверных проемах, глядя отряду вслед.

Декер на своем раскладном стуле слушал, как ветер мягко и задорно играет полотнищами навеса. Фонарь над головой покачивался, создавая игру скользящих теней; временами казалось, что это тени живых существ. В углу павильона замер робот, бесстрастный и неподвижный.

Декер флегматично поворошил пальцем лежащую перед ним горку шестеренок и рычажков.

Зловещая ситуация, подумал он. Зловещая и очень странная.

На столе находилось то, что раньше было начинкой часов. Не только их с Уолдроном часов – остальных тоже. Все часы встали, все отказывались измерять время.

Давно опустилась ночь, но на базе никто не спал. Осмысленная планомерная деятельность сменилась лихорадочной суетой. Бесцельно слоняющиеся люди попадали то в тень, то в пятна ослепительного света от прожекторов, развешанных роботами сразу после прилета. Люди утратили опору, потеряли уверенность в себе. Не было чего-то конкретного, на что можно ткнуть пальцем и сказать: вот этой штуки надо бояться. Нельзя даже махнуть рукой в определенную сторону и заявить: вы ищете тяжелую поступь судьбы? Это вон там.