Шлифовальщик - Ложка дёгтя

— Нормализующий? — продолжал гадать стажёр.

— Попал! — с издёвкой хмыкнул я. — Тем более, что других видов не бывает. А почему нормализующий?

— Потому что он применяется для миров, свернувших в сторону от стадии общества потребления. Социалистические, коммунистические, коммуноподобные…

— Ладно, не перечисляй, — остановил я Виталика. — Расскажи-ка лучше, какую методику ты применил бы к Миогену.

Новичок покряхтел и выдал:

— «Болевые точки»?

— Господи, чему тебя учили пять лет?! Принцип «болевых точек» — это общая методика для любого дилапинга, хоть прогрессорского, хоть нормализующего. Мы ищем болевые точки в обществе, нажимаем на них, общественные устои разваливаются… В этом сама суть работы дилапера — найти болевые точки и надавить на них. Для коммуноидных обществ этот принцип называется «ослиным». Слышал?

— Нет…

— В древности был один детский писатель. Он в одной книжке описал коммунистическое общество, Солнечный город назывался, что ли. Там жители были умненькие и праведные, как здесь. Так вот, три осла, превращённые в людей, за короткое время совратили всё тамошнее общество своими идиотскими выходками. И у них, самое интересное, нашлась масса последователей.

— Понял! — обрадовался Виталик. — Коммуноидов можно совратить всякой пошлятиной!

— Умница! Чем, по-твоему, будем совращать? Голыми бегать по улицам?

— Не, ну это… — засмущался стажёр.

— Я тебя отправлю стриптиз показывать, — пригрозил я новичку, — если ничего не придумаешь.

— Стриптиз ты сам придумал! — огрызнулся Виталик, осмелев. — Зачем обязательно голыми? Есть тысяча других способов. Хотя бы метод «бус и зеркал». Или метод «огненной воды»…

— «Бусы и зеркала» хороши при прогрессорском дилапинге. И «огненная вода» тоже. Мы, конечно, тоже устроим «товарную наживку» — Ант ведь на джинсы клюнул. Но она годится для быдла.

— А разве в коммунистическом обществе есть быдло? — удивился стажёр.

— Быдло есть при любом строе. Быдло бывает рабочее и творческое. Последнее считает себя небыдлом. Так вот, товарную наживку можно устроить рабочему быдлу. А вот с творческими людьми мы поступим по-другому. Мы их соблазним двумя вещами.

Я выдержал паузу, ожидая, что Виталик сам догадается, что это за вещи, но он промолчал.

— Интеллигенция жаждет двух вещей: свободы и правды, — объяснил я, не дождавшись ответа. — «Интеллигентная паранойя» — это когда творческому человеку кажется, что ему не дают свободы творчества и что власти скрывают правду. На это и будем давить.

Я не стал перегружать новичка информацией. Он, скорее всего, не знал о «парадоксе дерьма в среде интеллигенции». Суть в том, что интеллигенция, если её не контролирует общество, начинает писать дерьмо, рисовать дерьмо и изобретать дерьмо. Словом, самовыражаться. Мы нажмём на чувства свободы, интеллигенция вытребует себе этой самой свободы и начнёт выдавать дерьмо в промышленных масштабах. А нам это и нужно: одурев от такого количества «шедевров», общество перестанет понимать разницу между настоящим искусством и дерьмом, начнётся разброд и шатание. С быдлом ещё проще, у неприхотливых нетворческих людей нужно разбудить животные инстинкты разной низкопробной пошлятиной.

— А если не получится? — задал странный вопрос Виталик. Но я в теории собаку съел, меня не так просто поставить в тупик.

— Всё уже давно придумано и опробовано, стажёр. Слышал про единый принцип недовольства? В любом обществе всегда есть процент недовольных: хоть в коммунистическом, хоть в первобытнообщинном.

— Чем же коммуноиды недовольны? — удивился стажёр. — Всё бесплатно, жизнь спокойная…

— Это и утомляет больше всего. Называется синдром усталости от спокойной жизни. Людям хочется борьбы, потрясений, побед, подвигов, приключений. Вряд ли коммунистическое общество может порадовать бурной интересной жизнью своих граждан. А почему? Потому что, согласно диалектике, в бесклассовом обществе отсутствует борьба противоположных классов, а, следовательно, отсутствует развитие.

Вздрагивая на словах «диалектика» и «противоположности», Виталик внимательно слушал меня.

Меня прорвало на монолог из-за паршивого настроения. Дело в том, что при всём своём богатом опыте дилапинга, я ни разу не дилапировал коммуноидые миры: ни коммунистические, ни социалистические. У дилаперов по поводу коммуноидных обществ мнения расходились. Одни говорили, что коммуноидов дилапировать необычайно трудно: отсутствует жажда наживы — самое естественное человеческое чувство. Другие говорили, что, наоборот, коммуноиды очень легко клюют на всякие «бусы и зеркала»: лейблы, товарные знаки и надписи на английском.

Мне лично гораздо больше нравятся рабовладельческие общества. Если там не глупить при зацепах, удачно адаптироваться, то можно дилапировать с большим комфортом. По ассортименту развлечений и грязных удовольствий нет миров, равных рабовладельческим. Если бы я не решил купить себе домик на берегу моря, то переселился бы в такой мир и до конца дней тратил бы свои накопления на разные непотребства. Эх, мечты, мечты!

Я не стал пугать Виталика тем, что, помимо дилапинга, нам придётся параллельно заняться ещё одним интеллектуальным занятием: искать предприятия, изготавливающие средства производства. Проще, заводы, на которых изготавливается онтроника. Если это общество коммунистическое, то онтронные заводы должны быть в руках народа, а, значит, надо готовить массы к будущей приватизации. Ну, а кто приватизирует эти предприятия, думаю, и ежу понятно — наши ушлые и тёртые земные капиталисты, олигархи, эффективные хозяева. Есть такой дилаперский приём — миф о Хозяине, который постепенно внедряется в умы аборигенов. Мол, придёт загадочный Хозяин, который наведёт порядок и жизнь наступит совсем сладкая. Но для этого надо доказать миогенцам, что их теперешняя жизнь — серая и унылая. Для этого и проводится товарная наживка — демонстрация ярких земных товаров со всякими брендами-трендами.

Товарная наживка — только первая стадия дилапинга. Метод основан на принципе «запретного плода». Суть — вброс товаров-наживок, будящих в строителях светлого будущего жажду обладания и сопутствующие зависть и разочарование от серой окружающей действительности. Для нетворческих слоёв населения обычно вбрасывается продукция, будящая простые животные радости — похабная продукция (журналы, фильмы) разной степени эротичности, новые сорта алкоголя и самые раскрученные образцы поп-культуры. Творческой интеллигенции (дерьмоинтеллигенции, как мы её называем) предлагаются «статусные» товары — продукция, не представляющая реальной ценности, но придающая обладателю определённую богемность: курительные трубки, статуэтки из эбонитового дерева, глиняные маски и прочий хлам.