Сергей Дмитрюк - Чаша Отравы

— Представляю, — кивнул я. — А сейчас единственной доступной тропкой туда остаётся наш сон. Ведь так? Тогда вы правы, и его можно рассматривать в некотором роде как отделение души от тела человека.

— И даже не в «некотором роде», а в самом прямом смысле этого слова, — подтвердил Тэн Хоори. — Только это «отделение» не является полным, иначе бы наступала смерть. Определённая связь, как я уже говорил, всё же остаётся, и она обеспечивает возможность, как продолжения жизни организма, так и быстрого пробуждения при необходимости.

— Давайте с вами немного пофантазируем, — предложил энерготерапевт. — Вернёмся к моему образу исследователя, прибывшего из иного мира на своём корабле. Развивая его, можно представить себе такую картину: некий оператор сидит за управлением сложной машины. Для успешной работы этой машины необходимо периодически уменьшать нагрузку на её системы. Однако выключать полностью её нельзя. Почему? Потому что от этой самой машины зависит благополучие и жизнь самого оператора. Поэтому ему необходимо обеспечивать некий минимальный режим работы этой машины. Как вы думаете, что в таком случае будет делать такой оператор?

— Думаю, при окончании очередной фазы работы машины в режиме полной нагрузки оператору разумнее всего перевести её системы в режим, обеспечивающий уровень работы, необходимый для быстрого включения машины при возникновении какой-то потребности или опасности.

— Всё верно, — одобрительно кивнул Тэн Хоори. — Наш воображаемый оператор включит системы автоматического управления машиной, аналогичные ОЭС (охрана электронных связей) космического корабля. Эти системы и обеспечат тот самый, минимальный режим. А затем оператор уйдёт заниматься своими делами. Если перенести этот этап на фазы человеческого сна, то он будет соответствовать медленной фазе, в которой связь нашего оператора-души с машиной-телом сведена до минимума. Душа-оператор будет лишь готова быстро воспринять «сигнал тревоги» и вернуться к управлению. При этом деятельность души-оператора ни как не связана с необходимостью соотносить свои движения с конструкцией машины-тела и логикой, заложенной в её систему управления. Собственно, это мы и наблюдаем на деле, как выключение логического сознания, высшего уровня психики. Во сне на первый план выступает подсознательная область. В нашей с вами иллюстрации это действия оператора, не связанные с машиной.

— Но ведь наступит момент, когда станет необходимым снова включить «машину»!

— Да. Но опытный оператор при обращении с машиной, которая обладает сложными системами и подсистемами, не будет сразу включать её на полную мощность. Такое происходит лишь при экстренном пробуждении. Наш же оператор вначале проверит правильность функционирования отдельных узлов и систем управления в машине — такие рутинные регламентные работы. При этом проверка подсистем может быть произвольной и носить несколько хаотичный характер.

Машина же при таком «нажатии» на различные кнопки и рычаги, реагирует так же хаотично. Что мы собственно и можем видеть, рассматривая физиологические характеристики сна — всё те же хаотические движения и всплески активности различных органов человека во время фазы быстрого сна. Можно сказать, что душа проверяет готовность тела к дальнейшей работе. Если тело достаточно отдохнуло, то душа инициирует процесс пробуждения. Если телу ещё требуется отдых, для полного восстановления работоспособности, «оператор» опять отходит от «машины» и наступает новый цикл сна.

— Получается, что в фазе быстрого сна душа как бы осуществляет «контрольную проверку» функционирования тела?

— Точно так, — снова кивнул Тэн Хоори. — Кроме того, от цикла к циклу происходит сокращение фазы медленного сна и увеличение фазы быстрого сна — душа постепенно завершает свои дела и готовится к включению «машины».

— Получается, что душа во время сна уходит в другой пространственно-временной мир?

— Отбросив телесную оболочку, но сохраняя свою целостность, душа перемещается в духовно-нематериальную вселенную. Не случайно издревле проводили аналогии между сном и смертью. Духовно-нематериальный мир и есть тот самых «потусторонний мир» — обиталище духов и богов. А сон в полной мере даёт нам представление о способности души к самостоятельному существованию в этом мире ещё при жизни человека. Одним из доказательств этого может служить сохранение во время сна рефлексии. Самосознание собственного «Я» присутствует у каждого из нас во сне. Более того, можно не просто ощущать свою самость, а целенаправленно развивать эту способность, активно реагируя на объекты и события сновидения. Изучая подобные явления, я пришёл к выводу, что они дают нам возможность по характеру деятельности психики человека во время сна судить о тех свойствах его души, которые минимально связаны с характеристиками его физического тела и обусловлены природой самой души.

— Это вы сейчас обо мне? — грустно усмехнулся я. — Может быть во мне «пробудилась» чья-то чужая душа?

Тэн Хоори остановил на мне внимательный взгляд.

— Варианты могут быть различными, — серьёзно сказал он. — Каждую ночь от рождения до самой смерти мы проводим в нематериальном мире и, изучая свойства человеческой души, можно понять свойства этого мира, в котором она находится во время сна. В сновидениях мы чаще всего имеем дело с нашим собственным внутренним миром. Тем не менее, этот мир является неразрывной частью духовно-нематериального мира в целом. Значит, в сновидениях должны проявляться свойства именно этого мира. Вы со мной согласны?

— Да.

— Вся структура сновидения складывается из внутренних мыслеобразов, но сновидение никогда не выражает альтернативу «или-или», а всегда содержит оба компонента, и эти компоненты вполне равноправны между собой. Противоречащие друг другу представления в сновидении выражаются одним и тем же элементом. О чём может говорить такой эффект слияния альтернатив? Очевидно, он свидетельствует о взаимодействии образов сна по всё тому же резонансному принципу, и этот принцип, наиболее, отчётливо прослеживается в самой структуре сновидения в целом, и в процессе формирования единой картины сновидения.

— Постойте-постойте! Но общность элементов сновидения это ведь не что иное, как общность каких-то характерных черт образов, из которых оно состоит! — неожиданно догадался я.

— А образы, как я уже сказал, это объекты духовно-нематериального мира, взаимодействующие между собой по законам этого мира. Значит и взаимодействие это должно носить резонансно-диссонансный характер, — закончил за меня энерготерапевт. — То есть, в случае совпадения определённой части их «собственных частот», можно ожидать взаимного притяжения таких образов. В случае же отсутствия такого сходства — их взаимного отталкивания.