Сергей Дмитрюк - Чаша Отравы

— То есть, примерно тридцать-пятьдесят тысяч лет назад с нашей планеты странным образом исчезают все другие родственные нам виды и подвиды, — спокойно пояснила Эйго. — Самые последние находки неандертальца, например, можно датировать временем в двадцать восемь тысяч лет до новой эры. И эта странность совершенно необъяснима, поскольку на протяжении всей истории человеческого рода на Земле параллельно сосуществовало по несколько видов наших далёких предков.

— А не может ли это быть результатом глобальных изменений, произошедших на нашей планете перед Мировым Воссоединением? — задался вопросом я, с интересом глядя на экзобиолога.

— Вы имеете в виду возможность утери многих данных в результате многочисленных катастроф и последней войны? — переспросила Эйго и уверенно покачала головой: — Нет, это совершенно исключено! Во-первых, мы имеем достаточное количество сохранившихся научных данных, опираясь на которые, можно делать вполне конкретные выводы. А, во-вторых, наши современные исследования подтверждают достоверность всех прежних результатов. Например, исследования ДНК дают нам основания говорить о нескольких последовательных волнах миграции древних гоминидов, постепенно расселявшихся по нашей планете. Первая такая волна миграции древнейших азиатских архантропов произошла почти два миллиона лет назад из Африки. Их кровь до сих пор течёт в наших жилах. Затем был второй исход около шестисот пятидесяти тысяч лет назад и ещё один — последний, третий. При этом обмен генами между евразийскими и африканскими популяциями наших предков практически никогда не прекращался, хотя и был сильно затруднён большими расстояниями.

— Получается, что древнее человечество было не совокупностью отдельных изолированных популяций, а представляло собой относительно единое сообщество на протяжении очень длительного времени? — сделал вывод я.

— Получается так, — согласно кивнула Эйго.

— Скорее всего, на определённом этапе своей истории изолированные популяции всё же имели место, — заметил Акира. — Об этом нам, в частности, сообщает и «Книга Дзиан»: « Семь воинств, Волей рождённые Владыки, побуждаемые Духом Жизнедателем, выделили из себя людей, каждый в области своей ». Эти строки можно рассматривать как намёк на подобную возможность.

— Я бы сказала, что эти строки подтверждают правильность выводов наших учёных о существовании того самого периода времени — пятьдесят тысяч лет назад — о котором я говорила, — твёрдо сказала девушка-экзобиолог. — В древности многие антропологи и палеонтологи называли его «бутылочным горлышком», через которое не смогла протиснуться многочисленная популяция гоминидов, составлявших все боковые ответвления и тупиковые виды. Тогда на Земле остался лишь один вид — Homo Sapiens Sapiens… То есть мы с вами, — улыбнулась Эйго. — И появление его было не просто непостижимой загадкой, но оно представлялось до сего дня совершенно невероятным. Подумайте сами: в течение миллионов лет происходит лишь слабый прогресс в обработке каменных орудий. И вдруг появляется вид с объёмом черепной коробки вполовину больше прежнего, к тому же, обладающий способностью говорить и со сравнимой с нами анатомией тела!

Эйго обвела присутствующих торжествующим взглядом.

— Что же дальше? В силу необъяснимых причин этот вид продолжает жить примитивной жизнью, пользуясь каменными орудиями ещё в течении ста шестидесяти тысяч лет и лишь сорок тысяч лет назад претерпевает свой главный переход — переход к современным формам поведения. Спустя ещё три десятка тысячелетий он расселяется по всему земному шару, и за последующую тысячу лет научается вести сельское хозяйство, разводить скот, строить жилища, жить оседлой жизнью в городах. А ещё через шесть тысяч лет выходит в глубины Солнечной системы!

Девушка-экзобиолог на секунду приостановилась, словно, удивляясь сама себе.

— Как такое могло случиться?.. Как учёный, я могу исходить лишь из мысли, что эволюция человеческой цивилизации является, прежде всего, следствием эволюции сознания составляющих её индивидов. Из этого заключения мы неизбежно приходим к вашим базовым выводам, Акира, и тогда нам придётся резко сократить сроки существования человечества до времени существования неоантропов. Это те самые пятьдесят-шестьдесят тысяч лет — сроки, в которые мы отмечаем явные признаки чьего-то стороннего вмешательства в генетику наших далёких предков!

Эйго доверчиво посмотрела на экзоархеолога.

— И нулевой точкой в истории человечества тогда становится появление механизма абстрактного мышления, о чём могут свидетельствовать те же предметы древнего искусства, — согласился с ней тот. — Их возраст в среднем составляет тридцать пять тысяч лет. А активное, скачкообразное развитие мышления у человека, как мы видим, становится результатом цивилизаторской деятельности наших с вами «богов», — улыбнулся экзоархеолог.

— Постойте! — вдруг воскликнул Иллик Шелли. — Но ведь динозавры погибли шестьдесят пять миллионов лет назад. А первые разумные гоминиды появились на Земле самое раннее — два миллиона лет назад. Как же можно связывать между собой неких разумных рептолоидов и, скажем, тех же неандертальцев? Ведь между ними лежит пропасть времени!

Юноша недоумённо посмотрел сначала на экзоархеолога, затем на Эйго.

— С одной стороны ты прав, — спокойно произнёс Акира. — Но с другой мы с вами имеем свидетельства в виде тех же камней Ики, на которых запечатлены картины совместной жизни ящеров и человекоподобных существ… Что это может доказывать? Я думаю, что камни Ики не подделка, и на них изображены вполне реальные сцены из жизни какой-то цивилизации, в которой происходило совместное развитие двух видов.

— Но где же следы этой цивилизации? — не унимался Иллик. — Ведь мы не находим абсолютно никаких останков этих самых таинственных «человеко-ящеров»! Хотя их внешний облик и строение скелета должны были довольно сильно отличаться от человеческих, судя по тем же описаниям в мифах. Не могло же, в самом деле, их цивилизацию полностью смыть Потопом? Что-то от них должно было остаться!

— Это может казаться странным, но поразительным образом в земле сохранилось значительно меньше ископаемых останков, чем мы можем предполагать, исходя из гипотезы о постоянной эволюционной смене одних видов другими, — рассудительно заметила Эйго. — Несомненно, существует прямая зависимость между общей численностью вида, продолжительностью его существования и географическим ареалом обитания, с одной стороны, и вероятностью сохранения его в ископаемом состоянии с другой. Хорошо приспособленный к конкретным условиям среды, а поэтому многочисленный вид животных, как правило, не способен к существенным эволюционным изменениям при смене условий. Наиболее вероятная форма эволюционных изменений — это быстрые преобразования малочисленных и географически изолированных популяций. Таким образом, даже с чисто математической точки зрения, вероятность обнаружить останки представителей какого-либо вида тем меньше, чем меньше была численность этого вида.