Сергей Дмитрюк - Чаша Отравы

— О военной опасности со стороны Гивеи? — ещё больше изумился я.

— Да. А по поводу научной «неразвитости» Сообщества… Вспомни живой пример из истории Земли, когда императорская Япония ещё в начале двадцатого века усиленно скупала или просто крала по всему миру патенты в самых различных отраслях науки и техники. Тогда все тоже не придавали этому особого значения, пока, на рубеже двадцатого и двадцать первого столетий, феодальная Япония вдруг не превратилась в высокоразвитую технологическую державу.

Думаю, подобное может вполне произойти и сейчас, прямо у нас под носом, и если мы будем столь недальновидными, то это обернётся для нас большой трагедией. Поэтому у нас есть только два пути избежать этого: либо воспрепятствовать этому процессу, либо самим быть во всеоружии, быть готовыми дать отпор любой агрессии извне.

— А что вы подразумеваете под термином «воспрепятствовать»? — насторожился я, внимательно глядя в ледяную глубину глаз Громова.

Но на его лице не дрогнул ни один мускул. Только губы слегка тронула грустная улыбка.

— Позволь старику не отвечать на этот вопрос… Ведь я могу попросить тебя об этом?

Он склонился ко мне, всматриваясь в моё лицо.

— Ответить полностью откровенно сейчас я тебе не могу, а успокаивать тебя полуправдой мне не хотелось бы. Могу лишь сказать пока то, что с некоторых пор возможность нужного нам исхода событий тщательно изучается нашими людьми и здесь, на Земле, и там, в Сообществе.

Громов снова замолчал и слегка повернул голову в сторону окна, словно опасаясь, что наш разговор может услышать кто-то посторонний.

— Не знаю, не знаю, — в раздумье произнёс я, борясь с противоречивыми чувствами, охватившими меня. — Если смотреть на вещи трезво, то любая космическая война ещё более расточительна и бессмысленна, чем обычная. Сколько ресурсов и сил нужно потратить, чтобы вести такую войну продолжительное время… И ради чего? Полезные ископаемые? Перенаселение?.. Но пополнять ресурсы таким способом — ещё большее расточительство для любого общества, а тем более для гивейского! Даже мы отказались от подобных идей ещё три века назад. Перенаселение Сообществу тоже не грозит, насколько я знаю… Тогда для чего всё это? Может быть, Менгеша и Совет ошибаются в своих выводах?

— Есть ещё одна возможная причина, — спокойно сказал Громов. — Это стремление к вселенскому господству. Безумная фашиствующая тенденция к уничтожению всего самого прекрасного, умного и светлого, что создано людьми, к уничтожению добра и красоты в любом их проявлении. «Стрела Аримана», как назвал эту тенденцию один древний философ. А теперь представь себе, что может случиться, если в руках таких вот безумцев окажется некое оружие, против которого у нас не будет адекватной защиты или ответа? Тогда на карту будет поставлена судьба всего трех миллиардного человечества.

— Получается, вы возлагаете на меня обязанность получения древних знаний о каком-то всеразрушающем оружии богов?

— Нет, что ты, — мягко улыбнулся Громов. — Этим будут заниматься люди из Академии Пределов Знания. Но они учёные, к тому же, они обычные люди, и ты должен понимать, что внезапно разгоревшиеся споры о моральной и этической стороне неординарных научных открытий могут стать не совсем желательными как для нас, так и для дальнейшей судьбы всего Трудового Братства. Поэтому твоя задача — это непосредственный, но не навязчивый контроль за ходом всех исследований и, самое главное, обеспечение безопасности людей, участвующих в этих изысканиях… Ты меня понимаешь?

Громов пристально посмотрел мне в глаза.

— Понимаю, — кивнул я, почему-то чувствуя себя не очень уютно от нашего с ним разговора. — Тогда может быть мне стоит посетить раскопки в Антарктиде или Южной Америке, и более детально ознакомиться со всем на месте? Ведь я знаю о сути этого вопроса лишь по историческим фильмам и некоторым научным работам, которые мне доводилось читать довольно давно.

— Не спеши. Всему своё время, — снова улыбнулся Громов. — У тебя ещё будет возможность посетить и плато Гизы, и Тиауанако, и даже антарктические раскопки. Сейчас люди, работающие по программе «Тени Предков» находятся с научной экспедицией на Марсе. По моим сведениям, они там подошли к чему-то очень важному. Думаю, тебе следует незамедлительно присоединиться к ним. Ведь Марс — это наша отправная точка, оттуда всё начиналось. Именно там находится колыбель жизни и великого Знания.

— Вы так считаете?

Я недоверчиво посмотрел на начальника Особого отдела.

— Так считает руководитель проекта, выдающийся экзоархеолог [6] Экзоархеология — наука, изучающая остатки древних внеземных цивилизаций («экзо» — греч. «снаружи», «вне»). (фант.) Акира Кензо. Но он не единственный, кто занимается разработкой этой научной гипотезы. К решению этой задачи привлечены лучшие учёные умы человечества, специалисты в разных областях: археологи, геологи, физики, астрономы, философы, этнографы и даже социологи. Задача стоит слишком масштабная и академическая наука в своё время её долго отвергала, упорно замалчивая очевидные исторические факты и свидетельства.

Это происходило потому, что сразу же вставал вопрос о пересмотре всей истории развития человечества, и о новом месте самого человека на эволюционном пути развития жизни нашей планеты, где он, человек, судя по всему, инородная, искусственно созданная ступень… А потом случился глобальный мировой кризис, революции, происходившие одна за другой по всей Земле, и довершила всё последняя война — «Битва Мары», унёсшая столько жизней, погубившая всю западную цивилизацию и разорившая планету. Человечеству пришлось потратить почти тысячелетие на возрождение Земли, и тут уж было не до исторических памятников и исследований. Всё приходилось начинать с самого начала, почти как в «Первое Время» богов. Одни технологии были безвозвратно утеряны, другие были заново переосмыслены человечеством, возродившимся из пепла. Наука стала развиваться по-иному. Уже назрела необходимость смены самой научной парадигмы, которая позволит нам в дальнейшем познать то, что не удавалось узнать прежними методами.

Громов не спеша поднялся со своего места и подошёл к распахнутому окну, встав в полосе яркого солнечного света и оглядывая Город, раскинувшийся за площадью Совета.

— Теперь проектируется и производится лишь то, что необходимо для повседневной жизни человека. Но делается это иначе, без излишеств, без техногенной перегруженности, без рабской привязанности к ненужным вещам. Мы стали намного ближе к природе, как в те, далёкие эры. Мы стали всё дальше продвигаться в области познания себя, в психологии и в педагогике. Стали познавать те тесные взаимосвязи человека и окружающего мира, без которых невозможно гармоничное существование нашей цивилизации на этой планете.