Крис Бекетт - Во тьме Эдема

— Джефф предлагал поймать детенышей леопарда, приручить, как шерстяков, и научить их нас охранять, — сказал Джон и посмотрел на меня. — По-моему, стоит попробовать. Как считаешь? Если шерстяков приручили, так почему бы не приручить леопардов?

Неожиданно для Джона я обняла его за шею и поцеловала. На этот раз он не отстранился, а рассмеялся и ответил на поцелуй.

— А еще мы с Джеффом думали про машины, — продолжал он. — Помнишь модель, которая хранится у Старейшин, ну, такая, с четырьмя колесами? Мне кажется, мы можем построить лодки на колесах, чтобы нагрузить их всяким добром, и шерстяки их тянули бы по суше.

Потом он сказал, что здорово было бы поймать и объездить ночника.

— Ты только представь, сколько всего на нем можно перевезти! — восхищался Джон, поглядывая на меня: произвела ли его идея на меня впечатление.

Я рассмеялась, еще раз поцеловала его и чуть замедлила шаг, чтобы попросить Дикса забрать у меня Питера: мальчик стал совсем большой, и мне уже было тяжело его долго нести.

Еще через два дня мы дошли до Мирового озера.

С тех пор как Джон открыл Мировое озеро, я была там раза три-четыре, но увидеть — это одно, а шагать вдоль него по берегу — совсем другое: начинаешь понимать, до чего же оно огромное. Вдоль такого озера можно идти целый день и так и не увидеть другого берега. По озеру бежала рябь в половину человеческого роста, похожая на блестящие водяные горы, внутри которых плавают рыбки. Эти горы опрокидывались на берег, бурлили меж камней, образуя белые пузыри, блестевшие в свете подводных животных и растений. Мерцающее озеро простиралось, насколько хватало глаз. Другого берега было не видно: казалось, там, вдалеке, вода сливается с черным-пречерным звездным небом. Но на самом деле оно не касалось неба. На том конце был Эдем, наш родной темный Эдем, который, изгибаясь, уходил вдаль, где таились невиданные чудеса.

Спустя еще полдня мы вышли туда, где из скал вытекала река и впадала в Мировое озеро. Дно реки было каменистым. Мы с шерстяками перешли реку вброд (на середине нам оказалось по пояс), перенесли вещи и детей. Дикс и Джерри осторожно перетащили кору с углями, стараясь не уронить в воду.

— Вы только посмотрите! — воскликнула Люси Мышекрыл, когда мы были на середине реки.

Течение несло мимо нас какой-то предмет. Люси поймала его и вытащила на берег, чтобы показать Джону. Оказалось, это маленькая игрушечная лодка из сушеной кожуры, смазанной жиром. Такие мастерят дети в Семье. Имена Майкла, как она попала в Мировое озеро?

— Видимо, это Главная река, — предположил Джефф. — Значит, вот куда она течет от Проходного водопада.

Так странно было думать о том, что эта самая вода стекала со снежной глыбы Диксона, снежной глыбы Холодной тропы и всех прочих снежных глыб и ручьев, питавших Долину Круга. Так странно было представлять себе, что она, быть может, протекает через Глубокое озеро, где мы с Джоном когда-то ныряли за светящимися устрицами, через Длинное озеро, через Слияние Ручьев, через Главный ручей и Большое озеро. И какой-то ребенок в Семье, которого, быть может, при нас еще и на свете-то не было, играл с этой лодочкой из кожуры, как мы когда-то, в наших родных краях. И ведь это было не так давно: с жиром или без жира, такие лодочки все равно держатся всего несколько дней, а потом размокают.

— Когда-нибудь мы сюда вернемся, — пообещал Джон, — и пройдем вдоль реки во Мрак. Может, откроем новый путь в Долину Круга: вдруг получится взобраться по Проходному водопаду?

Член Тома, неужели он никогда не угомонится?

Мы шли вдоль скал. С озера дул теплый ветер и тянуло чем-то едким, как, бывает, пахнут волнистые водоросли, развешенные на дереве для просушки; но этот запах был гуще, слаще и сложнее. В утесах гнездились птицы и длиннокрылые летучие мыши, каких мы раньше и не видели; они ухали и кричали, глядя на нас с вышины, как будто из-под самого Звездоворота.

На скалах у воды лежало двадцать-тридцать зверей, каких мы тоже никогда еще не встречали. Большие, как ширяки, с такими же ротовыми шупальцами и глазами-плошками, но без ног. Спереди у них, как у уток, росли две руки с перепончатыми лапами, а сзади — четыре длинных рыбьих плавника. По камням они передвигались еле-еле, вот как если бы шерстяку или ширяку отрезали лапы и он полз на брюхе, извиваясь всем телом. Но среди волнистых деревьев, которые раскачивались под водой, переливаясь расплывчатыми желтыми и зелеными огоньками, эти огромные толстые звери сновали так же легко и грациозно, как мыши за махавонами в ветвях древосветов на Поляне Круга.

Дикс подстрелил одного из лука. То-то было визгу! «Иииииии! Иииииии! Иииииии!» — заверещал раненый зверь. Остальные подхватили: «Иииииии! Иииииии! Иииииии!» — с криком, извиваясь, доползли до края скалы, обрушились в воду и устремились в самую глубину, точно стрелы, выпущенные из гигантского лука.

Мы с Диксом, Джоном и Джерри опустили детей на землю и полезли вниз по скале к корчившемуся в предсмертных судорогах зверю, чтобы добить его копьями и дубинками. Потом сняли шкуру, а мясо порубили на куски. Разводить костер не хотели, чтобы преследователи не заметили дым, поэтому просто порезали мясо ломтями и обжарили на иглодреве. Мясо оказалось жирным и сытным. Таким наедаешься быстро и надолго, но на желудке тяжело, и некоторых даже стошнило. Клянусь глазами Джелы, жир у зверя был отменный. Джон заметил, что лучшего жира для лодок и снежных обмоток не найти. В общем, мы прозвали этих зверей жиряками.

На следующий день Джон, как всегда, шел впереди, на этот раз с Джеффом, Джерри и Гарри. Ему не терпелось увидеть новые места. Вскоре они настолько опередили нас, что почти скрылись из виду. На фоне яркого Мирового озера прибрежные скалы казались темными-темными, и всех четверых — Джона, Джеффа, Джерри и моего старшего брата — было почти не разглядеть: они превратились в крошечные черные пятнышки и практически слились с темными утесами. По одну сторону от них сверкала вода, по другую светился лес, а впереди — так далеко, что и не поймешь, то ли это еще лес, то ли уже озеро, то ли вообще Снежный Мрак, — пылал вулкан. Багровое пламя горело в вышине, где тень Эдема касалась неба, и черный хвост дыма тянулся через весь Звездоворот.

Мы плелись за ними, как вдруг спереди до нас донеслись визг и крики. Слов было не разобрать — теплый ветер с озера свистел в ушах, бил в лицо, и было непонятно, то ли ребята чему-то радуются, то ли перепугались до смерти; однако мы видели, что Джон, Гарри и Джерри скачут и размахивают руками, как сумасшедшие. Только Джефф все так же сидел на спине шерстяка и спокойно слушал, как друзья орут и визжат.