Любовь и свобода

- Как успехи, Руф? – спросил инженер-бригадир.

- Нормально, - сказал тренер. – Вот, угостили…

Он с грохотом уронил на стол тяжёлый окорок, потом поставил бутыль.

- Но это пока ничего не значит. Фермеры хотят, чтобы ребятишки у них немного поработали.

- Это мы предвидели. Некоторые родители категорически против… да вы садитесь. Мьеда, насыпь фуражирам кашки. Обучаемые, быстро ешьте – и по койкам. Мьеда, посмотри по спискам, кто где будет жить…

- Спасибо, не надо каши, - сказал Лимон. – Если можно, попить.

- Мне тоже, - сказала Илли.

- А можно попробовать? – спросил Тимбл и ткнул пальцем в свёрток с окороком; Лимон наконец научился его и Лахара уверенно различать. Как выяснилось, они вовсе не братья и вообще до сегодняшнего дня друг друга не знали – в нашем-то крошечном городке. И вроде бы не похожи… но не отличить. Как хочешь, так и понимай. Загадка природы.

- Можно, - сказал тренер, развернул холстину и стал длинным тонким ножом отстругивать прозрачные ломти. Тут же протянулись руки… - Но на ночь много съедать не советую, пронесёт. До сортира не добежите.

- Добежим, - сказал Лахар с набитым ртом.

- Так вот, - продолжал бригадир. – Некоторые родители против. Делать какую-то привилегированную группу я не намерен, это значит сразу посеять в лагере раздор. А как-то хитрить и изворачиваться…

- Сделать так, чтобы право ехать на ферму надо было заслужить, - тихо сказала Илли.

- Что? – переспросил бригадир.

- Чтобы это было наградой. Вот как мы сегодня… это ведь, можно сказать, награда за доблестный труд?

- Ну… да. Отлично, девушка. Ещё две такие идеи, и пойдёте мне в помощники. Звать вас?..

- Илли Хаби.

- Вы дочка Гила?

- Да.

- Я его хорошо знаю. Бодались с ним крепко… Ну, всё. Мьеда, нашла списки?

- Я их не теряла, - сердито отозвалась Мьеда, низенькая квадратная девушка в армейской юбке и тяжёлых шнурованных ботинках до колен. – Илли Хаби – вторая палатка. Лахар Сай-Белон – третья. Тимбл Игу – третья. Джедо Шанье – пятая. Да, сдай винтовку в оружейную.

- Это где?

- В тире. Сейчас провожу.

- Всё ясно? – спросил бригадир. – Бегом – марш!

Наутро ладони Лимона стянуло так, что он с трудом держал ложку. Пришлось снова идти к врачу. Лимон боялся, что отдирать присохшие бинты будет очень больно, однако обошлось – срезанные, они легко отвалились сами, оставив на голом мясе тонкий слой жидкой белёсой кашицы. Почти нормально, сказал доктор, рассматривая раны, ещё дня два – и начнёт всё зарастать. Он положил свежие салфетки и заново перебинтовал.

- Свободен, боец, - скомандовал он. – Следующий!

Лимон убежал.

Как раз стали подъезжать машины из города. Лимон увидел Сапога, Маркиза и Пороха, выгружающих на землю какие-то длинные свёртки. Рядом с ними уже крутился Шило.

- Привет, парни!

- Здорово, калека, - потрепал его по плечу Порох.

- Что это?

- Рейки, плёнки, бумага. Решили устроить соревнование по змеям. Ну, и воздушные бои.

- Отлично!

- Шило говорит, ты яростно копал? Хотел прорыть дыру в другой Мир?

- Не дали, - сказал Лимон. – Лопату отобрали, а самого услали подальше. Но, говорят, не здесь надо рыть, а в долине Зартак. Там будто бы даже готовый ход есть. Только его предстоит ещё найти.

- Кто говорит?

- Бал-Акрад, бывший учитель физики. Помнишь такого?

- Старый совсем?

- Да.

- Помню.

- Я с ним не так давно познакомился…

Это было в первый момент не самое приятное знакомство. Лимон спасался от совершенно дурной неизвестно откуда взявшейся собаки – и перепрыгнул через забор в чей-то двор. А хозяин решил, что это покушаются на его цветник. Цветник действительно был богатый, но на кой Лимону цветы? В общем, недоразумение удалось разрешить, хотя и не сразу. Однако удалось. После чего Лимона угостили компотом из маленьких слив и подсохшим пирогом с вареньем. И разговор получился весьма интересный…

- …Вот, говорит, представь мячик, обложенный со всех сторон такими же мячиками. Если мячики одинаковые, то вокруг центрального мячика их будет двенадцать. Значит, в двенадцати точках они прилегают к нашему. И значит, в этих точках влияние других миров будет сильным и даже заметным. А что это? А это ОО, Области Отклонений, такие места, где законы природы не совсем такие, как везде. И там всякое такое находят, что можно изменить мир. «Собиратели брызг», помните? - Сам он фильм не смотрел, однако знал, что все остальные смотрели. - Но дело в том, что мячики могут быть и не одинакового размера – тогда места соприкосновений будут лежать не совсем… как это сказать?.. не совсем точно. Не в нужных местах, не в вычисленных. И, похоже, что так и есть, потому что известны три ОО, а там, где могло быть четвёртое, ничего особенного нет, просто песок и дорога. Но это коса Бергез, там океан с одной стороны, а с другой бездонные болота, и может быть… в общем, вы меня понимаете. И остальные ОО лежат или на дне океана, или на землях Островной империи…

- Интересно излагает, - сказал Сапог. – Но, боюсь, в этом году мы туда не доберёмся.

- В этом я и не собирался, - сказал Лимон. – Это готовиться надо не знаю как, а у нас даже нормальной сковородки нет.

- Но интересно, да, - сказал Маркиз. – На будущий год – стоит подумать.

- Долина Зартак – в Земле Племён, - напомнил Порох. – Там горцы. Убьют и не почешутся. А то в рабство возьмут, ещё хуже.

Все задумались. В рабство не хотелось.

- Ладно, - решил Сапог. – До будущего лета ещё дожить надо, а пока потащили всё это в мастерскую…

На сегодняшний день Лимона определили помощником к разметчику. Работа была скучная, но нужная: держать вертикально высокую полосатую рейку и по команде по рации сдвигать её вправо или влево. Что рейка вертикальна, говорили пузырьки в стеклянных чуть согнутых трубках. Разметчик, молодой парень с огненно-рыжими торчащими вихрами, сначала орал на Лимона, а потом перестал и командовал спокойно; наверное, Лимон приноровился и всё делал правильно, не особо отвлекаясь на пейзаж.

А сегодня посмотреть было на что: дымка наконец рассеялась совсем, и стала видна и крепость над головой, и первые две цепи гор – в таких мельчайших подробностях, что становилось даже страшновато, и только третья, самая далёкая и самая высокая цепь со снежными вершинами, оставалась лишь светлым силуэтом, почти сливающимся с небом; а может, то был уже океан?.. Ведь, по идее, океан можно было увидеть откуда угодно, и только дымка да низкие облака закрывали его… Ближе к обеденному перерыву разметчик подозвал Лимона к себе и спросил:

- Хочешь посмотреть?

Это значило – посмотреть в его великолепную медную трубу на треноге!

- Конечно… - выдохнул Лимон.

- Навожу вон на ту вершину… Имей в виду, картинка перевёрнутая.