Вероника Рот - Инсургент

— Эй, малыш, — говорю так спокойно, как могу. — Я не одна из них.

Ее глаза приоткрываются.

— Там лестница, примерно в трех метрах от нас, — говорю я. — Когда скажу, что никто не смотрит, ты побежишь, сможешь?

Она кивает.

Я встаю и медленно поворачиваюсь по кругу. Бесстрашный предатель слева от меня смотрит в сторону, подгоняя хромающего Дивергента ударами по ноге. Два Бесстрашных предателя позади над чем-то смеются. Один впереди шагает в мою сторону, но поднимает голову и вновь идет по коридору, меняя направление.

— Сейчас, — говорю я.

Девочка поднимается и мчится к двери лестничной клетки. Я смотрю за ней, пока дверь с щелчком не захлопывается, и вижу свое отражение в одном из окон. Я не одна посреди коридора лежащих людей. Прямо позади меня стоит Эрик. Смотрю на его отражение, встречаю ответный взгляд. Пытаюсь сообразить: если двигаться достаточно быстро, возможно, он не успеет меня схватить. Но быстро осознаю, что, даже рискнув, не смогу его опередить. Пристрелить его я тоже не могу, потому что не взяла с собой пистолет. Разворачиваюсь и поднимаю локоть, он пролетает рядом с лицом Эрика. Парень ловит его прямо у своего подбородка, но не сжимает так, чтобы причинить какой-либо вред. Хватает мою левую руку одной рукой, а второй прижимает ствол к моему лбу, улыбаясь мне сверху вниз.

— Я не понимаю, — произносит он. — Ты оказалась настолько глупа, что пришла сюда без пистолета.

— Ну, зато достаточно умна для кое-чего другого, — отвечаю я, с силой наступая на ногу, в которую выстрелила меньше месяца назад. Он кричит и наносит ребром пистолета удар мне в челюсть. Сжимаю зубы, чтобы подавить стон. Кровь стекает на шею — ему удалось меня ранить. Несмотря на произошедшее, его хватка на моей руке не ослабла. Впрочем, тот факт, что он не выстрелил мне в голову, наводит на мысль, что ему запрещено меня убивать.

— Удивлен видеть тебя живой, — признается он. — Учитывая, что я тот, кто предложил Джанин построить резервуар с водой.

Пытаюсь сообразить, как бы побольнее его ударить, чтобы хотя бы немного ослабить хватку. Только я выбираю сильный удар в пах, как он тут же скользит позади меня и хватает за обе руки, прижимая к себе так, что подвижными остаются только ноги. Он впивается ногтями мне в кожу, я стискиваю зубы — от боли и прикосновения его груди к моей спине.

— Она подумала, что наблюдение за одной из реакций Дивергента на реальную версию моделирования, будет захватывающим, — говорит он, подталкивая меня вперед, заставляя идти. Его дыхание щекочет мне волосы. — И я согласился. Видишь ли, изобретательность — одно из тех наших качеств, которые нужны Эрудитам.

Он выкручивает мне руки так, что царапает мозоли на костяшках моих рук. Я смещаюсь влево прямо на ходу, пытаясь расположить одну из ног между его продвигающимися ногами. С жестоким удовольствием замечаю, что он хромает.

— Иногда творческий потенциал кажется расточительным, нелогичным… если речь не о великой цели.

Я останавливаюсь и, что есть сил, ударяю пяткой прямо ему между ног. Звонкий крик застревает у него в горле, останавливаясь прежде, чем вырвется наружу, и его руки на мгновение ослабевают. Этого времени мне вполне достаточно: я выкручиваю тело настолько сильно, насколько могу, и вырываюсь на свободу. Не представляю, куда побегу, но должна бежать, должна. Он хватает меня за локоть, притягивая назад, и вонзает большой палец в рану на моем плече, вкручивая, пока мои глаза не застилает от боли и я не начинают кричать настолько громко, насколько позволяют легкие.

— Я видел на видеозаписи, что тебя вроде бы ранили в это плечо, — признается он. — Кажется, я прав.

Мои колени подгибаются, и он хватает меня за воротник, волоча к лифту. Ткань режет горло, душит меня, я за ним не успеваю. Тело пульсирует давней болью.

Когда мы достигаем лифта, парень ставит меня на колени рядом с женщиной из Искренности, которую я видела ранее. Она и четверо других сидят между двумя рядами лифтов под наблюдением вооруженных Бесстрашных.

— Я хочу, чтобы один пистолет всегда был приставлен к ней, — говорит Эрик. — Не нацелен на нее, а приставлен.

Мужчина-Бесстрашный прижимает к моей шее дуло своего пистолета. По телу пробегает дрожь. Я смотрю на Эрика. Его лицо красное, глаза слезятся.

— Что случилось, Эрик? — говорю я, вскидывая брови. — Боишься маленькой девочки?

— Я не глуп, — отвечает он, проводя руками по волосам. — Подначивания маленькой девочки, возможно, срабатывали со мной прежде, но больше это не сработает. Ты — лучшая служебная шавка, которая имеется в их распоряжении, — он склоняется надо мной. — Которая, я уверен, совсем скоро будет раздавлена.

Одна из дверей лифта открывается, и Бесстрашный солдат выталкивает из нее Юрая, чьи губы окрашены кровью, к короткой шеренге Дивергентов. Юрай смотрит на меня, но я не могу прочитать выражение его лица, чтобы понять, преуспел ли он или потерпел неудачу. Если он здесь, то, вероятно, потерпел неудачу. Теперь они найдут всех Дивергентов в здании, и большинство из нас умрет.

Наверное, должно быть страшно, но вместо этого меня разбирает истерический смех. Я кое-что вспомнила. Возможно, у меня нет пистолета, зато в заднем кармане имеется нож.

Перевод:Марина Самойлова, Ника Аккалаева, Маренич Екатерина, Воробьева Галина, Мартин Анна, Вероника Романова

Редактура:Анастасия Лапшина, Юлия Исаева, allacrimo, Любовь Макарова, Индиль

Я начинаю отводить руку назад, медленно, сантиметр за сантиметром, поэтому солдат, охраняющий меня, ничего не замечает. Двери лифта снова открываются, появляется еще больше Дивергентов в сопровождении предателей-Бесстрашных. Искренняя справа от меня хнычет. Пряди волос прилипли к ее губам, которые стали влажными то ли от слюней, то ли от слез, сложно сказать. Моя рука тянется к углу заднего кармана. Я останавливаю ее, пальцы дрожат от нетерпения. Нужно дождаться момента, когда Эрик будет достаточно близко. Сосредотачиваю свое внимание на собственном дыхании, воображаю воздух, заполняющий каждую часть моих легких, я вдыхаю и выдыхаю, вся моя кровь, окисленная и не окисленная, перемещается к моему сердцу и обратно.

Легче думать о биологии, чем о шеренге Дивергентов, сидящих между лифтами. Мальчик Искренности, которому на вид не больше одиннадцати, сидит с левой стороны от меня. Он храбрее женщины справа — уставился на Бесстрашного солдата, стоящего перед ним.

Вдох-выдох.

Кровь приливает к конечностям. Сердце — сильная мышца, самая сильная мышца в теле с точки зрения долговечности. Все больше Бесстрашных прибывает, сообщая об успешных зачистках определенных этажей «Морг Центра». Сотни людей без сознания на полу, они застрелены не пулями, чем-то другим, и я понятия не имею, чем. Я думаю о сердце. Теперь не о своем, а о сердце Эрика, и о том, как пусто станет в его груди, когда оно больше не будет биться. Несмотря на свою ненависть, я действительно не хочу убивать его, по крайней мере, не ножом, я не хочу видеть, как жизнь покидает его тело. У меня появился шанс сделать что-то полезное, и, если я хочу ощутимо навредить Эрудитам, то должна отнять у них одного из лидеров.