Вероника Рот - Инсургент

Замечаю, что никто не приносит девочку из Искренних, которую я предупредила у лифта, значит она, должно быть, все-таки убежала. Хорошо.

Эрик складывает руки за спиной и начинает вышагивать туда-сюда перед шеренгой Дивергентов.

— Мой приказ заключается в том, чтобы забрать в штаб Эрудитов только двоих из вас, — сообщает Эрик. — Остальные будут казнены. Есть несколько способов определить, кто среди вас наименее полезен.

Его шаги замедляются, когда он приближается ко мне. Я напрягаю пальцы, собираясь схватить ручку ножа, но он проходит недостаточно близко. Эрик продолжает идти и останавливается перед мальчиком слева от меня:

— Мозг заканчивает свое развитие в двадцать пять лет, — говорит Эрик. — Поэтому твои способности Дивергента развиты не полностью.

Он достает оружие и стреляет.

Приглушенный крик вырывается из моего горла, когда мальчик резко падает на землю, и я закрываю глаза. Каждая мышца в моем теле напрягается, но я сдерживаюсь. Жди, жди, жди. Не думай о мальчике. Жди. Я открываю глаза и смаргиваю слезы.

Своим криком я заслужила внимание Эрика, теперь он стоит прямо передо мной, улыбаясь.

— Ты тоже слишком молода, — замечает он. — Далека от завершения в развитии.

Он делает шаг в мою сторону. Кончики моих пальцев приближаются к ручке ножа.

— Большинство Дивергентов получают два результата в тесте на способности. Некоторые получают только один. Никто и никогда не получал три, не из-за способностей, а просто потому, чтобы получить такой результат, ты должен отказаться от выбора, — говорит он, продолжая приближаться.

Я откидываю голову назад, чтобы посмотреть ему в лицо, на металл, мерцающий в его пустых глазах.

— Мое начальство подозревает, что ты получила два, Трис, — признается он. — Они думают, что ты просто смесь Отречения и Бесстрашия — самоотверженная до идиотизма. Или это храбро быть на грани безумия?

Я обхватываю рукоятку ножа и крепко сжимаю. Он наклоняется ближе.

— Между нами… я думаю, ты, возможно, получила три результата, на вид ты довольно упрямый человек и отказалась бы сделать простой выбор просто потому, что тебе сказали это сделать, — замечает он. — Не хочешь просветить меня на этот счет?

Я подаюсь вперед, вытаскивая из кармана руку с ножом, закрываю свои глаза и вонзаю лезвие. Не хочу видеть его кровь. Чувствую, как нож входит, затем вытаскиваю его обратно. Все мое тело подчинено ритму сердца. Шея липкая от пота. Открываю глаза в тот самый момент, когда Эрик резко падает на землю, а затем — хаос.

У Бесстрашных-предателей нет смертельного оружия, только то, которым они стреляли прежде, таким образом, основная борьба идет за настоящие пистолеты. В это время Юрай освобождается от одного из захватчиков и сильно бьет его кулаком в челюсть. Жизнь уходит из глаз солдата, и он падает, пораженный. Юрай берет оружие и расстреливает ближайших к нам Бесстрашных-предателей.

Я хватаю пистолет Эрика и на миг закрываю глаза. Когда я снова открываю их, то вижу, что Бесстрашных в комнате стало раза в два больше. Выстрелы звучат в моих ушах, все начинают бежать, и я падаю на пол. Прикасаюсь к стволу пистолета и вздрагиваю. Мои руки слишком слабы, я не могу удержать его.

Чья-то сильная рука хватает меня за плечи и толкает к стене. В правом плече вспыхивает боль, я вижу татуировку символа Бесстрашных на шее спасителя. Тобиас поворачивается, приседает около меня, чтобы защитить от выстрелов и отстреливается.

— Скажешь мне, если кто-то подойдет сзади, — велит он.

Я внимательно смотрю через его плечо, обвив вокруг него свои руки, сжатые в кулаки.

Число Бесстрашных в комнате продолжает расти, Бесстрашных без синей нарукавной повязки — верных Бесстрашных. Моя фракция. Моя фракция пришла, чтобы спасти нас. Как вышло, что они остаются в сознании?

Бесстрашные-предатели бегут подальше от лифта. Они не были готовы к нападению, тем более со всех сторон. Некоторые все еще оказывают сопротивление, но большинство бежит к лестнице. Тобиас стреляет снова и снова, пока не заканчиваются пули и спусковой механизм не издает характерный щелкающий звук. Мой взгляд становится расплывчатым от слез, и руки тоже бесполезны для стрельбы из пистолета. Я разочарованно вскрикиваю сквозь стиснутые зубы. Я не могу помочь. Я ничего не стою.

На полу стонет Эрик. Все еще живой.

Выстрелы постепенно прекращаются. Моя рука влажная. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что она вся в крови — крови Эрика. Вытираю руку о свои брюки и моргаю, пытаясь остановить слезы. В ушах звенит.

— Трис, — зовет Тобиас. — Можешь опустить нож.

Перевод:Марина Самойлова, Ника Аккалаева, Маренич Екатерина, Воробьева Галина, Мартин Анна, Вероника Романова

Редактура:Анастасия Лапшина, Юлия Исаева, allacrimo, Любовь Макарова, Индиль

Тобиас поведал мне следующее:

Когда Эрудиты подошли к холлу у лестничной клетки, одна из них не стала подниматься на второй этаж. Вместо этого, она побежала на один из самых высоких этажей в здании. Там ее встретила группа верных Бесстрашных, включая Тобиаса, они вывели девушку по пожарной лестнице, которую предатели Бесстрашные не закрыли. Верные Бесстрашные собрались в холле и разделились на четыре группы для одновременного штурма лестниц и захвата предателей Бесстрашных, сгруппировавшихся у лифта.

Предатели Бесстрашные не были готовы к такому сопротивлению. Они полагали, что все Дивергенты без сознания, поэтому сбежали. Женщиной Эрудитом была Кара — старшая сестра Уилла.

Вздохнув, позволяю куртке соскользнуть с плеч и осматриваю рану. Обнаруживаю в своем плече металлический диск размером с ноготь. Вокруг поврежденного участка пятно из синих нитей, словно под поверхностью кожи крошечные вены, наполненные синей краской. Хмурюсь и пытаюсь извлечь диск, руку пронзает острая боль.

Стиснув зубы, втискиваю лезвия ножа под диск и поддеваю его. Кричу в зубы, боль устремляется по моему телу, заставляя мир почернеть. Но я продолжаю продвигать лезвие настолько быстро, насколько могу, ровно до тех пор, пока диск не показывается над моей кожей настолько, чтобы можно было зацепить его пальцами. На основании диска игла.

Сжимаю зубы, беру диск в руки и тяну в последний раз. На этот раз игла полностью выходит из моего тела. Она меньше мизинца и вся испачкана кровью. Игнорируя текущую по руке кровь, держу диск и иглу на свету над раковиной.

Если судить по синей краске на моих руках и игле, нам что-то ввели. Но что? Яд? Взрывчатое вещество?

Мотаю головой. Если бы нас хотели убить, то расстреляли бы всех, кто оказался без сознания. Независимо от того, что именно нам ввели, оно не предназначалось для нашего убийства.