Анна Малышева - Задержи дыхание (рассказы)

— Ты что, в себе уверен?

— Наоборот, — сразил он меня. — Просто я никогда не решусь их достать.

— Профессора боишься?

— Да не его… — досадливо поморщился он. — Я, знаешь, онемею от позора, если меня за руку схватят. Все слова разом забуду. Понимаешь, получится, что я жульничал… Почти воровал!

Тогда я понял, что передо мной — человек преувеличенной, болезненной честности. Мне сразу представились неулыбчивая, воспитанная в самых суровых традициях мать и грозный, но справедливый отец, часто берущийся за ремень. Теперь становилось ясно, отчего Костя сторонился нашего беззаботного и бессмысленного веселья и всегда выглядел так, «будто у него в кармане судебная повестка» — это выразилась наша первая заноза, Наташа Калмыкова.

Словом, я совершенно не представлял Костю в роли хлебосольного хозяина, и у меня впервые появились сомнения, стоит ли ехать на встречу выпускников. Меня переубедила все та же Калмыкова, позвонившая накануне пикника. Узнав, что я почти отменил поездку, она страшно расстроилась. В ее голосе звучало такое искреннее разочарование, что я спросил себя, а не собиралась ли она мне назавтра признаться в любви? Тем более Наташа недавно развелась, я все еще был свободен, а в годы учебы мы постоянно флиртовали, впрочем, скорее, в шутку.

— Как, ты не едешь?! — протянула она, выслушав мое заявление. — Что случилось?! Дела? В воскресенье?

— Машина сломалась, — соврал я, уже понимая, что так просто не отделаюсь.

Наташа мгновенно ухватилась за мой банальный ответ, радостно сообщив:

— А я свою как раз только что забрала из автосервиса! Я тебя захвачу и доставлю туда в лучшем виде!

— Да стоит ли? — малодушно отнекивался я. — Мне что-то вообще лень ехать.

— Стыдись! — оборвала она мои робкие возражения. — Рано Обломова-то изображать! Или не доверяешь женщине за рулем?

— Я доверяю тебе, безусловно, но слушай, этот Костик такой тоскливый… — Я решил быть откровенным. — С ним никто и не дружил. Какой смысл у него собираться? Просто неудобно. Все равно что у незнакомого!

— Я тебе поражаюсь! — изумленно выпалила Наташа. — Если он зовет нас всех в гости, значит, не считает чужими! Что с тобой, Макс?! Когда ты плесенью успел порости?! Тоскливый человек к себе двадцать пять гостей не пригласит! Короче, ничего не желаю слушать! Завтра с утра к тебе приезжаю, оттуда на оптовый рынок, покупаем ящик пива, вино, печенье, конфеты и прочую ерунду. А тазик салата я уже сделала, в холодильнике стоит. Не нарушай традиции!

И конечно, я дал себя уломать, как дал бы всякий нормальный человек, которого избавили от перспективы четыре часа стоять в пробках.

— Два часа тридцать пять минут! — Наташа победно указала на часы в приборной доске своего «Пежо», только что остановившегося у въезда в дачный поселок. — И заметь, я считаю не от МКАД, а от твоего дома. Попробуй, скажи, что это долго!

Если учесть, что все эти два с половиной часа Наташа расписывала прелести и недостатки своей обожаемой и многострадальной машины, дорога не показалась мне слишком короткой, но я благоразумно восхитился водительскими навыками своей спутницы. Та расцвела:

— А знаешь, мой муж считал, что я представляю опасность, когда сажусь за руль. У меня всего-то раз подвеска полетела, когда я наехала на пень в темноте, а он уже составил мнение… Из-за чего, собственно, мы и развелись.

— Из-за пня и подвески? — не поверил я, выбираясь из машины и осматриваясь.

— Из-за его мелочности! Он был… — Наташа захлопнула дверцу, огляделась и, мгновенно забыв своего бывшего мужа, ахнула: — Нет, ты посмотри, в каких местах люди живут! Красота! Вон там что — гора?! Здесь, в Подмосковье?!

Справа действительно виднелся довольно крутой гористый склон, поросший вековыми соснами и елями. Из-за него, с востока, только что выползло солнце, а ведь время шло уже к полудню. Пейзаж был совершенно необычным для Подмосковья и напоминал, скорее, Карпаты. Эту загадку уже через несколько минут объяснил встретивший нас у ворот своего участка хозяин.

— Это не гора! — обернувшись к лесистому склону, тянувшемуся вдоль всего поселка, махнул рукой Костя. — Это склон древнего Московского моря. Мы с вами стоим на дне, а наверху — снова равнина, сплошной лес, до самой Владимирской области.

— Да это просто рай! — решительно заявила Наташа, обозревая обширный участок, заросший малиной, крапивой и одичавшими розами. Построенный под самой горой бревенчатый дом был едва различим из-под плюща, пока еще зеленого, но к августу обещавшего стать кроваво-красным. — Здесь жить и жить… Но ты, я вижу, тут не хозяйничаешь?

— Честно говоря, я сюда несколько лет не ездил, — с запинкой признался Костя. — Вот, подумал, что появился хороший повод все тут возродить, позвал вас…

— Надеюсь, не крапиву полоть?! — кокетливо изобразила испуг Наташа.

Обо мне она забыла, настолько ее поглотил необычный пейзаж, в самом деле, напоминающий если не рай, то какую-то романтическую балладу. Примет времени тут совсем не было, если не считать электропроводов, тянущихся к дому от столба, установленного на ближнем к дороге участке, тоже весьма запущенном. Не было признаков жизни и у других соседей. Справа и слева от Костиного участка виднелись все те же крапива, малина и дикий плющ, увивший молчаливые, почерневшие от дождей и времени бревенчатые дома. Создавалось впечатление, что этот романтический уголок был давно забыт и заброшен. Открытие дачного сезона его явно не коснулось.

Мы приехали первыми, вскоре явились и другие гости. Задымился мангал, вытащенный Костей из сарая, заглянул на огонек сторож, удивленный скоплением машин на дороге и необычным оживлением на участке под горой. От моего внимания не укрылось то, что Костя, едва завидев этого старика со сморщенным, словно мятая газета, лицом, поспешил его выпроводить и объясниться за пределами участка. Я решил, что речь идет о каких-то неоплаченных счетах — за электричество или за ту же охрану, осуществляемую этим древним Цербером. Вернувшись, Костя поднял валявшуюся в густой траве тяжелую цепь и запер ворота изнутри.

— Сейчас соседи пронюхают, что я приехал, потянутся на экскурсию, — пояснил он, поймав мой взгляд и отряхивая руки от ржавчины. — А я ни по кому не соскучился.

Через пару часов подъехали последние опоздавшие гости. Всего в этом году собралось девять человек — треть курса. Думаю, Костя в роли хозяина насторожил не только меня, хотя теперь я видел, что совершенно напрасно в нем сомневался. За прошедшие годы он заметно изменился к лучшему. Костя охотно вступал в беседу, поддерживал шутки, сам рассказал пару анекдотов, неожиданно смешных и незатасканных. Не стоило удивляться тому, что наши девушки, узнав Костю с новой стороны, баловали его повышенным вниманием, будто стремясь компенсировать свое прежнее равнодушие. Наташа — та просто следовала за ним по пятам, лишь время от времени посылая мне странные улыбки, то ли виноватые, то ли заговорщицкие. Наконец я отловил ее в углу участка, под старой отцветшей вишней, и не то в шутку, не то всерьез спросил, чего она добивается от Кости?