Александр Конторович - Мир, которого нет

Мотив часов пронизывает всё художественное произведение как символический обертон. Часы представляют собой гармонию, размеренность жизни, этот образ тесно сопряжён с образом времени. Время относится к тем реалиям, которые с глубокой древности определяли смысловое поле человеческого мировосприятия. Время олицетворяет собой необратимую изменчивость мира. В античности оно рассматривалось в связи с жизнью космоса, например для Платона, «время есть подвижный образ вечности». Изобретение часов помогло человеку понять течение времени и на многих часовых башнях и часах есть известное латинское изречение римского поэта Вергилия “Tempus fugit” («время бежит»), напоминающее нам неумолимую быстротечность времени, и что вся наша жизнь проходит под непоколебимым взором времени. И здесь не могу не говорит про ассоциацию идей, которая у меня возникла читая первую часть романа, где молодой парень Вилем, подмастерье по механизмам часов, берётся чинить громадный механизм на целые четыре этажа! «Часы должны идти!» – приказал герцог «Часоглав». Окружён недоверием и завистью со стороны членов гильдии механиков, смелый Вилем починил часы. Да, это художественный вымысел… но дело в том, что в Италии жил в начале XVI века, один часовщик, математик и изобретатель, Янелло Торриани, «гений Возрождения», «новый Архимед» и «король часов», так как способный создавать часы очень сложной конструкции и чинить любые механизмы. Когда в 1529 году знаменитые во всём мире Планетарные часы, созданные Джованни Донди в 1348–1364, остановились, с большим трудом был найден часовщик, сумевший их восстановить. Это был Янелло Торриани, ему было всего 29 лет. Итальянский часовщик заворожил Карла V созданием своим шедевром, часами «Микрокозм» и очень скоро стал личным часовщиком императора. Огорчён с юных лет “tempus fugit”, Карл V был буквально одержим часами…

Мир данного романа – «Мир часов» выступает как антология мира, мир фантастический, но в то же время и реальный, если внимательно всмотреться в него. И тогда мы увидим наш мир, в котором мы сегодня живём, со всеми своими положительными и негативными сторонами, добродетели и пороки: доброжелательность, зависть и злость, жадность, хитрость и коварность, ростовщичество, бюрократия, коррупция, оппортунизм как преследование своих корыстных целей, личной выгоды. Роман показывает, как деньги негативно влияют на моральные качества человека и как человек становится «сервильным», когда боится потерять своё насиженное место и поэтому он готов на всё.

В «Стране часов и механизмов», где Часоглав – властитель дум, обитают будильники, ходики, брегеты, хронометры, над ними «не имеют власти никакие здешние болячки и недуги. Здесь царила строгая иерархия – все часы, в зависимости от наименования, занимали строго отведённую ступеньку в обществе. Низшие – будильники, выполняли большинство работ. Прочие же, в гораздо меньшем количестве, занимались контролем и распределением. Мир напрочь лишён всех изъянов и проблем, все работали, выполняя своё предназначение». Нельзя тут не увидеть пародию однополярного мира и разных аспектов современного общества Запада, где под обещание «счастья», насаждается глобализация и однообразие мышления и поведения. В эпохе, когда техника беспощадно господствует, определяет наше бытие и сознание, человек-робот всегда готов послушно выполнять любые приказы. Планетарный империализм технологического человека, где «властитель дум» определяет как жить и каких ценностей придерживаться.

Традиция сказок о ремесленниках и о механизмах очень старая (хотя, конечно, далеко не такая старая, как, например, традиция сказок о животных). Можно даже предположить, что именно сказки о ремесленниках наиболее близки современному читателю. Ведь эта традиция зародилась в городах, там, где большим авторитетом обладали ремесленники – свободные люди, создающие различные удивительные вещи, подчас с полным основанием именуемые «шедеврами» («шедевр» – это изделие, которое подмастерье изготавливает в качестве выпускного экзамена при аттестации на звание мастера). Механизмы с их удивительным устройством и таинственными для непосвященного принципами работы завораживают и таким образом имеют полное основание стать сюжетообразующим элементом сказки.

Мы знаем примеры подобных сказок – наверное, наиболее известным является «Городок в табакерке» В. Ф. Одоевского, где мальчик Миша чудесным образом попадает внутрь музыкальной шкатулки и узнает принцип ее работы, общаясь с живыми деталями этого механизма.

Но, разумеется, о чем бы ни писал писатель и как бы причудливо ни выглядели его персонажи – будь то говорящие механизмы, роботы или инопланетяне, – он всегда пишет о людях. И в новом романе Александра Конторовича и Фаины Савенковой «Мир, которого нет» читатель без труда угадает стоящие за живыми часовыми механизмами человеческие образы: будильники и брегеты, хронометр и бедолага таймер, у которого и циферблата-то нет… Будильник – трудяга, Брегет – красавчик, Хронометр – распорядитель… тут даже и гадать-то не приходится. Взаимодействие главных героев, мальчика и девочки (брата и сестры), с этими существами – это не столько о постижении устройства работы часового механизма (у мальчика Миши в «Городке в табакерке» была именно такая цель в первую очередь), сколько о поиске и осмыслении человечности, чрезвычайно важной теме для подросткового возраста.

А насколько может быть человечен человек с механическим сердцем в груди? Человек, который отчасти – механизм? Человечнее ли, чем он, «настоящие» люди, способные без зазрения совести наживаться на бедах своих соседей, на болезни чужих детей? Где «заканчивается» механизм и начинается человек? Помните, в «Волшебнике Изумрудного города» Железный Дровосек не сразу перестал быть человеком: он постепенно заменял части своего тела на железные, но так и не понял, с какого момента он превратился в… в то существо, каким мы его знаем. И наличие любящего сердца не делает ли его настоящим человеком? А если все обстоит ровно наоборот – как у одного из главных персонажей книги, которую вам предстоит прочитать, – что если ты полностью человек, но сердце у тебя искусственное, – тогда как считать? Человек ты или, может быть, монстр?

Мы-то знаем ответ, как знают его и авторы романа «Мир, которого нет»: единственное мерило в подобном вопросе – человечность.

И в простеньком будильнике может жить чья-то душа, и прекрасный брегет может оказаться пустой игрушкой, однако в любом творении человеческих рук мы должны уважать людскую работу, потому что это уважение – уже наша личная ответственность.