Игорь Полукеев - Дервиш

Вечером, лёжа, он смотрел на виднеющееся в окно звёздное небо, и прокручивал в голове события дня. Он слышал, как быстро засопел в соседней комнате Славик, как рядом тихо и знакомо вздохнула во сне Викуля, и удивился — как они могут спать после всего происшедшего? Звёзды тихо и спокойно мерцали в чёрном бархате неба, предчувствие чего-то таинственного захватило его воображение, как в детстве. Лёгкая и мягкая волна тихо приподняла его над постелью и сознание заскользило в звёздную мглу…

…Глеб шёл, сопровождаемый группой людей. Они что-то говорили, поддерживая его под руки. Он знал, что он где-то высоко в горах, и шагал, глядя прямо перед собой. Впереди, на уровне земли, клубились облака. Он знал, что там, впереди, пропасть, скрываемая этими облаками. Глеб внимательно присмотрелся и понял, что именно туда, вниз, его путь. И тут перед собой он увидел чью-то руку, держащую то, что его сознание воспринимало как таблетку, но она была размером с тарелку! Чей-то голос доброжелательно говорил ему:

— Прими её! Там ты всё вспомнишь!

— Как я могу её принять? Она такая огромная! — Удивился Глеб.

…Сквозь сомкнутые веки пробивался солнечный свет, разгоняя остатки сна. В лесу, подступающем к самому дому, раздавался щебет птиц, и неутомимая дробь дятла. Изредка вдалеке кричала кукушка. Мимо дома проехал автомобиль, на мгновение заглушив все прочие звуки.

— Подъём!! — Радостный вопль Вики заставил Глеба открыть глаза. — Хватит спать!

Она перекатилась со своего матраса к нему, обняла и поцеловала:

— С добрым утром!

— Привет, солнышко! — Глеб с удовольствием потянулся.

— Надо вставать, умываться! — Улыбалась Вика.

— Конечно, надо, посмотри, на кого ты похожа!

— Ах ты, негодник! Это на кого я похожа?! — Возмутилась Вика.

— Не знаю, это только предположение! — Глеб вскочил. — Я — умываться!

— Я первая встала!! — Вика вскочила вслед за ним.

Они выбежали на улицу, Пахомов возле стоящего на крыльце рукомойника чистил зубы. Глеб подбежал к умывальнику и, набрав в ладонь воды, плеснул ею в Вику:

— Немного утренней свежести!

— Убью! — Вика побежала за ним.

— Хватит здесь бегать, у меня от вас голова кружится! — Пахомов недовольно сполоснул лицо.

— Ты что весь помятый? — Остановился Глеб.

— Ночь не спал! — Ответил Пахомов. — Башка болит.

— Надо было вчера Агафье сказать. — Рассудительно заметила Вика. — Чего ж ты ей ответил, что всё в порядке?

— А! — Пахомов махнул рукой.

— Ладно, сегодня тебя отведём! — Вика заняла место возле умывальника.

— Не пойду я никуда! Я уже Ношпы выпил! — Пахомов повесил полотенце на верёвку во дворе и ушёл в дом.

После завтрака Вика подошла к Глебу:

— Я хочу к Агафье сходить, мне поговорить с ней надо.

— Сходи одна, я попозже подойду, в салоне только почищу.

— Я, пожалуй, тоже занятие себе нашёл! — Бодро потянулся Слава. — Надо бы ворота повыше перевесить, а то просели, по земле скребут. Лёша, поможешь?

— Давай, а потом сходим к Агафье, и ей чем-нибудь поспособствуем. — Ответил Пахомов.

— Ладно, я пошла! — Вика помахала Глебу.

Калитка за ней закрылась, Глеб достал из багажника пылесос и щётку.

Вытряхнув комья грязи с ковриков, он начал пылесосить сиденья. Из дома вышел Трутнёв:

— Глеб, поможешь с воротами? Пахомчик отказался, поплохело ему!

— Конечно, Слава, давай! Слушай, может, Лёшке врача вызвать? Вдруг, сотрясение или ещё что похуже?

— Ты видел, как вчера Агафья мозги тому амбалу вправляла?

— И что?

— Зачем нам врач? К ней сходим, или пригласим. По обстоятельствам.

Под любопытными взглядами проходящих мимо сельчан, с интересом разглядывающих искателей, парни сняли с петель обе створки ворот, и, прислонив их к столбам, принялись перевешивать массивные ржавые петли.

Вика прикрыла за собой калитку и прошла по двору к дому Агафьи. Возле дверей сидел Тишка, который сразу вскочил и начал тереться об ноги. Вика постучала в дверь:

— Доброе утро, матушка Агафья! Я поговорить с вами хотела!

Никто не ответил, тогда Вика, приоткрыв дверь, ещё раз крикнула:

— Агафья Тихоновна, вы дома?

Войдя в сени, она осторожно заглянула в дом, Тишка проскочил между ногами и начал крутиться возле пустой миски, задирая вверх полосатый хвост. Дом был пуст. Вика вышла во двор и увидела за домом открытую дверь сарая. Подойдя к нему, она осторожно заглянула внутрь: «Агафья Тихоновна!». В сарае висели сотни пучков трав, корешков, какие-то мешочки, на полках стояло множество разнокалиберных банок и баночек, чем-то заполненных. В углу лежал большой треснувший котёл. «Колдую немного!» — вспомнила Вика слова Агафьи. Она подошла к полке и взяла в руки крайнюю банку. В мутной густой жиже ей почудилось что-то вроде лягушачьей лапки. Вика со страхом и отвращением сунула банку на место, но получилось слишком энергично.

— Ой!!! — С другой стороны полки вниз, в широкий промежуток между полкой и стеной, стремительно нырнула столкнутая банка с кореньями.

Вика, видя её полёт и готовясь услышать звон разбитого стекла, застыла от ужаса, но возле самого пола банка вдруг перевернулась и встала на донышко. Вика испуганно присела, прижав руки к груди, она готова была поклясться, что видела чью-то руку, поймавшую сосуд и аккуратно и быстро поставившую его. Онемев, она смотрела на стоящую на полу за стеллажом невредимую банку. Потом тихо повернулась и вышла.

У дверей дома стояла бабушка Агафья, прикрыв глаза ладонью от солнца.

— Милая моя, двери затвори, пожалуйста! — Попросила она.

Вика закрыла двери сарая и пошла к дому на негнущихся ногах. Агафья приветливо крикнула ей:

— Ты заходи, не робей! — И вошла в дом.

Увидев Вику в сенях, Агафья тревожно спросила:

— Глаза у тебя, как у зверька раненого! Что случилось, девонька?

— Это вы банку поймали?

— Да, я! Что ж ты её на место не поставила? Ладно, потом сама уберу. Ты в следующий раз поаккуратнее, девонька. Мне-то уже тяжело по лесам-полям за травками ходить. Ты, что, напугалась? Нет? Ну и славно! Я чай поставлю.

Агафья пошла на кухню. Вика тяжело припала головой к дверному косяку.

— Там лапка лягушачья была? — Спросила она.

— Что ты?! Помстилося тебе! — Агафья налила Тишке молоко. — Я, девушка, только травами да корешками лечу. Всё прочее чернокнижеством зовётся! А что за дело-то у тебя?

— Это вы мне не позволили по телефону тогда, в джипе, дозвониться?

— Да говорила ж я уже — полиция вас задержала бы на несколько дней, а у вас времени очень мало! Только то и печалит тебя?

— На душе у меня тяжело, матушка! Давит. Тревогу из сердца выгнать не могу!

— А ну-ка, сядь, посмотрю, что там за тоска тебя ест. — Агафья взяла Вику за руку и замолчала, закрыв глаза.