Анджей Бодун - Слепые идут в Ад [litres]

Все началось где-то в середине июля. Я возвращался домой с рыбалки, шел себе, насвистывая, как вдруг увидел на земле отпечаток босой ноги. Он показался мне довольно странным. Длиной дюймов двенадцать, узкий в пятке, спереди он раздваивался на два широких пальца, как копыто. Таких следов я не видел ни у какого зверя во всей округе. Придя домой, я рассказал об увиденном за обедом, даже нарисовал отпечаток. Отец и старший брат Джордж, подняли меня на смех, и, надувшись, я ушел за дом, где наткнулся на Джо. Он был слегка навеселе и сразу же спросил, кто меня обидел. Я сначала отнекивался, а потом выложил индейцу все, что случилось. Старик стал неожиданно очень серьезным, поднял вверх палец и громким голосом произнес:

– Я говорил, а твой отец не слушал! Дьявол пришел из Ти-Кай-Коа!.

Он встал и пошел к сенохранилищу, а я расхохотался. История о Ти-Кай-Коа была детской привычной «страшилкой» и уже не могла меня испугать. Я все еще улыбался, когда услышал из-за дома громкий крик моей сестренки. Схватив вилы, я бросился к крыльцу, куда уже высыпала вся семья. Отец держал Бетси на руках, а она ревела во весь голос. Оказывается сестра играла у ручья когда из леса вышло огромное мохнатое существо. Это не был медведь, тварь казалась футов семи ростом, с головы ее свисали длинные белые патлы, а из пасти торчали кривые желтые зубы. Зверь осклабился и быстро двинулся вдоль ручья к Бетси, тогда-то она закричала и бросилась бегом к дому. Мы с отцом, братом и Джо сразу же отправились к ручью, где наткнулись на точно такие же следы, какие я уже видел. Правота моя подтвердилась, но легче от этого не стало никому.

С этого дня начали происходить самые странные события. Пропадали собаки и овцы, двери в амбары оказывались взломаны, а сено в хранилище разбросанным. Лошади на конюшне все время тревожно ржали, а мы не расставались с ружьями. Проклятую тварь еще раз видели только мать и сестренка, причем, опять днем. Бетси играла на застекленной веранде, когда вдруг увидела, что чудовище идет к дому. Она закричала, мать выскочила из кухни, схватила ружье и выстрелила в окно. Существо, бросилось бежать, а у кустов шиповника мы потом нашли пятна крови.

Со мной самим произошла еще более непонятная история. С первого же дня этого странного "нашествия" мы все, и даже Джо, стали спать на втором этаже. Окна моей комнаты выходили, на северную сторону, здесь лес ближе всего подступал к дому. Как-то ночью я проснулся от сильного собачьего лая. Я встал, подошел к окну и замер от удивления. На поляне, за оградой дома, мелькали странные человекоподобные тени. Они прыгали, скакали, кувыркались, словно сумасшедшие. Их было четыре или пять, не меньше. Я разбудил Джо и брата, ночевавших в моей комнате. Они увидели то же, что и я. Джо пробормотал: "дьяволы", а брат выругался, распахнул окно и выстрелил в сторону поляны. Грохот выстрела показался почему-то очень громким, просто оглушающим. Прибежали отец и мать, но за оградой уже никого не было.

– А следы? – перебил Томсона Кларк.

– Поляна была очень каменистой, следы не отпечатались, собаки же, которых мы хотели пустить вдогонку, скулили и отказывались идти. Весь кошмар закончился внезапно и самым наихудшим образом. Как-то утром брат поехал на северное пастбище и у поворота лесной дороги наткнулся на индейца Джо. Старик был мертв, у него оказалась разорвана грудь и проломлена голова. Брат осмотрелся вокруг тропы: все было истоптано чертовой тварью. Ну, после этого отец вызвал шерифа, собрал всех фермеров в округе и устроил всеобщую облаву. Сказал, что на гризли, который якобы заломал Джо. Мы три дня лазили по горам и никого не нашли. Все вроде утихло, Джо похоронили, а отец прикупил еще земли в нижней долине, и мы переехали туда. В общем, в семье у нас не любят вспоминать об этой истории, но и отец и мать уверены, что к нам подкрадывался сам сатана…

– А, балуетесь страшными историями!

Мы вздрогнули от неожиданности, а Кларк схватил автомат. На дорожке, ведущей к лагерю, весело ухмыляясь в свете ручных фонарей, стояли Лабриман и Штранге.

– Спокойней, спокойней, господа. – обычно боязливый доктор выглядел слишком уж веселым. – Мы с герром Лабриманом обходим посты. Вот принесли вам термос с кофе.

– Спасибо, – буркнул Томсон, – своего хватает.

Штранге начал что-то оживленно рассказывать о проводниках, а я, почувствовав невыносимое давление в мочевом пузыре, потихоньку отошел за огромный валун, лежавший у тропинки. В его тени стояла совершенно непроглядная мгла, только, как слабые тени, рисовались тугайные заросли ниже по склону. Дул ветер, вокруг раздавались легкие шорохи, мне было немного не по себе. Глаза постепенно привыкли к темноте, и тут я заметил, что на фоне тугайника перемещается какая-то сгорбленная фигура. Я замер, согнулся и потянул из-за пояса "вальтер". Фигура приближалась. Огромный, почти квадратный торс, длинные лапы, в одной зажата суковатая палка. "Дзу-те", – мелькнуло у меня в голове. Чудовище на мгновение остановилось, тоже заметив, или, может быть, почуяв меня. Оно угрожающе подняло свое оружие. Я упал на одно колено, выстрелил и заученным движением перекатился в сторону. Дзу-те тоже рухнул в снег, "палка" вдруг плюнула огнем, и в камень над моей головой ударили пули. В один миг вокруг все взорвалось криками и вспышками фонарей. Из-за камня выскочил Томсон и, согнув колени, десантным приемом, двумя длинными очередями перекрестил заросли тугая.

Появились Шлиссенджер, Штранге и Лабриман. Поднявшись на ноги, я заметил, что веселое состояние доктора куда-то улетучилось. Он побледнел и нервно теребил за ремень свой карабин.

– И что, собственно говоря, случилось? – спросил Эйб.

– Там… дзу-те… – горло у меня перехватило и я смог только кивнуть в сторону темного пятна на снегу. Шлиссенджер, не выпуская из рук пистолета, перевел туда луч фонарика. Лежавший на снегу осветился.

– Что, уже можно вставать? – услышали мы знакомый голос Кларка.

Он поднялся на ноги и зло посмотрел в мою сторону. По его посеревшей коже было видно, что лежание под пулями не доставило ему удовольствия.

– Вот так история! – Томсон расхохотался.

Я не знал, куда деться. От стыда мне хотелось провалиться сквозь землю.

– А вы за кого приняли мистера Лагера? – веселым тоном поинтересовался Шлиссенджер.

– Сначала за черта, а потом за разбойника, – проворчал Кларк.

– Скоро рассвет. – Штранге посвятил фонариком на часы.

– Хорошо. – Шлиссенджер потянулся. – Как старший по должности я считаю, что такая толпа на столь бессмысленном посту ни к чему. Сержант Томсон подежурит до восхода, все остальные могут идти в лагерь.

Томсон кивнул, и мы поплелись к палаткам. Я влез в свою, завернулся в спальник и заснул.