Клиффорд Саймак - Ветер чужого мира [сборник litres]

Это застало меня врасплох, и я не знал, что предпринять, пока он не зашел внутрь. Тогда я просто вышел на улицу, но на углу остановился и стал раздумывать, не лучше ли мне вернуться и расквасить Джимми нос: очень уж мне не понравилось, как он смеялся.

Машина времени была установлена на самолете, и док Аккерман сказал нам, что было бы глупо путешествовать на уровне земли. Иначе можно пропутешествовать лет на сто вперед и потом вмазаться прямо в середку какого-нибудь здания. А еще почва могла подняться или опуститься, и тогда машина времени была бы похоронена под землей или подвешена в воздухе. Единственный безопасный способ путешествий во времени, предупредил нас док, это на самолете.

Самолет стоял в поле на городской окраине, неподалеку от лаборатории дока, а рядом с ним нес вахту крупный мордоворот с винтовкой. Самолет охранялся днем и ночью, он был чересчур дорогой вещью, чтобы позволить шляться вокруг кому попало.

Док объяснял мне работу машины времени.

– Это так же просто, как упасть со стула, – сказал он.

И действительно: надо только подкрутить указатель вперед на нужное число лет. Потом нажимаешь на ручку запуска и входишь в спираль времени, или как там ее, и остаешься там, пока не достигнешь нужного времени. Тогда в ход запускается автоматика, скорость хода времени замедляется, и ты уже на месте. А чтобы вернуться, надо запустить процесс задом наперед.

Действительно, просто. По выражению дока – просто, как упасть со стула. Но я-то знал, что за этой простотой стоят величайшие научные достижения из всех известных миру – знания, ум, многие годы изнурительного труда и жесточайших огорчений.

– Это будет похоже на полет в ночи, – объяснял мне док. – По времени вы будете путешествовать в одномерной Вселенной. Не будет ни тепла, ни воздуха, ни гравитации – абсолютно ничего вне пределов самолета. Но самолет снабжен теплоизоляцией, так что, если замерзнете, просто включите эти обогреватели. Если понадобится воздух, его можно взять из кислородных баллонов. Но в таком коротеньком путешествии, всего на каких-то пятьсот лет, вам не потребуется ни тепло, ни воздух. Всего несколько минут – и вы на месте.

Я опоздал, и Дж. Р. дулся на меня. На Герба он дулся за то, что у того было самое грандиозное похмелье из всех, какие мне приходилось видеть. Но теперь Дж. Р. обо всем забыл и скакал на месте от нетерпения.

– Вот погодите, – ликовал он, – погодите, пока Джонсон увидит падение «Стандарта». Пожалуй, у него будет удар. Это пойдет старому тупоголовому стервятнику на пользу.

Стоявший у дверей самолета охранник беспокойно переминался с ноги на ногу, его явно что-то тревожило.

– Да что это с вами, Бенсон? – прокаркал ему док.

Парень, заикаясь, попытался что-то сказать и переложил винтовку из руки в руку. Он хотел заговорить, но слова застревали у него в горле. Тут Дж. Р. опять начал злорадствовать, и мы забыли об охраннике.

Камеры Герба были уложены, и подготовка закончилась. Дж. Р. ткнул воздух кулаком и пожал руки нам с Гербом. Старый пройдоха едва не плакал.

Док и Дж. Р. вышли из самолета, и я проводил их до двери. Перед тем как закрыть и загерметизировать дверь, я бросил еще один, последний взгляд на силуэт города и увидел, как он великолепен в этой осенней голубизне: высились знакомые башни, а над индустриальным районом на севере висела полоска дыма.

Я помахал башням рукой и сказал:

– Прощайте, великаны. До встречи через пятьсот лет.

В будущем силуэт города выглядел совсем иначе. Я этого ожидал, потому что за пятьсот лет некоторые здания наверняка снесли и возвели на их месте другие. Новые идеи архитекторов и новые строительные принципы за пятьсот лет могли сделать неузнаваемым силуэт любого города.

Но он изменился в ином смысле.

Когда мы выныривали из спирали времени, я ожидал увидеть под крылом самолета более просторный, более великий и более совершенный город, но внизу было что-то не то.

У города был пыльный и запущенный вид.

За эти пятьсот лет он, вне всяких сомнений, разросся. Рос он во всех направлениях и был теперь втрое больше, чем тот город, что остался у нас с Гербом за спиной.

Герб подался со своего сиденья вперед.

– Неужто это старый град внизу? – спросил он. – Иль это лишь мое похмелье?

– Место то самое, – уверил я его. – С чего это ты такой хороший?

– Да были мы с ребятами, с Элом и Гарри, в одном местечке. Ну и встретили ребят из «Стандарта», ну и выпили с ними немного вечерком.

Самолетов в небе не было, а я-то думал, что в 2450 году они должны так и роиться в воздухе, ведь даже в 1950-м становилось тесновато от них. Потом я заметил, что и на улицах нет никакого движения.

Мы кружили над городом никак не менее получаса, и горькая истина постепенно доходила до нас, хотя признать ее было нелегко.

Город под нами был просто мертв! Нам не удалось отыскать никаких признаков жизни: ни одного автомобиля на улицах, ни единого пешехода на тротуарах.

Мы с Гербом переглянулись, и недоверие было написано на наших лицах трехфутовыми буквами.

– Герб, – сказал я, – недурно бы разнюхать, чего это у них там.

Кадык Герба буквально запрыгал.

– Черт, – протянул он, – а я-то рассчитывал заскочить к Датчмену и чуточку опохмелиться.

На поиски чего-нибудь похожего на посадочную полосу ушел почти целый час, но в конце концов я нашел достаточно безопасную на вид площадку. Она поросла кустарником, но бетонные полосы были еще довольно ровными, хотя кое-где бетон пересекали заросшие травой и кустами трещины.

Я сажал самолет со всей возможной аккуратностью, и все равно мы наткнулись на вздыбившуюся бетонную плиту и едва не разбились.

Этот старик с винтовкой вполне мог явиться со страниц истории раннего освоения Запада, с той только разницей, что пионеры Запада, вероятно, все-таки стриглись.

Он вышел из кустов в миле от аэропорта, неся винтовку на сгибе локтя. Что-то в его облике подсказывало, что с этим человеком шутить не стоит.

– Здрасте, незнакомцы, – сказал он надтреснутым голосом.

– Силы небесные, – поразился Герб, – да это же Дэниел Бун собственной персоной!

– Вы, птенчики, залетели далековато от гнезда, – заявил старик, и по его голосу было ясно, что он не очень-то нам доверяет.

– Не так уж и далеко, – ответил я. – Мы здесь поселились давным-давно.

– Будь я проклят, если узнаю вас, – он сдвинул старую черную фетровую шляпу на затылок и поскреб в голове, – хотя я знаю всех, кто жил в этой округе. Ведь вы не мальчики Джейка Смита, а?

– Похоже, теперь тут обретается не очень-то много народу, – заметил Герб.

– Правду говоря, не очень, – признал Дэниел Бун. – Старуха как раз говорила мне, что завтра же надо перебраться поближе к соседям. Ей становится ужасно одиноко. А ближайший народ живет в десяти милях, во-он тама.