Клиффорд Саймак - Ветер чужого мира [сборник litres]

Грэмп остановился, тщательно прицелился и выстрелил. Спайк описал в воздухе сальто и растянулся на земле. Паркер увидел, как оружие, отобранное у них беглым гангстером, сверкнуло красным в лучах заходящего Юпитера.

– Он бросил пушки!

Тем временем Спайк снова оказался на ногах и побежал к катеру, хотя левая рука его безвольно повисла и свободно раскачивалась в такт огромным прыжкам.

– Слишком далеко. – Марсианин успел взобраться на холм и остановился рядом с Грэмпом.

– Я держал его на мушке, – пожаловался Паркер. – Но расстояние все-таки оказалось чуточку великоватым.

Спайк взбегал по трапу.

Грэмп выругался и, пока гангстер пробирался во внешний шлюз, прошелся по катеру длинной струей пламени.

– Черт! – простонал он. – Уходит!

Два старых ветерана удрученно смотрели на катер.

– Полагаю, для нас все кончено, – заметил Юрг Тек.

– Как бы не так! – отозвался Грэмп. – Мы легко доберемся до Сателлит-Сити.

Сам он в это не верил. Разве такой переход им по силам?

Паркер обернулся на звук шагов. К ним, прихрамывая, спешил сенатор.

– Что с вами случилось? – строго спросил Юрг Тек.

– Я упал и подвернул лодыжку.

– Конечно, – согласился Грэмп. – Этому парню ничего не стоит растянуть лодыжку. Особенно в такое время, как сейчас.

Почва содрогнулась у них под ногами. Катер на пылающих дюзах оторвался от земли и прыгнул в космос.

Грэмп упорно шел вперед. Снег со свистящим шорохом скользил по пластинам скафандра, хрустел под подошвами. Двое, спотыкаясь, брели следом.

Юпитер опустился ближе к горизонту. Ио покинула свое место на фоне затемненного сегмента планеты и свободно висела в космосе.

Перед Паркером маячили бесконечные мрачные холмы, покрытые пятнами снежных заносов и подернутые мертвенно-красным светом Юпитера.

Раз нога, два нога, раз, два… Только так и можно это сделать. Не останавливаться, пробиваться вперед.

Но он понимал, что все бесполезно. Он знал, что живым Ганимед не покинет.

«Сорок лет назад я здесь дрался и вышел из битвы без единой царапины, – с грустью размышлял он. – А теперь вернулся, чтобы умереть».

Грэмп припомнил тот день сорок лет назад: небо, затканное кружевом огненно-пламенных лент и бледно мерцающих полос, корабли, которые, исчерпав боезапас, шли на таран и валились на планету, увлекая врага с собой.

– Мы никогда не дойдем, – простонал сенатор.

Паркер обернулся к нему, недобро приподняв обшитый сталью кулак.

– Прекрати скулить, – рявкнул он в бешенстве. – Прямо как больной теленок. Я тебя пришибу, если услышу еще хоть один вяк.

– Но что толку обманывать себя? – захныкал сенатор. – Воздух у нас почти кончился. Мы даже не знаем, в ту ли сторону идем.

– Заткнись, дурак бесхребетный, – зарычал на него Грэмп. – Ты большой человек. Сенатор. Помни об этом и говори себе, что обязан дойти. Кого они заставят толкать все эти дурацкие речи, если ты не вернешься?

В наушниках раздался писк марсианина.

– Слушай!

Грэмп замер и прислушался.

Однако слушать было нечего. Один скрежет снега по скафандру.

– Я ничего не слы…

И тут он услышал… До него донесся странный рокот, одним своим тембром, казалось, несущий отчетливую угрозу. Рокот, похожий на топот множества ног, мерную поступь тысяч копыт.

– Слышал когда-нибудь что-нибудь похожее, земляй? – спросил марсианин.

– Да нет ничего! – завизжал сенатор. – Ничего вообще! Нам просто кажется. Мы все сходим с ума.

Рокот неуклонно приближался. Становился все яснее и яснее.

– Считается, что на Ганимеде нет жизни, – пробормотал Грэмп. – Но там что-то есть. Что-то живое.

Он почувствовал, как мурашки поползли вверх по спине и подняли дыбом волосы на затылке.

Длинная шеренга каких-то существ выдвинулась из марева над горизонтом и сделалась смутно различимой – шеренга кошмарных тварей, мерцающих и поблескивающих в закатных лучах Юпитера.

– Боже мой, – прошептал Грэмп, – что это?

Он огляделся.

Слева от них находилась широкая расселина, где за прошедшие столетия ветры выгрызли в склоне холма глубокую, но узкую нишу.

– Сюда! – крикнул Паркер, бросаясь к укрытию.

К тому моменту, когда они достигли наконец естественного укрепления, шеренга надвигающихся ужасов успела преодолеть значительное расстояние.

– Марши, – прокаркал Грэмп, – если ты раньше никогда не дрался, готовься к этому сейчас.

Юрг Тек мрачно кивнул, сжав в кулачке бластер.

Браун тихонько подвывал.

Грэмп развернулся к сенатору и врезал кулаком прямо в центр нагрудной пластины его скафандра. Браун растянулся на грунте.

– Доставай свою пушку, черт тебя подери, – зарычал Паркер, – и попробуй сделать вид, что ты мужчина.

Монстры приближались. Наводящая жуть масса зверей странно поблескивала в свете лун. Колыхались массивные челюсти, мелькали жуткие когтистые лапы, щупальца молотили грунт подобно бичам.

Грэмп навел оружие на цель.

– Нате! – заорал он. – Получайте!!!

Из каменной ниши вырвалась волна клубящегося пламени, смела первый ряд атакующих монстров и, казалось, растворила их в разреженной атмосфере. Задним, однако, ничего не сделалось, они перелезали через тех, кого пламя остановило, и надвигались прямо на людей, скорчившихся в тени холма.

Лучемет Грэмпа раскалился. Еще немного – и он мог превратиться в бесполезный кусок искореженного металла. Или даже взорваться у него в руках и убить всех троих. К сожалению, бластер не приспособлен для непрерывной стрельбы в течение долгого времени.

А твари все напирали.

Перед укрытием уже образовалась гора тел, светившихся металлически-красным там, где их вспороли лучи.

Грэмп, бросив оружие, отступил к стене расселины.

Юрг Тек сидел на корточках и методично посылал в чудовищ короткие прочесывающие очереди, стараясь беречь оружие от перегрева.

Неподалеку, скорчившись в маленьком углублении, всхлипывал Браун. Он даже не потрудился расстегнуть кобуру.

Паркер, изрыгая проклятия, бросился к сенатору, выхватил его бластер и досадливо отпихнул Брауна в сторону.

– Остуди пушку, марши!

Призрачное нечто с шипами вокруг морды и хищным клювом прямо под глазами перелезло через баррикаду из дохлых чудищ. Грэмп уложил урода одним коротким залпом.

Поток нападающих иссяк.

Паркер с пистолетом наготове ждал новых. Но они не появлялись.

– Что это за чертовы твари? – Грэмп указал стволом на кучу тел.

– Понятия не имею, – ответил марсианин. – Считается, что на Ганимеде нет жизни.

– Они вели себя чертовски странно. Не совсем как животные. Больше похоже на механизмы, которых завели и поставили на пол. Как игрушки. Их заводят, и они бегают кругами. Год или два назад я купил такую игрушечную зверюгу внуку на Рождество.