Сара Ведлер - Созерцатель. Вечная молодость

Я иду впереди, Пейшенс следует по пятам, а Сай и Мали замыкают шествие. Наверху лестницы, одна-единственная дверь, я ожидаю увидеть убогую, простую больничную палату, но, когда мы друг за другом заходим в нее, я не могу скрыть удивление.

Стены сделаны из дерева, каркас кровати, на которой лежит целительница, тоже простой, но вот приборы вокруг нее, не отличаются от приборов в современных лечебницах, которые я знаю в Лондоне. Где-то на острове, должны быть электрогенераторы или солнечные батареи.

Видимо, здесь прилагаются все усилия, чтобы исцелить саму целительницу. Юра окружена компьютерными мониторами, на которых мелькают ряды чисел. Через ёмкость, прикрепленную к подвесному устройству над кроватью, ей передаются здоровые клетки, а больные удаляются через вторую ёмкость.

Ее левая рука покоится в тазу, наполненном раствором для очистки. Кожа закатана до локтя, под ней блестит оголенный металл.

— В нашу первую парусную поездку, — говорит она слабым голосом, — мне хотелось обязательно поплавать в море. Это была мечта всей моей жизни. Но, к сожалению, я не заметила небольшую ранку на ногтевой кожице и заразилась водной бактерией. Рука просто сгнила. — Она смотрит на искусственные пальцы и осторожно двигает ими. — Целитель может помочь каждому, но не себе. — Она переводит взгляд на Пейшенс. — Тебе наверняка это уже рассказали, не так ли?

Я ошарашено гляжу то на Юру, то на свою подопечную.

— Вам известно, кто она?

— Конечно, дитя. На фоне здешних людей она сияет, подобно светлячку.

— Вы… — я сглатываю комок, подкативший к горлу. — Вы рассказывали об этом кому-нибудь?

Юра слегка качает головой.

— Мы уже давно ждем того, кто будет поддерживать меня и заменит, когда придет мое время. Так давно, что я не могла бы гарантировать вам безопасность, если бы остальные что-то узнали.

— Зачем вы делаете с собой это? — напрямик спрашиваю я.

Юра глубоко вздыхает, как и вчера, до того, как вылечила человека с опухолью головного мозга.

— Какой толк от моего дара, если я его не использую? — Она снова обращается к Пейшенс. — Ты уже делала это?

— Нет, не делала, — тихо говорит Пейшенс. — Да я и не знаю, как. Я еще никогда… не лечила болезни тела. — Ее взгляд полон боли, и я понимаю, что она думает о матери.

Юра пристально глядит на Пейшенс.

— Присядь ко мне.

Пейшенс делает несколько шагов вперед и опускается на край кровати.

— В твоем возрасте я была такой же. Дай мне руку. — Она протягивает свою правую руку и ждет, пока Пейшенс, взглянув на меня, заручится моей поддержкой. Затем обхватывает ее пальцы и закрывает глаза.

Пейшенс явно чувствует себя неуютно.

— Может быть я неполноценна, — тихо говорит она. — Наполовину целительница.

Юра не отвечает. Она сосредоточена, одна из ёмкостей над ее кроватью начинает гудеть. Как будто вводимые ей клетки, сразу же снова портятся. Через некоторое время она убирает левую руку из таза и также кладет свои худые, лишенные кожи пальцы робота на руку Пейшенс.

— Боже мой! — вырывается у нее. — Это абсолютно невозможно!

Пейшенс тут же отдергивает руку.

— Что? — пугливо спрашивает она.

Несколько ужасных секунд я опасаюсь, что она больна. Что Юра сейчас расскажет нам об ужасной раковой опухоли у нее внутри. Я с облегчением вздыхаю, когда она ничего не говорит о болезни. Вместо этого, ее глаза наполняются слезами, она шепчет:

— Ты неиссякаемый источник. Спасительница.

— Что это означает? — спрашиваю я вместо Пейшенс.

Юра медленно поворачивает голову ко мне и Саю.

— Когда она обретет всю полноту своих способностей, она станет…

Внезапно, на лестнице слышится топот и мы все поворачиваемся к двери.

— Купид! — ревет чей-то голос. — На берегу озера обнаружен купид!

Пейшенс вскакивает, и мы все трое переглядываемся. Затем наступает светопреставление.

Словно муравьи, жители деревни устремляются вверх по лестнице. Мне видно из окна, как всё новые и новые, вооружённые самодельными пиками, выходят из домов. Также и у тех, кто только что протиснулись к нам в палату, в руках оружие, и все до единой пики, направлены на нас.

Мы отступает назад, Пейшенс между нами. Я держу в руках свой нож, у Сая в распоряжении лишь его кулаки. Мали стоит перед нами, оскалив зубы, и тихо рычит.

Хосе, предводитель этой своры, показывает на нас пальцем.

— Двадцать лет! Тридцать лет нас не беспокоили эти мерзкие твари! Вы притащили сюда с собой купида, только вы в этом виноваты!

Мужчины и женщины, угрожающие нам своими копьями, одобрительно шумят.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — отвечаю я, но это звучит неубедительно, и я радуюсь, когда в разговор вступает Сай.

— Мы три обычных путешественника, вы не имеете права перекладывать свои проблемы на нас. У нас на хвосте определённо не было никакого купида.

Глаза Пейшенс ищут Юру, её взгляд полон мольбы, в точности как вчера, когда она просила меня, не вступать в спор с хозяином острова.

— Пожалуйста, — можно прочитать по её губам.

Юра с неприязнью глядит на неё, а потом поворачивается к своему мужу.

— Они лгут, — молвит она холодно. — Девочка со светлыми волосами — целительница. А эти двое, по всей вероятности, её стражи.

Хосе медленно поворачивает голову в нашу сторону.

— Ах, вот оно что!

— Я правда не понимаю, о чём там говорит ваша жена, — предпринимает ещё одну попытку Сай, но Хосе больше не позволяет себя дурачить. Сделав несколько быстрых шагов, он оказывается возле нас и резким движением оттягивает вниз ворот моего платья. Я стою полуобнажённая, и выжженная «W» отчётливо красуется на моей груди.

— Созерцатель, — презрительно говорит Хосе. — Мог бы догадаться. Хотя бы по этой идеально выдрессированной шавке. — Он хватает оторочку своей рубашки и показывает нам бледную, едва заметную «W» на своей собственной груди. Теперь всё становится ясно, в том числе и большая разница в возрасте обоих.

Я таращусь на него, не веря своим глазам:

— Вы — хранитель Юры? И вы делаете с ней всё это?

Хосе поджимает губы.

— Всё, что она делает, она делает по доброй воле. А я забочусь о том, чтобы ей ничто при этом не мешало.

Слова про добрую волю я считаю ложью. Внезапно, я ясно вижу перед собой историю этих двоих. Вероятно, Юра годы назад влюбилась в своего хранителя и из симпатии к нему, ввязалась во всю эту сумасшедшую историю с островом. Меня не удивило бы, если бы оказалось, что Хосе получает деньги с вновь прибывших, больных промышленников, которым в городах, больше не могли помочь.

— Как вы вообще можете ещё смотреть на себя в зеркало? — с отвращением спрашиваю я.

— Благодарю за беспокойство.

С этими словами, он подаёт жителям деревни знак, и они надвигаются на нас. Стремительно быстро, остриё их оружий приближается к нам, будто разъярённые насекомые, которых привлекла наша кровь.