Ким Робинсон - Министерство будущего [litres]

В два часа утра они вышли в студеную ночь. Луна спряталась, при свете звезд бассейн мерцал, словно источал свой собственный черный свет. Фонари на касках рассекали темноту лучами, выхватывая впереди неровные круги и эллипсы каменистой почвы. Мэри шла в связке между Томасом и Приской. Сибилла и Юрг двигались рядом во второй связке. У всех на касках горели фонари, поэтому путники разговаривали, не поворачивая головы.

После нескольких часов подъема по каменистому склону и недовольного пыхтения Мэри согрелась – за исключением носа, ушей, пальцев на ногах и кончиков пальцев рук. Группа вышла к подножию остатков ледника. Потом вскарабкалась наверх по боковой морене, состоявшей из разрозненных валунов, ненадежно скрепленных замерзшим песком. После этого предстояло взобраться по ледяной боковине на сам ледник. Наклон в сорок пять градусов, если не больше, лезть требовалось, пользуясь кошками. Мэри ни с чем подобным раньше не сталкивалась. Охранники присели, помогли ей пристегнуть накладные шипы к ботинкам, сунули в руки ледоруб. Мэри ткнула носком поверхность стенки, шипы впились в лед и держали крепко. Энергичные толчки ногами позволяли подниматься по склону как по приставной лестнице, только вместо перекладин она опиралась на концы тупоносых ботинок с шипами. Как интересно. Тук-тук-тук – Мэри быстро поднималась вверх по склону ледника. Помощь привязанного к ней канатом Томаса, который уже стоял наверху пологой вершины, делала подъем вообще плевым делом.

Потом Мэри шла в группе с остальными по макушке ледника, шипы застревали во льду на каждом шагу. Иногда нога немного проваливалась и, пробив слой слежавшегося снега, застревала. «Это – фирн, – сообщила Приска. – Удобно идти». Странное заявление. Мэри предпочитала голый лед, за который шипы хорошо держались, не погружались на всю глубину. Ей приходилось рывками высвобождать ступни и на каждом шагу задирать ноги повыше, чтобы не зацепиться за кромку и не упасть. Опустив ногу и вонзив шипы, она уже не могла оттолкнуться и заставить подошву скользить, сколько бы ни пыталась. Это внушало чувство надежности. Выданные ей ботинки были великоваты, во время ходьбы ступни в ботинках чуть-чуть смещались туда-сюда.

Все это доставляло массу неудобств, было непривычным. Мэри сомневалась в нужности всей затеи, но не хотела спрашивать вслух, чтобы не подумали, будто она критикует. Если ей грозила опасность, то такая же опасность грозила всем остальным, однако спутники не покидали ее, выполняли свою работу. Поэтому Мэри делала все, что ей скажут, без лишних жалоб. Уже сам факт, что ее опекуны сочли эвакуацию необходимой, наводил на пугающие мысли. Она гнала их от себя, стараясь сосредоточиться на льду под ногами и дыхании.

Группа с мерным хрустом поднималась все выше по леднику. Тишину нарушали только поскрипывание и тихий скрежет креплений и шипов. Однажды послышался грохот скатившегося камня. В остальном – полное безветрие и безмолвие. Черное небо, утыканное звездами. Фосфоресцирующее облако Млечного Пути у западного горизонта. Томас шел вдоль линии флажков, натянутой между палками, вставленных в жестяные стаканы, доверху залитые бетоном. Мэри поежилась при мысли, каково было тащить такую тяжесть на ледник: каждый стакан весил на вид не меньше двадцати килограммов. Кто-то же их расставил, чтобы обозначить путь к перевалу. Приска сообщила, что линия флажков указывает обход вокруг полей расселин. По мере движения льда флажки переносят на новое место, хотя данный ледник и не представлял собой большой угрозы, он практически весь растаял, превратившись в одно малоподвижное ледяное поле. Приска и Сибилла показывали ей соседние расселины, Мэри ничего не могла разглядеть. Небольшие впадины в снежном покрытии поверх льда, может, там и не лед вовсе, а фирн, Мэри пошла бы по ним, не задумываясь. А зря.

Проходя мимо очередного флажка, в свете фонаря она заметила, что и флажок, и стакан выкрашены краской оранжевого цвета. В свете звезд они выглядели серыми.

Через два часа группа поднялась на вершину ледника, откуда была видна черная скала с перевалом. Черный утес от кромки льда отделял неширокий провал с вертикальными стенками. Это – бергшрунд, объяснили попутчики. Хорошо известное препятствие при переходе с ледника на вершинную стенку, иногда непреодолимое. Хорошо еще, что у этого бергшрунда имелись неровные ступени, вырубленные в борту ледника, испещренные дырками от шипов и ведущие на дно небольшого темного ущелья, где черная скальная порода встречалась с ледяной массой. Коварный спуск. Приска и Томас держали Мэри за руки – следя за каждым шагом, она с благодарностью приняла поддержку. Ей хотелось воскликнуть: мне пятьдесят восемь лет, такие походы не для меня, я дитя города. Узкая полоска звездного неба над головой выглядела зловеще.

Группа, цепляясь шипами за трещины, начала подъем по каменному борту бергшрунда. Поначалу затея показалась Мэри рискованной, однако на самом деле ботинки держались за камень еще лучше, чем за лед. В скале обнаружились выемки на равномерном расстоянии друг от друга, как будто их вырубили люди. Приска заверила, что это не так.

Они влезли на стенку и, словно на крохотных ходулях, ширкая, двинулись дальше по почти плоским черным каменным плитам, окруженным с обеих сторон отвесными черными стенами. Путь напоминал коридор без потолка, выстроенный титанами. Охваченная азартом гида, подстегиваемого сюрреалистической жутью ситуации, Приска поведала, что разломы на стыках скальных пород позволяли леднику, когда он залегал высоко и покрывал всю эту часть хребта, подхватывать и выносить неприкрепленные каменные глыбы из прохода – скорее всего, на юг, где их вскоре можно будет увидеть. Выдавленная сбросовая глыба оставила на своем месте четкий прямоугольный, словно сделанный с помощью отвеса и уровня, пролом. Настоящая фантастика. Не говоря уже о том, что когда-то весь хребет, да и вообще все Альпы были покрыты морем льда – все, за исключением самых высоких пиков. Томас и остальные попутчики своим видом давали понять: подумаешь, обычный швейцарский перевал. Приска же им явно гордилась. Каждый перевал в Альпах имеет особый характер, рассказывала она. Большинство хорошо известны со Средних веков или даже раньше, не одну тысячу лет с тех пор, как люди впервые появились в этой гористой местности. Как, например, ледяной человек, чью мумию обнаружили на перевале после отступления ледника на востоке отсюда. Он шел через перевал пять тысяч лет назад. Шел да не дошел, мысленно поправила Мэри, но промолчала.

Группа проследовала через перевал Фрюнден как по коридору, ведущему в другой мир. Переход занял всего пять минут. «Еще тринадцать метров, и они поднялись бы на высоту трех километров над уровнем моря, – объявила Приска. – Люди здесь иногда подпрыгивают, шутят, что таким образом достали до трехкилометровой отметки». «Не просто люди – швейцарцы», – подумала Мэри. Она бы сейчас не смогла подпрыгнуть и на три сантиметра.