Леонид Резников - 2120. Ловушка для AI

– Забавный он, – засмеялась Софья.

– Я тебе как-нибудь расскажу, при каких обстоятельствах произошло наше знакомство.

– Обязательно расскажешь. А то ты такой молчун! – пожурила она.

– Защитная реакция.

– От меня?

– Не только.

– Ах ты!.. – Жена замахнулась на меня полотенцем, но я, подхватив тарелки, выскочил из кухни.

– …Как живешь-то? – спросил я у Степана, пока тот с сомнением принюхивался к коньяку в рюмке.

– Может, лучше не будем пить? – осторожно спросил Степан.

– Не боись, у меня отличная тормозная система! – подмигнул я жене.

– А сам себя не контролируешь? – спросила та, морщась от выпитого и закусывая долькой лимона.

– Я тебе комплимент делаю!

– Жена-тормоз – это, по-твоему, комплимент?

– Ну вот, обиды начались на пустом месте.

– За вас! – поднял рюмку Степан и опрокинул ее в рот, прекратив пустые пререкания.

– Спасибо. Но ты не ответил на вопрос.

Степан некоторое время сидел, глядя в стол, потом выдохнул и потянулся за сыром.

– А никак! Состою свинопасом при Его Величестве Самсоне.

– Как так? – не поверил я, решив, будто Степан шутит. Но нет, не похоже.

– А вот так! Как «бобер» скопытился, так и подался в свинопасы. Чем-то мне нужно заниматься? – Степан обнюхал колбасу, сунул ее в рот и принялся лениво жевать.

– Надеюсь, Самсона ты не припер с собой? – Друзья друзьями, а только громадного хряка нам в квартире только и не хватало.

– Так я и приехал по его делам. Ежеквартальное обследование. Спасибочки тебе!

– А чего сразу мне? – деланно возмутился я, хотя понимал, что, по сути, Степан прав.

– Вижу, что понял, – кивнул тот. Прозорливости ему было не занимать. – Так что теперь я не доктор биологических наук, а почетный обхаживальщик свиней. Что, впрочем, можно отнести к моему профилю.

– Да говори ты толком! – потребовал я, вновь разливая коньяк по рюмкам. – Какое еще обследование?

– Как какое? А чьими стараниями жирного борова – чтоб ему пусто было! – в разряд редких животных занесли? Вот и приходится с ним теперь возиться как с писаной торбой: спецжалование, спецпитание, спецобследования и даже отчетность, и та «спец». Сил моих больше нет, вот серьезно!

– Так брось все!

– Ага, брось, – завозился на диване Степан. – Хозяева его говорят: «Ты все затеял, вот ты и возись теперь с ним!» А брошу, так они мне такой шухер устроят!

– Да-а, попал ты, – задумчиво протянул я, взъерошив шевелюру.

– Может, придумаешь, чего, а? – с надеждой спросил Степан. – Всякие подлости делать у тебя отлично получается.

– Ну, спасибо тебе, друже! – обиделся я.

– А разве я не прав? Прав! – Степан схватил ручищей рюмку и выплеснул коньяк себе в рот. – «Бобра» развалил? Развалил! Людей от коммуникаторов избавил? Избавил! Ты только подумай, как им, горемычным, без рамок своих любимых приходится. Образование с ног на уши перевернул?

– Я…

– Перевернул! Свинью мне подложил? Подложил. Что, не так? Вот и выходит: вредитель ты. С большой буквы, причем!

– Все так, – повесил я нос. Крыть было абсолютно нечем.

– А раз так, снимай теперь с моей шеи эту обузу. – Степан нежно грохнул об журнальный столик рюмкой, и Софья тут же наполнила ее вновь.

– Я думаю, с Самсоном твоим разберемся. Но я что-то не уразумел, чего с «кротом» произошло?

– А то и произошло, – выпучил глаза Степан. – У Акиро отобрали звание доктора наук, потому как он шишку от улья отличить не может, и теперь бедный японец с горя взялся пчел разводить.

– Ха!

– Ничего смешного не вижу, – буркнул Степан, завозившись. – Выпьем!

– Ты бы не торопился, Степа, – попытался я урезонить друга.

– Все нормально.

– Софьюшка, хоть ты повлияй на него, – потряс я руками.

– Ты не видишь, в каком человек состоянии? – вопросительно изогнула брови моя сердобольная жена. – Ему требуется разрядка, внимание друзей.

– О-хо-хо, – потряс я головой.

Мы чокнулись и выпили.

– А что с индейцем?

– С индейцем? – Степан, морщась, разжевал лимон и проглотил, потянулся за шоколадной конфетой. – С индейцем все в полном ажуре. Учит молодежь в резервации стрельбе из лука.

– Серьезно?

– Нет, блин, шучу! Конечно, серьезно. Говорит, наконец-то нашел себя.

– Да-а. А остальные?

– Остальные вообще после всего, что произошло, зареклись со мной связываться, будто я виноват.

– Ну, хочешь, я им скажу, что вся вина на мне?

– А-а, пустое, – только и махнул рукой Степан и вновь погрустнел. – Ты лучше насчет хряка что-нибудь изобрази. Во он мне где уже сидит. Да и хозяевам тоже. Придумаешь?

– Он придумает. Обязательно, – пообещала Софья, поглаживая меня ладошкой по спине. – Ведь придумаешь, Федя?

– Да придумаю, придумаю, – проворчал я. – Вот же привязались на пару! Опять предлагаешь мне заняться надувательством интеллекта? Мало тебе, да?

– Ну не могу я больше, понимаешь? Не мо-гу!

– Хорошо! – звонко хлопнул я ладонями по коленям и, протянув руку к полочке «горки», взял планшет. – Та-ак, поглядим, что к чему.

Степан, затаив дыхание, наблюдал за мной.

Софья теребила кончик пояса, заглядывая сбоку в экран, но молчала.

Мои изыскания, вернее, очередное прошение к Интеллекту, не заняли много времени.

– Ну вот! – наконец сказал я, откладывая в сторонку планшет. – Теперь будем ждать результат.

– Что ты сделал? – с нервной настороженностью повел носом Степан.

– Первый шаг к твоему избавлению. Софьюшка, наливай за успех!

– Ох, не нравится мне все это, – покачал головой Степан.

– Все будет «вау», как говорят американцы.

– Вот этого-то я и боюсь.

Мы чокнулись и выпили.

Планшет тоненько гукнул: пришло сообщение…

– Ну вот, пожалуйста! – я с весьма гордым видом передал планшет Степану.

Тот не без колебаний принял планшет и уставился в экран. Долго читал, несколько раз пробежал глазами по строчкам. Потом вдруг разулыбался – и хвать рюмку.

– Неплохо придумано! Нет, серьезно, ты – голова, Федя!

– Да будет тебе. Сам бы мог догадаться.

– Когда начнем?

– Хоть сейчас. Хряк в машине?

– Ну а где ж ему, болезному, еще быть? – развел руками Степа. – Небось, исхрюкался уже весь. Да и не лето, в грузовике торчать.

– Тогда и вправду тянуть не стоит, а то еще скопытится от холода.

Идти мне, если честно, вовсе никуда не хотелось. Сами понимаете: коньяк, застолье, разговор, тепло и домашний уют. Но надо, и я заставил себя подняться из-за стола.

– Я с вами! – вскочила следом за мной Софья.

– А тебе-то зачем? – воспротивился было я. – Займись лучше статьей.

– Больше ничего не придумал? Такое дело освещать в прессе надо.

– М-м, – заколебался я. – Ты уверена, что?..

– Конечно! Подождите меня, я быстренько, – и она упорхнула в спальню.