Кристофер Прист - Сны об Уэссексе. Фуга для темнеющего острова [сборник litres]

– Как видите, внутри ящика довольно тесно. Хотя человек все время будет без сознания, некоторых это пугает, – предупредил Мэйсон.

– Давайте проверим, – отважно заявил Мандр, услышав в голосе директора тень сомнения. Ему хотелось во что бы то ни стало произвести хорошее впечатление.

Разве что возраст скажется: при знакомстве кто-то спросил, сколько ему лет, и хотя ответ восприняли спокойно, возникло подозрение, что некоторые сочли его слишком старым.

Приходилось компенсировать года неисчерпаемым энтузиазмом и искренним интересом к происходящему.

Мэйсон помог забраться в ящик и показал, как удобнее лечь на распорки. Иголки уткнулись в спину и шею, покалывая даже сквозь одежду.

– Будет некомфортно, – предупредил Мэйсон. – Если вдруг начнется клаустрофобия, не паникуйте. Я почти сразу вас вытащу. Ну что, готовы?

– Да.

– Воздуха внутри маловато. Вентиляторы пока не работают. И будет очень темно.

Мэйсон навалился всем телом на ящик, и тот скользнул внутрь. Мягко стукнулся о пружинные зажимы, и Мандра окутало тьмой. Он поднял было голову, пытаясь оглядеться, и стукнулся лбом обо что-то твердое, гладкое и холодное. Хотел ощупать это руками, но те уперлись в металлические стенки ящика – по бокам оставался зазор разве что в пару сантиметров. В ящике было холодно, воздуха и впрямь не хватало. Мандр не лгал насчет клаустрофобии, однако уже через пару секунд в голову пришла нехорошая мысль: теперь он всецело во власти Мэйсона, и если тот его не вытащит, самому отсюда не вылезти.

К счастью, он и испугаться толком не успел, как ящик заскользил обратно. В ногах появилась полоска тусклого света. Мандр огляделся, увидал какую-то проволочную решетку: тонкие металлические трубки во всю длину тесной кабинки, немного запачканные серой краской.

Он посмотрел вверх и на мгновение увидел собственное лицо… но тут ящик выскочил наружу, и перед ним возник Пол Мэйсон. Мандр почувствовал себя донельзя глупо: лежит тут распростертый, как труп в ожидании вскрытия. Неспроста это место получило такое странное название.

– Ну? Как впечатления?

С помощью Мэйсона Мандр вылез из ящика. Едва ноги коснулись земли, как перед глазами на миг все расплылось. Он с силой тряхнул головой и прижал руки к холодному металлу.

– Весьма необычные…

– Так вы с нами?

– Разумеется.

Голова закружилась вовсе не из-за приступа клаустрофобии. Просто отражение в том круглом зеркале было очень странным…

Мэйсон задвинул ящик на место, и длинная вереница серых шкафов вновь стала цельной. Этот агрегат прекрасно сохранился, хотя простоял в подземельях под крепостью полтора века как наследие давно минувшей эпохи.

Они прошли вдоль всего проектора. Мэйсон порой протягивал руку и бережно гладил металлические ручки ящиков.

– Сколько их всего? – спросил Мандр.

– Тридцать девять. Это наиболее подходящее количество участников, чтобы проект был стабильным.

– Всех уже собрали?

– Пока только тридцать шесть. С вами и со мной будет тридцать восемь.

Мандр хотел было отпустить банальный комментарий: мол, остался всего один, но вдруг сообразил, с какой именно интонацией Мэйсон подчеркнул, что участников тридцать шесть. Мандр в их число еще не входит.

Он раздумывал над этим, пока они шли до дальнего конца зала. Когда повернули обратно, спросил:

– Скажите мне, Пол… Разве вас не смущает, что я работаю в комиссии? Там, в конференц-зале, некоторые говорили, что…

– Не важно. Я за вас.

– Вы один принимаете решение?

– Было голосование. Если интересно, вы приняты. Или вас что-то не устраивает?

– Нет-нет, вовсе нет!

– И все же, что вас смущает? – спросил Мэйсон.

Мандр с подозрением присмотрелся к нему, но тот выглядел настолько искренним, что его дружелюбие просто-напросто обезоруживало.

– Не совсем легальный характер проекта, – признался он. – Я, как никто другой, знаю политику партии насчет подобных исследований. Мне достаточно вернуться в город, переслать по телеграфу в Вестминстер список имен – и уже через пару часов всех вас арестуют.

– Вы же такой глупости не сделаете, Дон?

Скажи это кто другой, Мандр счел бы его слова угрозой, но в устах Мэйсона они прозвучали как вполне обыденный вопрос. И Мандр мог с легкостью на него ответить.

– Нет, не сделаю. Просто мне стало интересно: вы вообще о такой вероятности думали?

– Думали и даже обсуждали.

– И?..

– Я ведь уже сказал. Вы приняты, без каких-либо оговорок.

Он вышли из морга, Мэйсон выключил светильники, оставив только две лампочки, и они зашагали обратно к конференц-залу.

Мандр думал про себя: « Они приняли меня так же легко, как я принял их ».

Теперь, когда он окончательно порвал со своей прошлой жизнью в комиссии, это решение казалось абсолютно правильным. Здешние обитатели близки ему по духу. Даже те, кого он видел впервые, – кто, по их словам, прибыл с других концов страны, – вели себя так открыто и дружелюбно, будто они проработали бок о бок целую вечность. Остальных он не раз встречал в Дорчестере, хотя и не знал по имени. Например, ту женщину из торговой палатки – он впервые заговорил с ней сегодня. Как ни странно, Джулия Стреттон сразу встала на его сторону и даже защищала Мандра от нападок, когда его принялись расспрашивать о работе в комиссии.

Если не считать мелких разногласий по незначительным вопросам, в их коллективе царило поразительное единство. Это приводило его в восторг не меньше, чем возможности, которые сулил сам эксперимент. За долгую партийную карьеру Мандр научился закрывать глаза на некоторые огрехи политики, а вот в молодости частенько критиковал те средства, с помощью которых достигались поставленные цели. Недовольство так никуда и не делось, просто с возрастом он понял, что одно из худших последствий советской власти – это застой английской культуры и общества. Нынче в стране назревала культурная революция, по масштабам ничуть не меньше той политической, которая случилась в конце позапрошлого века. Тогда проблемы, хоть и радикальными мерами, удалось решить, но идеальным общество так и не стало. Если заглянуть в будущее, можно понять, каким курсом стране лучше двигаться дальше.

– Дон, нам нужен еще один участник. Может, у вас есть кто на примете?

– Почему бы вам не выбрать по своей обычной методике?

– Я потому и спрашиваю. Обычно мы рассматриваем кандидата, предложенного кем-то из наших.

Мандр покачал головой:

– Вряд ли я знаю кого подходящего…

Они дошли до конца тоннеля и на углу остановились. Пахнуло влажностью, по ногам прошелся сквозняк. Дверь в конференц-зал была открыта, оттуда слышались голоса.

– Понимаете, я хотел бы приступить к работе как можно скорее. Лучше бы даже сегодня.