Александр Холмов - Танец со стулом

– Ну это да, это да, – кивнул Хент, пальцами выуживая из вазочки маслину и засовывая ее в рот. – Между прочим, многие бы вас за это осудили, – вторая маслина последовала за первой.

– Вы тоже? – желчно осведомился Кейси.

– Ну что вы! – старичок замахал руками. – Наоборот, совсем наоборот. Наконец хоть кто-то не заботится. Можно сказать, одной заботой меньше. Капелька беспечности миру не повредит.

– Вы говорите как поэт, – одобрительно сказал Кейси.

– А!.. – сосед пренебрежительно махнул рукой. – Просто, знаете, надоело. А вы сами, мистер Барнет, извините, это, конечно, личное… Вы сами что-нибудь пишете?

– Все пишут, я думаю, – уклончиво ответил Кейси.

– Все пишут, но таят. Прочтите, ну пожалуйста! – Хент воодушевленно заерзал на стуле.

– Но это было очень давно, – предупредил Кейси. – Скажем… Ну вот. Стояла тишина над парком, лишь щебетали коноплянки в колючих зарослях боярышника. И старый человек собрал огарки, смел со стола объедки и остатки, буравя взглядом сумерки. И стук… Нет, не так….Случайные гуляки распевали за изгородью в четыре пьяных голоса, но стук, подобно падающей крышке сковороды, симфонию их оборвал. «Никто не входит в эту дверь, иначе как по делу, – промолвил гость, входя. – Пора их стричь».

Хент застыл с очередной маслиной в руке.

– Что? – спросил Кейси нетерпеливо.

– Это… я не знаю… – сосед помотал головой. – Я всего-навсего любитель, но, по-моему, это просто… просто… Это новое слово в поэзии, – он сунул маслину в рот и принялся энергично жевать. – Серьезно. А еще, прочтите еще!

– Остальное я плохо помню, – сказал Кейси. – Кое-что есть в компьютере. Давайте, я найду и прочту, только потом.

– В компьютере? Вы в нем пишете? – удивился Хент.

– Конечно. Это же удобно, – пожал плечами Кейси.

– Удобно… – повторил старичок. – Видимо, да… – вдруг он замолчал и округлил глаза. – Ох!

– Что с вами? – испугался Кейси.

– Вы только не сочтите меня невоспитанным, но я вдруг вспомнил… Мне пора уже идти, меня там ждут, я совсем забыл, ай-яй-яй, – Хент быстро поднялся. – Было очень, очень приятно побеседовать. Мистер Барнет, я надеюсь, – он прижал обе руки к сердцу и проникновенно раскланялся. – Еще не раз… – И он исчез, словно его и не было.

После такого начала Кейси ожидал, что Хент вскоре появится снова. В принципе, он был даже не очень против. Но старичок оказался не из приставучих. Порой они сталкивались в подъезде и раскланивались тепло и со значением – но не более. Раз Кейси даже не выдержал и напрямую предложил заходить без стеснения в любое время. Хент заверил, что он с превеликой радостью, только вот с делами разберется. Пока он больше не заглядывал.

Видно, непростые у него дела, что за год без малого он с ними не разобрался… Кейси спускался по лестнице по обыкновению вприпрыжку, руки в карманы. Ну хотя, наверно, в этом что-то есть. Жизнь кипит. Ты бросаешь выпивку и бежишь туда, где ты нужен. Читаешь почту каждое утро… Брр-р. Кстати, проверить ящик, кто будет писать сюда тете, сложно вообразить, но раз просила… Так… Кейси щелкнул замочком, запустил руку в абсолютной уверенности, что встретит пустоту, и извлек продолговатый конверт.

На конверте значилось:

«Мисс Августе Барнет. Извещение».

Кэрол любила ходить пешком.

Гарден-лейн заканчивалась далеко на окраинах, как любила говорить сама Кэрол, за обитаемой землей, переходя в узкую обшарпанную Дипхолоу-роуд, что была еще длиннее и уводила, наверно, совсем в даль далекую. Кэрол легко представляла, как она оказывается в Корнуолле, вдали белые скалы, замок короля Артура виднеется, море шумит, она идет по тропинке, с обеих сторон цветет вереск, ни домика, ни души, и тут сбоку кривой столбик с табличкой – «Дипхолоу-роуд». Здание фабрики располагалось только еще в самом начале пути, и дальше него Кэрол не могла попасть, потому что всякий раз спешила на работу, а после работы – домой, только домой, без вариантов. Такой пограничный пункт. Может, она и есть пункт, эта фабрика, граница обитаемой земли, и только Кэрол приложила свою карточку в первый раз к терминалу на проходной – все, завеса упала, и в Корнуолл ей отныне дорога заказана. Но хотя бы она могла не отказать себе в приятной прогулке – бодрым походным шагом дотопать мимо полей и низеньких домиков до Гарден-лейн, снисходительно провожая взглядом автобусы, набитые бедными био, как початок кукурузы зернами, все они смотрели в одну сторону – ровно из автобуса на улицу, как сказал бы чудак-математик – перпендикулярно, это слово она знала. А после уже по Гарден-лейн можно было фланировать как настоящая леди – после Дипхолоу-роуд родная улица казалась чем-то наподобие Голливуда, где звезды слоняются по ковровым дорожкам в свете софитов, преследуемые официантами с шампанским и тартинками на шпажках.

Когда она вышла из ворот фабрики, светило солнце и вообще – лучше погоды для прогулки нельзя было и выдумать. Кэрол, избежавшая разоблачения, изгнания и загадочного полигона, шагала, мурлыкала, как ей казалось, какую-то песню подмастерья, прошла одну остановку, и тут почему-то среди ясного неба заморосил дождичек, хотя солнце никуда не делось. Кэрол шагала, солнце светило, дождик моросил, пара серебристых тучек, все мило и прекрасно, небольшие приветливые лужицы, Кэрол бодро по ним выплясывала, а капли приятно освежали голову. Минут через десять вдруг потемнело. Налетел ветер, густые тучи надвинулись, и хлынул косой дождь. Платье моментально промокло насквозь. Вода ручьями стекала по шее, по спине, по ногам, туфли чавкали, капли барабанили по темечку. Вторая остановка, навес. Нет уж. Веселый азарт подгонял Кэрол, она, вздернув голову и гордо отплевываясь, смотрела вслед блестящим красным автобусам, ныряющим в струи воды. Казалось, тучи легли прямо на дорогу, мелкая водяная пыль стояла стеной, серая хмарь затянула окрестности, и силуэты домиков едва угадывались там, крыши прижались к земле, спрятались, а впереди и вовсе ничего было не разобрать, да и пусть, нечего тут разбирать, только подальше от края, а то совсем забрызгают, дождь ерунда, а вот то, что у них из-под колес летит, замучаешься отстирывать эту оранжевую дрянь. Кэрол взяла правее на обочину, смело шагнула сквозь клубящуюся морось – и ухнула по пояс в придорожную канаву.

До дома девушка доплелась совсем без сил. Подходя к подъезду, она наступила в лужу, заполнявшую большую выбоину в асфальте, нога подвернулась, и туфля соскочила. В обычном состоянии Кэрол бы еще подумала, как выглядит со стороны, согнувшись и шаря в луже в облепившем тело платье. Но сейчас ей было уже на все наплевать. Она даже не оглянулась, а потому не видела, как на углу мини-маркета темноволосый молодой человек с неприятным взглядом щелкал фотоаппаратом, пока она вылавливала туфлю и насаживала ее на ногу. Когда дверь подъезда захлопнулась, молодой человек упрятал фотоаппарат в карман узкой черной куртки и пошел прочь.