Мелиса Йорк - Точка невозврата. Книга третья: Новое измерение

Джексон положил руку на плечо своего мальчика. Рука плавно прошла насквозь. Питер Джексон ощутил жуткий холод. «Кого хоронят?» – прошептал он и взглянул на могильную плиту. Питер не поверил своим глазам. Он прочитал собственное имя.

Тут всё вокруг растворилось словно мираж, и мгновением позже Питер Джексон оказался совсем в другом месте – в светлом просторном зале с высокими потолками и стройными рядами мраморных колонн по периметру. Он сидел в старом рваном кресле, из многочисленных дыр которого торчала набивка. Напротив расположилась деловая часть личности.

– Ну, здравствуй, Питер!

– Здравствуй!

– Что с тобой творится? Что ты так паникуешь?

– Я посмотрел бы на тебя, что ты делал бы на моём месте, если бы узнал, что вернулся к тому, с чего начинал, – выпалил Питер оживлённо.

– Всё правильно. Ты вернулся к началу.

– Как? Почему? Не понимаю. Я же принял мечту. Я сделал всё, что вы говорили.

– Сделал, да не сделал.

– Это как? – спросил Питер удивлённо.

– А так. Ты всё делал для сына, а не для себя. А значит, ничего не сделал. Других можно обмануть, но не себя. Поэтому ты вернулся к началу. Ты вернулся, чтобы повторить пройденный путь. Ты вернулся, чтобы подтвердить свой выбор. Помнишь, мы с разумом заключили временный договор? Через три дня срок истекает. Нет договора, нет единства, нет мечты.

– А если я откажусь, что тогда будет?

– Ты помнишь свою первую пресс-конференцию? Помнишь, что тогда говорил?

– Да, помню, – Питер на секунду задумался. – В смысле, если я повторно не приму свою мечту, теперь уже для себя, то я через три дня умру? Поэтому я видел свои похороны?

– Именно. Ты всё правильно понял.

– Э-э-э, нет. Мы так не договаривались. Я не могу умереть.

– Почему? – поинтересовалась деловая часть личности. – Ты ведь человек. А люди умирают. Значит, и ты можешь умереть.

– Но я должен жить, – настаивал на своём Питер. – Мне есть ради чего жить. Мне сына нужно воспитывать.

– Неверная постановка вопроса. Человек не может жить ради другого. Я уже говорил тебе об этом.

– Да, помню, – произнёс Питер Джексон и опустил глаза.

– Человек может жить только для себя, – продолжила деловая часть. – Хочешь жить, то живи для себя. Живи ради своей мечты. Иначе не получится.

– Три дня, значит. И что мне делать?

– Будь честен с собой. Обман рано или поздно всё равно вскроется. Тогда снова вернёшься к исходной точке. И это будет продолжаться до тех пор, пока не сделаешь всё правильно.

– Это всё?

– А теперь главное. Доверяй себе, слушай своё сердце. Тогда ты всё поймёшь.

– Опять загадками начал говорить, – пробубнил Джексон разочарованно.

Только он это сказал, как почувствовал резкий, неприятный запах. Питер Джексон открыл глаза и увидел женщину в белом. Рядом стояла карета скорой помощи, вокруг собралась толпа зевак. Питер лежал на асфальте. Голова немного гудела.

– Так. Хорошо, – сказала врач и убрала вату в карман. – Сесть сможете?

– Да, – произнёс Джексон. Перед глазами Джексона всё поплыло.

– Следим за рукой, – Джексон чётко выполнял все указания врача. – Как ваше самочувствие?

– Вроде нормально.

– Голова кружится? Тошнит?

– Голова немного болит. Тошноты нет.

– Это нормально. Скоро пройдёт. Идти сможете?

– Думаю, что да.

– Помогите Питеру встать, – обратилась женщина к юноше.

– Спасибо вам.

– Да, не за что. Вы следующий раз так не носитесь. Вам ещё повезло, что под колёса не угодили, – сказала женщина в белом и закрыла свой чемоданчик.

– А откуда вы знаете, как меня зовут?

– Странный вопрос. Вы Питер Джексон. Провидец. Вас все знают.

Герой сидел за столиком в ресторане «Президент» и изучал меню. Пропустив карту вин, Питер переключил своё внимание на холодные блюда. Он с минуту смотрел на открытую страницу и сам не заметил, как задумался. Через какое-то время он отложил меню на стол и посмотрел на друга.

– Интересное кино получается, – произнёс он.

–Ты это к чему? – поинтересовался Джим Кёртис.

– Да всё к тому же.

– Пока ты говоришь загадками. Ты хоть ключ к своему ребусу дай. А то я тебя пока что не понимаю.

– Я про города-призраки говорю. Вчера активизировались ещё пять городов – Багдад, Торонто, Лагос, Сантьяго и ещё Токио, кажется.

– Всё верно. Токио оживился, – подтвердил Кёртис.

– Итого на сегодняшний день проснулись восемь городов-призраков.

– Ты всё это к чему? Я пока тебя не пойму.

– Сначала один город, затем два города, теперь пять городов. Что-то вроде геометрической прогрессии получается. Это значит, что в следующий раз проснутся десять городов, затем остальные двенадцать. Примерно так.

– В общем, ты прав, – согласился Джим.

– Мне вот интересно, почему официант не подходит? – переключился Питер.

– Ты куда-то торопишься?

– Нет. Я голодный как волк. Буйвола бы съел.

– Ясно.

– Ну, наконец-то, – обрадовался Питер, когда увидел официанта.

Экран монитора мигнул один раз, и изображение восстановилось. За беседой Питера и Кёртиса наблюдали девять пар глаз. За большим круглым столом сидели восемь воплощений Питера Джексона и разум. Все они находились в большом светлом зале. Помещение потрясало своей красотой и роскошью.

– Разум, не пугайся. Это помехи. Такое время от времени бывает, – пояснило воплощение Питера в джинсах.

– У вас тоже бывают помехи? – удивился разум.

– Как видишь, бывают. Такое случается, когда связь ослабевает. Но вернёмся к делу.

– Вы только посмотрите на него, – вступила в беседу другая часть личности. – Ему два дня жить осталось, а он о еде думает, и о городах-призраках рассуждает.

– Что делать-то? Помрёт ведь так. Тогда миссия накроется медным тазом, – высказалась третья часть.

– Нужно определённо вмешиваться. Тогда мы правильно собак к нему послали. А то блуждал бы по пустыне ещё год.

– А что толку-то? Какой день сидит и ждёт. И ничего не делает, – прокомментировал банкир – четвёртая часть личности.

– Значит, надо намекнуть так, чтобы понял что к чему.

– Надо намекнуть. Ваши предложения, господа? – сказал модератор – одна из частей личности.

– Надо запускать план Б.

– Какой план Б! Это же тупик. Он же упёртый как осёл.

– Что верно, то верно. Упёртый. А что тогда делать? Сроки-то поджимают.

– Верно, все сроки уже горят. Нужно принимать экстренные меры, – произнесла деловая часть.

– Ты про план Д?

– Да, про план Д.

– Но ведь это опасно, – возразил телохранитель.

– Да, признаю. Риск есть. И большой.

– Мы так, и так рискуем. Ещё два дня и всем нам придёт конец.

– Тогда ничего не остаётся, как запускать линию Д, – сделал вывод хранитель.

– Если кто-то против, высказывайтесь сейчас. Потом уже поздно будет предъявлять претензии.