Алекс Кайнес - Мир Сердца

Энни же, сначала попытавшись встать, все-таки не смогла этого добиться, тут же осев на четвереньки. Сидя и пытаясь восстановить дыхание, откашливаясь и боясь, что, возможно, ее гортань была повреждена, и она может просто задохнуться.

Тем не менее, всё еще ощущая опасность умереть от недостатка кислорода, Энн чувствовала, что силы пока у нее в запасе имеются, и необходимо использовать их, хотя бы последний раз в жизни, единственно правильным образом. Девушка, передвигаясь ползком, теряя остатки сил, пытаясь вдохнуть те крупицы, что могли бы чудом попасть в ее легкие, уже видела, как картинка перед ней расплывается, но на ней сохраняется то грязное пятно на полотне города, которое должно быть смыто раз и навсегда. Так она, подползая на расстояние удара, смогла взмахнуть своей рукой с клыком зверя, но это было последним, что она успела воспринять, перед тем как ощутила, как в мозгу ее что-то как будто хрустнуло, после чего нечеткая картинка перед глазами вмиг потемнела, начав изнутри подсвечиваться понемногу разгорающимися разноцветными огнями.

22. – Мы на месте, мой Император, – отвлек государя от целого пласта размышлений начальник охраны Элитной гвардии, предусмотрительно находясь снаружи, чтобы ничто не помешало тайне, которая прямо сейчас разворачивалась в этой изысканной карете.

Спустя пару мгновений заглянувший внутрь, уже совершенно иного внешнего вида мужчина, в идеально отглаженном фраке, предупредительно улыбнулся, впрочем, весьма сдержанно, увидев Императора Первой Свободной Республики, после чего вежливо спросил:

– Добрый вечер, Господин, не соизволите ли сказать пароль?

Арчибальд, который в эту самую секунду думал о десятке дел, касающихся государственного устройства, хотел было пошутить на тему абсурдности и бесполезности подобной секретности, но всё же посчитал ее неуместной и коротко ответил:

– Золотой Змей.

– Прекрасно, Господин, спасибо! Вас уже ожидают.

Арчибальд вежливо кивнул и затем, когда гвардеец вернулся к карете, отворил одну из шторок, наблюдая за тем, как его экипаж проезжает сквозь отворившиеся огромные чугунные ворота, дабы направиться через аккуратно подстриженную аллею на территорию поместья, непосредственно к самому дворцу, куда он и был приглашен.

Его внимание также привлекли и разноцветные огни, которые горели по краям дороги и придавали происходящему какую-то фантастическую атмосферу мрачной сказки. Арчибальд улыбнулся, подловив себя на мысли, что даже купился на этот антураж, вместе с тем рассматривая античные статуи, что поддерживали факелы с огнями, которые озаряли пространство вокруг. Император на мгновение позволил себе ощутить, что сам находится внутри какой-то удивительной истории, и ему даже не нужно было придумывать, что в лесах по обе стороны от аллеи кроются некие волшебные существа, по типу фей, нет, вся его жизнь и была одной сплошной сказкой, которую, как он сейчас понимал, писал невидимый глазу творец, оживляющий каждую секунду его существования, где отдельные моменты были бессмысленны сами по себе и не представляли собой ничего выдающегося, но, объединенные все вместе, трансформировались в поток, реку жизни, по которой и плыл Арчибальд, при этом ему только и оставалось, что успевать восхищаться и ужасаться событиями, что разворачивались прямо на его глазах.

Он был наверняка уверен, что сейчас наступает некий поворотный момент в истории, и один акт, естественным образом закрывшись, должен открыть качественно новую эпоху не только лично для Императора, но и для всего мира, дав ход событиям, которые определят развитие человечества на много поколений вперед.

Когда экипаж остановился на просторной площади напротив гигантского особняка, Арчибальд, покинув карету, стал с достоинством подниматься по ступенькам, чувствуя странную, совсем ему не характерную сладкую возбужденность от неизвестности, что ждала его в стенах дворца. Минув пару охранников у крыльца, он оказался у массивных дверей гигантского поместья, на которых он успел заметить знакомую ему живописную роспись, прежде чем еще двое лакеев отворили перед ним вход в совершенно иной мир, который практически ничем не соприкасался с тем, что в это время происходило снаружи.

Зайдя внутрь, Император оказался в просторнейшем холле, откуда наверх вели две винтовые лестницы. Здесь вход ему преградил высокий и крупный охранник, который, однако, обладал звонким и приятным голосом. Он был в белоснежной маске с тремя вырезами, двумя – для глаз и еще одним во лбу, как будто бы носитель хотел этим показать, по всей видимости, что обладал даром ясновидения.

– Господин, не соизволите ли пароль?

– Да, Зо… – чуть было не испортил всё Арчибальд, но тут же поправился, – Глаза Бабочки.

23. – Пожалуйста, проходите, – кивнул страж, указывая тем самым на одну из комнат, что открылись взору мужчины, который неуверенно вступил на неизведанную ранее для него территорию, ощущая, что ему не суждено выйти отсюда, по крайней мере, не таким, каким он знал самого себя всю свою сознательную жизнь.

Однако и это ощущение, эта мысль была фальшивой, поскольку он по-настоящему боялся того, что могло произойти с ним в этом самом месте.

Пройдя какое-то расстояние по темному коридору, путешественник уперся еще в одни врата, на которых и были нарисованы те самые магические символы, которые открыли ему вход к новому миру, а именно – два гигантских глаза, вписанные в не менее массивные крылья, что смотрели как будто бы насквозь через того глупца, что решил покуситься на сокровенное знание, которое скрывалось в глубине этого поистине мистического взгляда.

Не успев до конца усвоить эту самую мысль, путник, не увидев рядом охранников, уже было нашел в себе смелость, чтобы постучаться, как тут же вздрогнул от резкого скрежета, после которого гигантские глаза напротив ожили и, расступившись, заставили его слегка зажмуриться, после чего он, понимая, что отступать ему просто некуда, прижав к себе еще сильнее маленький сверток, что он пронес с собой, всё же ступил вперед по полу, что был испещрен зелеными и лиловыми ромбами. Они как будто бы меняли свои цвета на противоположные в магическом красноватом свете свечей, которые будто бы нависали со всех сторон помещения, подобно тысячам глаз, что пронзали свою добычу тысячей невидимых лучей, каждый из которых как будто бы препарировал каждую мысль, каждое воспоминание, всплывавшие на поверхность разума гостя.

– Зачем пришел? – раздался голос, из-за которого путник от неожиданности чуть не выронил из рук сверток, который так бережно хранил всё свое путешествие.

– Мм… Меня зовут… – дрожащим голосом проговорил мужчина, но тут же был прерван.