Дмитрий Игнатов - Демон Пейна и другие рассказы

– Я давно не говорила… по-русски… – девушка медленно подбирала слова. – Но так… Мы теперь… оба… – она в шутку демонстративно перешла на шёпот, – похожи на заговорщиков. Нас могут… прослушивать?… И кто?… Ц… Р… У?…– последние буквы она буквально беззвучно проартикулировала губами для пущей важности.

– Не волнуйтесь, – усмехнулся Сажин, – я уж насыпал яд в вашу чашку. На всякий случай.

Олеся расхохоталась.

– Какой вы… оригинальный… шпион, – она посмотрела прямо в глаза своему собеседнику. – И что же вы… хотите?… Завербовать меня? Или… соблазнить?

– Если Родина прикажет… – ученый сделался более серьёзным, – вы ведь родились в Канаде, учились в Массачусетсе, а сейчас работаете в Нью-Йорке. Родителей давно нет… Вас что-то или кто-то держит в этой стране?

– Я вижу, что вы хорошо осведомлены… обо мне, – нахмурилась Олеся, сразу же изменившись и в лице, и в голосе, – но тогда вы должны знать… что я правнучка офицера… И у нашей семьи… есть свои… давние счёты…

– Белая эмиграция. Понимаю… – Сажин отпил остывающий кофе из своей чашки, – но вы же не можете не знать, что эти времена давно в прошлом. Правительства меняются, а Россия остаётся Россией… Ваш прадед понял бы меня. А вы, вероятно, унаследовали от него…

– Я космополитка, – прервала его девушка.

– Тем лучше, – Пётр Петрович улыбнулся и откинулся на спинку стула, – в таком случае мы можем говорить исключительно как деловые люди.

– Это всё похоже… на какую-то… глупую шутку…

– Никаких шуток.

– Не думаю… что у нас получится… разговор.

– И всё же. Чего вы хотите? Я не уверен, что DARPA сможет предложить вам всё, что нужно.

– Вы знаете даже о предложениях DARPA?

Сажин утвердительно кивнул.

– Я исследовал вопрос, прежде чем прилететь сюда и встретиться с вами лично. Здесь это будет один из множества мелких проектов, а у нас вы можете рассчитывать на планомерную государственную поддержку, – учёный замолчал, сам на секунду сладостно представив объёмы финансирования и все возможности его освоения, – итак, я готов предложить работу и все условия для неё. Любые средства и материалы. И потенциально возможность подтвердить все свои теории.

– Ну… хорошо… А взамен? – Олеся испытующе посмотрела на Сажина.

– Готовое изделие, реализующее описанный вами принцип.

– Но ведь… Нет никакого… прототипа… Нет даже опытной установки…

– Вы его сделаете, – уверенно ответил Пётр Петрович, – а я вам помогу.

* * *

Весь следующий год для наследницы белых эмигрантов прошёл «под знаком перемен и новых открытий». По-крайней мере, так сообщал гороскоп в одной из местных газет, напечатанных на дешёвой серой бумаге и периодически оставляющей на руках следы плохой полиграфической краски. Конечно, Олеся не верила в гороскопы, но это предсказание показалось ей точным и ироничным.

Она смяла бумагу и аккуратно проложила между чёрным силовым кабелем и блестящей поверхностью медной охладительной трубки.

– Помехи пропали! – послышался из соседней комнаты довольный голос Сажина.

– Запитка фонила… на холодильник, – ответила девушка, – надо переложить кабель… подальше.

Да, не так она представляла свою историческую Родину. Не было в ней того старомодного аутентичного стиля «à la russe», который Олеся с детства почерпнула из французских переводов классической русской литературы. Меха, пышные платья, шампанское, гусары, балы и кони, запряжённые в тройки, опрометью несущиеся сквозь бескрайние белоснежные зимние просторы в бешеном ритме мазурки, растаяли как пелена детских фантазий.

Впрочем, не нашла она здесь и так пугавшего её серого оруэлловского тоталитаризма, готового разорвать и втоптать в грязь железной пятой армейского сапога все человеческие чувства и устремления. Величественные города и впечатляющие заводы, построенные благодаря нечеловеческому энтузиазму и концентрации огромных человеческих масс. Шеренги людей, ведомых жёсткой милитаристской идеологий и скованных страхом, насаждаемым карательной машиной подавления. Все эти будоражащие мрачные фантазии девушки рассыпались в прах и развеялись, как ночной кошмар, который с наступлением утра всегда становится скорее нелепым, нежели пугающим.

Вместо этого она оказалась в небольшом военном городке посреди лесов и сопок, где к стареющим бетонным корпусам, взлётно-посадочной полосе и нескольким военным складам пристроился ряд современных домиков, построенных по финской технологии.

Исследовательский центр было организован в одном из старых зданий и, впрочем, выделялся из них тем, что был аккуратно выкрашен снаружи и изнутри свежей краской. Его наземные и подземные этажи наполняло оборудование западного производства. Не самое новое, но сносное. А небольшая исследовательская группа, руководимая Пётром Петровичем Сажиным, состояла из в общем-то хороших и милых людей.

Довольно быстро глаза Олеси привыкли к видам местной природы, сумраку, длившемуся почти полгода, из которого и складывались тягучие рабочие будни.

То, чего все добивались, случилось в четверг. В 14 часов 08 минут. Девушка как обычно включила записывающую аппаратуру и перевела установку в режим приёма, но вместо привычных шумов и тресков почему-то услышала в тишине едва заметное равномерное жужжание. Она ещё раз проверила соединения, но никакой ошибки не было. На оборудование передавался какой-то сигнал. Её коллеги в напряжении прильнули к приборам.

Внезапно в тишину ворвалась последовательность импульсов, изображающая ряд чисел… 1.. 6..1.. 8..0.. 3.. 3..

– Золотое сечение, – выпалила Олеся и обернулась на Сажина, стоявшего с каменным лицом.

– Я слышу, – сдавленно произнёс он. Каждое утро в рамках цикла экспериментов, он открывал справочник, выбирал случайную константу, и посылал последовательность чисел в виде лазерного пучка сквозь, в генератор тахионного поля, а после всё пытались проделать в обратную сторону.

Каждый день число было другим… Газовая постоянна, число Авогадро, Пи, постоянная Планка… И каждый раз они выписывали их на доске в конце дня. Но Фи, так называемого «золотого сечения», там не было, потому что его ещё не пытались передавать. Сомнений не оставалось. Они передадут его… Завтра. В пятницу в 9:04. Сигнал попадёт в тахионное поле и, отскочив назад во времени, будет принят сегодня, в четверг в 14.08.

* * *

– Честно говоря, я не верил, что вы с вашей американской протеже добьётесь успеха, – весело проговорил полковник, быстро шагая по коридору.

– Я рад, что мы не оправдали ваших ожиданий, – так же весело ответил Сажин, и оба рассмеялись.

– Конечно, потребуются ещё испытания. Нам нужно быть уверенными в достоверности… Но и так ясно, что ваше открытие будет использоваться в разведке. Получать данные из будущего – это бесценно. В генштабе даже есть мысли… осторожные мысли, чтобы использовать ваш прибор, как часть системы «Периметр», в качество элемента для сверхраннего обнаружения угрозы ядерного нападения. Вот наши геополитические партнёры задёргаются у себя за океаном!